Страница 55 из 77
– Плохая планировка, – сказал Вольф, беря меню, чтобы выбрать десерт.
– Что-что?
– В хорошем притоне должен быть черный выход, – отвечал он.
Кристина сказала, что у нее пропал аппетит, и Вольф потребовал счет. Они вышли.
– Погоди, – сказал Вольф. – Давай заглянем в соседнюю комнату.
Кристина хотела было возразить, потом сжала губы и пошла за ним.
Вдоль стены тянулись игральные автоматы, на нескольких столах лежали кости, за другими, покрытыми зеленым сукном, ждали игроки: у всех были фальшивые улыбки и длинные, подвижные пальцы. Кенфилд облокотился о стойку бара в дальнем конце комнаты. Он увидел Вольфа, подошел.
– Странно, что вы не заглянули раньше, – сказал он.
– Боюсь, вы во мне ошиблись, – отвечал Джошуа. – Я не играю.
Кенфилд удивился, но постарался не подать виду.
– А ваша дама?
– Она пробовала как-то, но устала все время выигрывать, – сказал Вольф.
Кенфилд холодно улыбнулся, кивнул и вернулся к стойке.
– Боюсь, я употребил неправильное слово, – пробормотал Вольф. – То, что происходит за этими столами, нельзя назвать игрой.
– Я немного на тебя сержусь, – сказала Кристина.
– Знаю, – отвечал Джошуа. – Но у нас достаточно своих проблем, мы не можем заниматься еще и чужими. И потом, кенфилды сами себя уничтожают.
Кристина легла в постель, погасила лампу и повернулась спиной к Джошуа.
Вольф уже оделся; когда Кристина проснулась.
– Джошуа, – сказала она мягко. – Я была вчера не права. У нас действительно хватает своих забот. Не сердись на меня.
Вольф сел на кровать.
– Забавно. Я только что хотел извиниться перед тобой за вчерашнее. И я никогда на тебя не сержусь. – Он поцеловал ее. – Просто мне надо кое с кем поговорить. Я подумал, нам нужно найти себе какое-нибудь занятие, пока не придет корабль. Встретимся за ланчем.
Он снова поцеловал ее. Кристина скинула одеяло.
– Не делай этого, – сказал Вольф, – или я никуда не уйду.
– Это будет дурно? – спросила она вкрадчиво.
– Я уже говорил, что отказываюсь вступать в богословские споры.
Вольф позвонил в комнату, спросил Кристину, не спустится ли она к нему в ресторан.
Когда она шла по коридору, ее перехватил Кенфилд.
– Миссис Вольф…
– Просто Кристина, – отвечала она.
– Кристина. Я хотел убедиться, что я… или кто-нибудь еще в «Саратоге» не обидели чем-нибудь вас или вашего друга.
– С чего вы взяли, будто мы сердимся? – сказала Кристина и поняла, что практически повторила утренние слова Вольфа. Ей стало забавно.
– Ну, мне кажется, я угадал в вашем друге человека азартного, и мне странно, что он отклонил предложение посидеть за нашими столами. Я хотел убедиться, что здесь нет нашей вины.
– Разумеется, мистер Кенфилд. Может быть, мистер Вольф просто не уверен, что вам по карману его ставки.
Кенфилд вспыхнул, открыл рот. Кристина поклонилась и прошла в ресторан.
Вольф встал, поцеловал ее, отодвинул для нее стул.
– Вижу, ты болтала с Кенфиддом.
– Да. Он интересовался, не дуемся ли мы на него.
– Дуемся? Нет, не дуемся, – сказал Джошуа. – Он огорчен, потому что мы не попались на его обираловку?
– Это значит – нечестная игра?
– Угу.
– Ну, так вот…
Кристина рассказала, что ответила Кенфилду. Джошуа хохотнул.
– Ловко ты его поддела! Кстати, мне рассказали, что Кенфилд владеет не только «Саратогой», но и остальными тремя игорными домами. Твой друг Тони прав – он душу дьяволу продаст, чтобы стать хозяином поселка. Похоже, ему принадлежит доля в нескольких борделях, а также многие участки вокруг Погоста. Он скупает высокопробный стеллит примерно за тридцать пять процентов рыночной стоимости. В пробирной конторе дают шестьдесят, зато Кенфилд не спрашивает, откуда взялся металл.
