Финт покойной тети

— Настя, ты невнимательно слушала. Не было там милиционеров, кроме меня. Андрей вызвал своих людей. К какой организации они принадлежат, сама понимаешь.

— Тогда почему они так бездарно провели операцию по моему освобождению?

— Потому что они не боевики, просто ребята с работы Андрея.

— Зачем, Костя?

— У Андрея своего спроси «зачем». Он играет в свою игру, и милиция здесь ни при чем.

Костино лицо при имени брата исказилось брезгливой ненавистью. Я сочувственно и якобы понимающе покачала головой, разделась и ушла к себе в комнату. Свет не зажигала, легла на кровать и свернулась калачиком. Меня предали, подставили, использовали… Шея болела. Но именно это отвлекало от страшных мыслей.

После легкого щелчка ярко зажегся свет, Костя протянул мне руку:

— Не отчаивайся, Настя, все проходит. Сиди с нами и обязательно делай что-нибудь. Читай, пиши письма, салатик нарежь.

И я пошла на кухню резать салат и делать вид, что у меня внутри нет черной бездонной дыры.

Мила колготилась по кухне, хохотала на каждую шутку, а Константин начал рассказывать очередную байку:

— Сестра моя, Эльвира, пять лет назад решила поступить на любую работу, то есть хоть на какую-нибудь. Если вы помните, тогда доллар поднимался каждый день сразу на несколько пунктов, все продавалось в условных единицах. Рабочих мест не было вообще, и, чтобы устроиться хотя бы продавщицей в коммерческий ларек, надо было или иметь в магазине хороших знакомых, буквально родственников, или спать с владельцем палатки.

Эльвирка находилась в отчаянном положении. Толик вылетел с очередной работы, дочка должна была пойти в школу, и денег не было даже на портфель, младшенькому исполнилось восемь месяцев, и объяснить ему недостаток витаминов в доме было никак невозможно.

Проштудировав вдоль и поперек пять газет, Эльвира сделала вывод, что самые нужные люди в стране — это бухгалтеры с опытом работы, швеи-мотористки и девушки без комплексов. Еще нужны были водители с личным автотранспортом и помощники по бизнесу, но предполагалось, что они мужского пола. Больше предложений о работе не было, и, следовательно, семье — полная труба.

Народ толпами ездил в Турцию за тряпками или обучался на бухгалтерских курсах. Эльвирка вовремя не подсуетилась и осталась и без образования, и без денег.

Делать было нечего, дети просили есть, муж искал работу, и даже на метро и автобус мелочи второй день не наскребалось. Толик проверил все карманы пальто и шуб, денег хватило только на автобус.

Эльвирка съездила в цех к швеям-мотористкам. Не понравилось. Во-первых, там тоже нужны были определенные навыки, во-вторых, в подвальном помещении стоял такой шум, что она увидела, как случайно выскочившая из норы мышка грохнулась в обморок. Сидящие работницы походили на бледных роботов. Эльвирка решила в этот подвал вернуться только в самом крайнем случае.

Она позвонила по объявлению «требуются девушки без комплексов» и поинтересовалась, как насчет девушки слегка за тридцать, хорошо сохранившейся, но полноватой. Ее успокоили, что спрос есть на любой товар. А работать придется официанткой в ночном клубе. Спросили, есть ли у нее сексуальный опыт. Эльвирка честно сказала, что ее зае… имела эта гребаная жизнь и данный половой акт слегка затянулся.

Мужчина на другом конце провода хмыкнул, назначил смотрины на завтра, на шесть вечера, и порекомендовал надеть что-нибудь кожаное, в милитаристском стиле — сейчас, видите ли, на это опять поднялся спрос.

Сестра напряглась, решив отказаться, но спросила, сколько будет получать официантка. Ей назвали такую цифру, что вопрос «устраиваться, не устраиваться» уже не стоял, лишь бы взяли.

До завтрашнего дня необходимо было сварганить костюм. Эльвира просмотрела у подруг несколько разноплановых порнух для расширения эрудиции и решила не мудрствовать лукаво, а надеть высокие сапоги и пожертвовать кожаной курткой мужа. Раскроила она ее за пятнадцать минут, и Толик скептически посмотрел на три треугольника. Они слегка прикрывали грудь и нижнюю часть тела перед ногами. За два часа Эльвирка прострочила этот купальник, но осталась недовольна результатом. Не хватало изюминки, экстремизма было маловато.

