Страница 3 из 3
— А я монаха боюсь. Черного…
— Откуда здесь монах?
— Не знаю. Однажды я у бабушки заночевал, а у нее дверь на палку закрывается. Ну, вечером она и говорит: сходи-ка дверь проверь. Я пошел. Иду в темноте, уже к двери подошел и вдруг слышу — вздохнул кто-то. Я как закричу! А бабушка: что такое? Монаха испугался? Я потом спрашиваю: какого монаха? А она не говорит, мол, пошутила. А я всю ночь не спал. Все мне монах представлялся. Черный. То ли мама про него говорила, то ли видел я его.
— Да где ему тут взяться? — Вовка говорит. — Тут и монастыря нет, одна церковь, а там старушки. И почему «черный»? Он что, негр?
— Да нет, ну весь в черном, и лицо такое — страшное…
— Да, надо тебя от страхов лечить, — сказал Вовка, помолчав.
— А сам-то? С белой лошадью?
— Ну, у меня одна лошадь, а у тебя вон сколько! Хотя у меня еще один страх есть. В городе! Я боюсь, что эскалатор остановится.
И Вовка рассказал, как у него на глазах девушка упала.
— Быстро-быстро бежала, и вдруг эскалатор остановился. А она разогналась, не удержалась и… покатилась вниз!
— Так ты не бегай! Стой себе, как все!
— Скучно! И потом, что я — трус, что ли?
— А я в городе в лифте боюсь… — сказал я.
— Застрять, что ли? — засмеялся Вовка.
— Нет. Я боюсь… улететь.
— Куда?
— Наружу. Понимаешь, если в доме восемь этажей, а я нажму на «10», то куда попаду?
— Никуда не попадешь. Раз нет десятого, лифт не поедет.
— А я боюсь: вдруг выскочит! На крышу. Или вниз провалится, если на ноль нажать.
— Ну ты даешь! Ноль — это подвал, я знаю. Я бывал в таких домах. Я тогда в хоре занимался, на 20-м этаже! Меня мамка записала. Вот тогда я боялся!
— Чего?
— Что вступлю не вовремя. Ну, раньше времени. Там вступление сначала, а потом первый куплет. Я один раз не так сосчитал и запел. Один! Да еще не в ноту!
— И что?
— Дураки… Все как засмеются!
— Да, я тоже на пении боюсь… Вообще на уроках боюсь чего-нибудь не то сморозить. Хорошо, каникулы скоро…
Мы помолчали. У меня от воспоминаний даже рубашка вспотела — столько всего накатило!
— Знаешь, я еще боюсь, когда гроза, и свет выключают. И я шарю по столу, свечку найти, а тут что-то живое…
— Кошка, что ли?
— Ну да… Она меня цапнула! Страшно! В темноте!
— Наоборот, хорошо: живое существо!
— Не-а, кошки они страшные, какие-то инопланетные… Почему в темноте видят, а я нет? Почему ходят неслышно? И вообще…
— Что вообще?
— Ну, будто знают что-то. А бабушка говорит, с нечистой силой водятся.
— Сказки все это, не слушай. Кошки — такие же твари, и тоже грозы боятся. Я сам видел, как под шкаф прячутся…
— Ну, не знаю, а только я чуть не умер от страха, когда по столу шарил и на мягкое наткнулся…
— Слушай, а ты умереть боишься?
— Не знаю. Бабушка говорит: у Бога все живы!
— Так то у Бога, а ты где?— Не знаю…
Как попасть в будущее
Дядя Коля любит поговорить. Вообще порассуждать. Он, например, считает, что жизнь человека на Земле — это только стартовая площадка, ну вроде первого класса. А за ней будет другая, на другой земле. Потом третья, четвертая и так — до бесконечности!
У меня даже дух захватило, когда я это узнал! Я вообще-то догадывался, что я всегда буду, что не могу я вот просто так взять и исчезнуть. Я только не знал, где эта жизнь будет. «В иных сферах!» — сказал дядя Коля загадочно. И я сразу вспомнил бабушкину присказку: «У Господа Бога обителей много». Мол, не волнуйтесь, всем места хватит.
А вот попасть в это будущее — непросто, говорит дядя Коля. Надо вроде как экзамен пройти, сдать зачет за прожитую жизнь.
— А если не сдашь? — спрашиваю я.
— А таких в будущее не берут. Там ведь у дверей Петр стоит, ключарь. Он строгий! Просто так не пропустит, переэкзаменовку устроит.