– Что такое стеллит? – спросила Кристина.
– Занятный металл, – сказал Вольф. – Красивый. В природном виде – розовато-сиреневый. Под влиянием высоких температур приобретает еще десяток оттенков. Не бьется, не окисляется, не портится от времени, очень легкий, поэтому его используют для управления двигателями звездной тяги, в других тонких механизмах, которые должны выдерживать высокое давление. В обработанном виде становится ювелирным изделием. Запредельно дорогой. Ты, милая, росла вдалеке от света. Если бы ты видела голографии богатых прожигателей жизни, то знала бы стеллитовые побрякушки.
– Меня никогда не интересовало, что болтается на богачах, – ответила Кристина. – Так, значит, Кенфилд заправляет в поселке?
– Пока не совсем, – сказал Вольф. – Чтобы назвать поселок своим, он должен заполучить еще пару штолен. Но он к этому идет. А теперь давай есть, у меня после ленча встреча.
– Можно с тобой?
– Извини. Я очень тебя люблю. Просто не хочу тащить в такую грязь. Я имею в виду буквальную. Что стряслось?
Кристина смотрела на него широко открытыми глазами.
– Ты никогда раньше не употреблял слова «любовь».
Джошуа взглянул прямо на нее и отвел глаза, делая вид, что читает меню.
– Ты права, – сказал он через некоторое время. – Не употреблял.
Вольф свернул с центральной улицы на поперечную колею, ведущую к одной из штолен. Он делал вид, что не замечает идущего за ним невысокого человека в сером костюме.
Вокруг выработки не было ни ограды, ни охраны. Вольф направился к устью. Шахтер в белой каске его заметил.
– Эй!
Вольф подошел.
– Чего ищете?
– Человека по фамилии Нектан.
– Он под землей. Меня зовут Редрут, я начальник участка. Чужим тут делать нечего. И уж тем более я не пушу вас вниз. Слишком опасно.
– А что бывает, когда приходит хозяин?
– А?
– Разве у него нет друзей? Разве они не ходят смотреть, откуда берется его богатство?
– Это другое дело!
Вольф протянул купюру:
– Считайте меня другом.
Редрут задумался, помотал головой:
– Нет. Очень опасно.
На первую купюру легла вторая, затем третья.
– Если убьешься, пеняй на себя.
– Если так случится, можешь затолкать меня в забой, обрушить кровлю и сказать, что никогда меня не видел, – посоветовал Джошуа.
Редрут ухмыльнулся.
– Каску и наушники возьмешь у ламповщика вон в том сарайчике. Подъемник ездит раз в двадцать минут.
Джошуа кивнул.
Человек в сером смотрел издалека.
Подъемник взмыл к высокой кровле. Оператор откинулся на спинку сиденья.
– Не бывали раньше в работающей шахте?
– В стеллитовой – нет. Да и в такой большой – тоже.
– Хорошая шахта, – сказал оператор. – Леса на планете нет, крепи ставят металлические, так что тут безопасно.
Внизу прогрохотали вагонетки. Ими управлял оператор на грависанях. Два аппарата едва не столкнулись в воздухе.
– А сейчас – самое интересное! – крикнул оператор.
Грависани ухнули в абсолютно вертикальную шахту. У Вольфа все в животе перевернулось.
– Мы соревнуемся – кто спустится быстрее! – заорал оператор. На панель управления он даже не глядел.
– Желаю проиграть! – отвечал Вольф.
– Чего?!
– Не важно!
Оператор двинул рычаг вперед. Сани остановились. Вольфа замутило еще сильнее. Вокруг гудели механизмы.
«Дыши… дыши…»
– Здорово! – прокричал Вольф.
– А вы молодец, мистер. Обычный посетитель после такого полчаса блюет.
– В прошлой жизни я был оператором на американских горках, – сказал Вольф.
– Чего?
– Не важно.
Сани проплыли по горизонтальной выработке, такой же высокой, как и ярусом выше. Вокруг ревели машины. Кое-где Джошуа примечал людей с управляющими панелями – вроде клавиатур – на шеях. Оператор посадил сани у круто уходящего вверх штрека.