Если небо упадет

- Лен…

- Просто наказание какое-то. Телефон тебе дала? Дала. Номер вбила? Вбила. Позвонить сказала? Сказала. Что ж ты за катастрофа, Берман? Какая на тебя управа? Окей, ты не должна отчитываться передо мной, не должна обо всем докладывать. Но черт тебя подери, я же волнуюсь! Вот где ты шлялась эти два дня? М? Где тебя носило?

- Не кричи, пожалуйста.

- Чего это не кричать? Нет уж. Прости, я хочу высказаться. Так вот. Спрошу еще раз. Куда ты пропала? Это из-за Димы, да?

- Лена, хватит, - покраснев, отрезаю я и расширяю глаза, - давай потом поговорим об этом.

- Почему? Что такое? Чего ты в сторону кухни зыркаешь? Я не понимаю. Что? – Подруга недоуменно хмурит лоб. – Скажи по-человечески.

Думаю, до нее доходит раньше, чем в коридор проходит парень.

- Привет.

Удивленно вскинув брови, подруга разворачивается и отвечает:

- Привет, Дим. Решил выкрасть Миру навсегда?

- Возможно. – Парень чешет маленькую шейку Аида. Тот громко мурчит, лежит на спинке в его ладони и смешно шевелит лапками. Криво улыбнувшись, парень поднимает взгляд. – Я наверно пойду. Не буду мешать вам.

- Что за глупости, - отмахнувшись, выдыхает Ленка. – Мешаю я.

- Может, уйти мне? – с сарказмом интересуюсь и фыркаю. - С чего вы вообще решили, что кто-то кому-то мешает? Проходи Лен. Мы как раз хотели придумать что-нибудь из еды.

Думаю, никто не ожидал такого поворота событий. Ни Дима, ни Лена. Они замолкают и смотрят на меня огромными, удивленными глазами, словно спрашивая: ты серьезно? Но я действительно серьезно. Мне не хочется отпускать никого из них. Хочется посидеть в компании близких людей. Как раньше.

Подруга подозрительно прищуривает глаза, медленно снимает мокрые кроссовки, будто ждет подвоха. Однако его нет.

- Что ж, почему бы не остаться, - немного неуверенно пропевает она. – Мы можем стать героями, хотя бы на один день.

Улыбаюсь. Если Ленка переводит с английского знакомую ей песню, значит она в хорошем настроении. Это благословение.

На кухне достаю из холодильника все продукты. Их немного: молоко, яйца, яблоки, четыре котлеты, засохший кусок докторской колбасы, консервированная кукуруза и один слегка смятый помидор.

- Мда, - облокачиваясь о стол, тянет Лена, - негусто.

- Мы можем приготовить омлет, - предлагает Дима.

- Омлет – туалет.

- Лен!

- Что? Ну, вырвалось.

- Я могу сбегать в магазин, - вновь пытается спасти ситуацию парень. – Тут недалеко вроде.

- Под ливень? Не выдумывай.

- Как насчет шарлотки? – Выжимая в мойку волосы, спрашивает подруга. – Если есть мука, то можно без проблем приготовить яблочный пирог. Хотя еще нужно сливочное масло…

- Сейчас посмотрю. - Вновь открываю холодильник и довольно улыбаюсь, - фортуна на нашей стороне, ребятки.

Дима криво лыбится и игриво шевелит бровями:

- Адская кухня!

- О да, - подхватывает Ленка. Смеется и внезапно ударяет кулаком по столу. - Я - шеф Гордон Рамзи, и сейчас я буду издеваться над вами, жалкие людишки! Быстро взяли три яйца. Быстро! Вылили содержимое в миску и взбили, понятно?

- О, шеф, я не умею взбивать яйца, - подыгрывая, плачет Дима.

- Что? Что ты сказал? Тогда тебе нечего делать на моей кухне! Вон!

- Прошу вас, нет, не надо.

- С глаз моих, - упрямо поджав губы, отрезает Романова и отталкивает Диму в сторону стола. Тот смеется. Пытается ухватиться руками за ручки шкафчика, но Ленка чересчур сильно вошла в образ. – Смертный! Как ты посмел прийти ко мне, не научившись взбивать яйца?!

- Я исправлюсь, обещаю, я…, - парень начинает дико хохотать, потому что устав отталкивать его от столешника, подруга начинает нагло и быстро щекотать его подмышки, - я исправлюсь, я…

Улыбаюсь, наблюдая за происходящим. Присаживаюсь и просто молча смотрю на то, как два близких мне человека страдают полной чушью. Поразительно, насколько быстро они нашли общий язык. Я бы не смогла пойти на контакт так скоро, так легко, я бы застеснялась, закрылась в себе как минимум до следующей встречи.