— А что спрашивают?
— Ну, во-первых, многих ли ты обрадовал или, к примеру, больше огорчил? А во-вторых: готов ли в первом встречном брата увидеть, так чтобы обнять его, по душам поговорить?
Вечером я спросил у папы, может ли он с первым встречным заговорить.
— Нет, — буркнул папа, не отрываясь от газеты.
— А почему?
— Потому что! О чем мне с ним говорить?
— Да хоть о чем! О рыбалке, о футболе…
— Для этого мне не нужен первый встречный… — отмахнулся папа.
— Значит, ты не попадешь в будущее! — вздохнул я. — Дядя Коля сказал, что туда непросто попасть…
Папа засмеялся: — Ну, значит, останемся в настоящем.
Потом он сложил газету и спросил: — А твой дядя Коля — он что, специалист по будущему?
— Да нет… Просто он знакомый Петра…
— Какого Петра?
— Который ключарь, у дверей будущего стоит.
— Насколько я помню, — сказал папа, — Петр — это апостол, ученик Христа. И стоит он с ключами у дверей рая. Так ты говоришь, дядя Коля с ним знаком?
Тут я немного растерялся, потому что выходила какая-то ерунда.
— Может, я не так понял… Просто он спросил: «Ты ведь знаешь, что ключарь Петр стоит у дверей будущего и всем вопросы задает?» Вот я и решил, что это дяди Колин знакомый…
— Ну, теперь картина прояснилась, — сказал папа с облегчением. — Видимо, речь идет о будущей жизни. Так, ну и какие же вопросы задает этот… Петр?
— Он спрашивает: многих ли обрадовал? Готов ли первого встречного обнять? У кого все в порядке, он пропускает в будущее, а у кого нет — становятся слева, в длинную очередь.
Папа оживился:
— Ого! И там очереди? За чем же, позвольте узнать?
— Не знаю… для осмысления, может.
… Я уже засыпал, когда вернулась мама из города.
— … И зачем-то я должен в каждом встречном брата увидеть да еще и по душам с ним поговорить! — шептал папа. А мама ему: — Ну, так и что? С любым можно общий язык найти!
— Не понимаю! — папа возмущенно. — А если это бандит? Алкаш?
— Тем более, если с ним заговорить по-человечески, он успокоится, вся его агрессия уйдет.
— Ты живешь в мире иллюзий! — обреченно сказал папа.
Я слушал их и не знал, кто прав. Но почему-то очень жалел папу.
А дядя Коля, тот совсем не удивился: — Я так и думал, — говорит, — что женщина скорее в будущее попадет, она от природы более общительная… Хотя тут есть и отрицательный момент…
После этого он надолго замолчал, точно обдумывал что-то очень важное.
— Видать, змей потому к ней и обратился, что она доверчивая, Адам бы его не послушал… Правильно твой папа говорит: чего с незнакомыми разговаривать? А женщина… она другая, ей все знать надо: где, чего, почем…
— Это вы про кого?
— Это я про Еву, праматерь нашу. Она ведь в разговор с нечистым вступила, она яблоком соблазнилась!..
… На небе уже давно зажглись звезды, а дядя Коля все рассказывал мне про Адама и Еву, про их прекрасную жизнь в раю и тяжелую — на земле.
— А они-то в будущее попадут? — спросил я.
— Вот это большой вопрос! Им, пожалуй, труднее всех будет! Особенно Еве…… Ночью мне приснился сон: бабушка подводит меня к иконе. Икона старая, закопченная, а в центре ее — сияние. Там человек, весь в светлом, помогает подняться седобородому старцу и пожилой женщине. Я понимаю, что человек этот — Спаситель, а старые люди — Адам и Ева. «Значит, все хорошо, — думаю я во сне, — значит, все попадут в будущее, а первыми будут старики…»
Талант
Терпеть не могу, когда при мне кого-нибудь хвалят! А те еще нос задирают. У меня настроение на весь день портится и вообще…
… Домой идти не хотелось, и я свернул на речку. Дядя Коля сидел один — Тузик уже третий день болел, и его держали дома.
— Ты чего смурной? — спросил дядя Коля.
— Да так…
— Ты не такай, а отвечай толком! Что стряслось?
Ну я и рассказал, как Анна Григорьевна похвалила Перцева: у него, говорит, по математике — определенный талант!
— Ну так и что? Талант — он ведь от Бога. Вовка тут при чем?
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.