Для придания костюму убойной силы она решила в самых ответственных местах прикрепить звезды, кокарды и обозначения родов войск. Для этого она отправилась в Военторг. Неулыбчивая продавщица бестрепетной рукой ссыпала все перечисленное в маленький бумажный пакет.

На «смотрины» Эльвира не опоздала, прибыла на пятнадцать минут раньше. Ей предложили переодеться в раздевалке. Оттуда была видна площадка перед комиссией из трех разнокалиберных мужиков и толстой тетки.

Перед комиссией крутилась девушка, практически раздетая, в одних перчатках. Тут Эльвира поняла, что одно дело — дома перед зеркалом задом вертеть и совсем другое — перед чужими людьми заклепками на голом теле сверкать.

Но раз уж пришла, надо было идти в бой. Она и пошла. Повернулась, наклонилась, взяла приготовленный поднос, прошлась. Члены и членша комиссии поставили таинственные значки в бумагах и пригласили следующую кандидатку. Результатов пришлось ждать полчаса. Почти всех взяли, а Эльвирку отозвал в сторону председатель комиссии, невысокий мужичонка с бегающими глазками. Он предложил ей подъехать к нему домой, отработать технику движения. Видишь ли, у Эльвиры оказались проблемы с пластикой. Зато у нее тонкая талия и грудь четвертого размера.

Председатель разговаривает с Эльвиркой, а у самого руки от нетерпения подрагивают. Она поймала настороженный взгляд охранника, немедленно согласилась и предложила подождать ее в машине. После чего смыла боевую раскраску с лица, быстро переоделась и вышла из кафе вместе с другими участницами, пройдя мимо машины на согнутых ногах.

Вечером она рыдала дома, понимая, что остался единственный выход — идти в швейную мастерскую. Но в девять часов приехал Толик и выложил на стол деньги — он нашел работу и попросил аванс. А костюмчик Эльвирка в мусоропровод спустила, побоялась, что дети найдут и черт-те что подумают…

Мила слушала Костю, забыв об ужине. А я сидела и ждала чего-то. Хотя чего ждать-то? Спасение утопающих — дело рук… ну и далее по тексту…

На кухне все так же светилась люстра, Мила рассказывала о работе, Костя подкармливал Стерву. Я достала старую записную книжку и нашла номер дяди Ильи и Андрея, записанный пятнадцать лет назад. В школе у меня еще были иллюзии по поводу родственной любви, больше я тот телефон в новые книжки не переписывала ни разу.

— Алло. Тетя Маша? Настя. А Андрей дома?

Тетя Маша, пока Андрей подходил к телефону, успела рассказать, как она рада за удачную операцию и надеется увидеть меня в ближайшее время. Еще она начала бесконечный разговор о том, как ее мужчины днюют и ночуют на работе, какие обои подобраны для коридора и какой стройматериал они отобрали для дачи, но тут к телефону подошел Андрей.

— Алло. У тебя все нормально?

— Нормально. Только очень хочется понять, что же происходит? Ты можешь со мной поговорить?

— Я сейчас приеду.

— Подожди, у меня гости.

— Выгони.

— Нет-нет, я лучше сама подъеду.

— Не стоит. Выгони гостей, я буду через полчаса.

Костя смотрел на меня настороженно, Мила с испугом. Им не хотелось расставаться.

— Я позвонила Андрею, хотела поговорить. Он приказал, чтобы я всех выпроводила. Но это, естественно, на вас не распространяется. Костя, как мне с ним разговаривать?

— Сурово. Давай сделаем так. Он будет через полчаса примерно?

— Да.

— Мы с Милой уйдем ненадолго, посидим в моей машине. А потом зайдем «на огонек». Ты, насколько я слышал, ему не сказала, что за гости?

— Не сказала.

— Ну и ладушки. Если мы будем не ко двору, тогда действительно выгонишь нас.

Фальшивомонетничество наказывается лишением свободы на срок от 3 до 15 лет с конфискацией имущества и ссылкой на срок от 2 до 5 лет или без ссылки, а если оно совершено в виде промысла — лишением свободы на срок от 10 до 15 лет с конфискацией имущества и со ссылкой на срок от 2 до 5 лет или без ссылки или смертной казнью с конфискацией имущества.