Успокоившись, ребята распределяют задачи. Ленка смешивает яйца, муку и сахар. Я нарезаю яблоки, а Дима смазывает формочку сливочным маслом.

- Мы отличная команда, - скептически признается Ленка, - не такие уж вы и бездарные.

- О да, нарезать яблоки – самая сложнейшая из всех самых сложнейших задач, шеф.

- Именно поэтому я доверила ее тебе, Мирослава.

Расширяю глаза и кидаю в подругу долькой яблока, случайно попавшейся под руку. Романова хихикает и тянет:

- Все, все. Больше не буду.

Ставим пирог в духовку.

Решаю помыть посуду. Дима протирает тарелки, Лена кладет их на место. Идиллия. В колонках играет трек, который, пожалуй, хотя бы раз в жизни да слышал каждый человек, подруга пристукивает ногой ему в такт, а я подвываю, стараясь попадать в ноты. Парень криво улыбается:

- Люблю моменты, когда молчать приятней, чем говорить.

Подруга поднимает на него скептический взгляд, а затем вдруг кивает. Серьезно, искренне. Сбившись с ритма, она замирает и задумчиво смотрит сквозь посуду, сквозь стены, сквозь весь этот дом. Ее мысли совсем далеко, вовсе не здесь, и мне кажется, они очень личные. Глубокие. Отмерев, она поправляет пышные, черные волосы, начинает расставлять накопившуюся посуду по полочкам и продолжает стучать носком по кафелю, вот только меня не обмануть. Что-то заставило Ленку расстроиться. Но что?

Пока готовится пирог, разговариваем обо все подряд, не задумываясь и не стесняясь. Обсуждаем погоду, мою странную прическу и еще более странные глаза Димы. Парень обещает принести новый провод для телевизора, Романова советует, хотя нет – приказывает забрать ноутбук с работы родителей. А я лишь киваю, как болванчик. Да, начну жить заново, да, схожу в офис мамы с папой, да, подключу интернет, да, разузнаю на кафедре про мою ситуацию в институте. Да, да, да, да, да. Как в том кино с Джимом Керри. Он не мог сказать – нет. Постоянно со всем соглашался, и, в конце концов, перед героем стал острый вопрос: когда же он действительно хотел того, на что шел? Было ли все это правдой? Были ли истинными его желаниями? Или же он непроизвольно лгал не только окружающим людям, но и самому себе?

Сложно сказать, когда ложь становится реальностью. На несколько секунд, я действительно задумываюсь: не выдумала ли я себе этот мир, где можно не страдать из-за потери родителей и наслаждаться жизнью? Не в грезах ли я нахожусь, болтая в зале с друзьями о всякой всячине? Возможно, это иллюзия. Очень реальная иллюзия, в которую я так сильно стремлюсь поверить.

Встряхиваю головой. Опять эти дурацкие мысли.

Вот только опустив глаза вниз на свои руки, я замираю. Понимаю, что как бы я не пыталась повесить всю вину на воображение, правда прямо здесь, передо мной, на моих запястьях в виде кривых, бледных линий. И дело не в мыслях, не в бурной фантазии. Я просто-напросто столкнулась с самым сложным этапом в своей жизни: этапом восстановления, который полон отрицания, путаницы и сомнений.

Сумею ли я его преодолеть?

- Ты был там? – ошеломленно восклицает Ленка, вырывая меня из мыслей. Криво улыбаясь, Дима кивает. – Серьезно? Черт, я тоже хочу! Как ты туда добрался?

- Вы о чем?

- О заброшенной даче Новикова. Помнишь, мы хотели съездить?

- Ну, началось, - протягиваю я и подхожу к духовке. Пирог готов. – Ты еще не перегорела?

- Нет!

- Там мрачновато, - признается Дима, задумчиво почесывая шею. – Утром еще ничего, но к ночи – жутко.

- Чего ты там забыл? – Вытаскиваю шарлотку. Пар обдает руки кипятком, и приходится резко отпрыгнуть в сторону. Формочка безумно горячая. Быстро ставлю пирог на столик и выдыхаю: получилось. – Дача в Зеленогорске. Это минут сорок езды.

Дима нервно пожимает плечами, а затем не своим голосом отрезает:

- Арина потащила.

Едва не спотыкаюсь, наткнувшись на собственную ногу. Поднимаю виноватый взгляд на парня и мысленно чертыхаюсь: сколько можно натыкаться на прошлое? Достало уже! Достало!