Страж империи

— Иди в ростовщическую контору, — пожав плечами, равнодушно предложил Трим. — А у меня иные расценки. За риск.

— Все равно это перебор, — хмуро заметил я. — Раньше ведь ты десятую долю брал.

— Мой процент зависит от обстоятельств. Чем крупнее сумма и серьезнее риск, тем выше процент. Ну да ладно, ты человек обстоятельный, раньше меня не подводил, так и быть — скину пять серебряных.

— Десять, — решил я настоять на своем. — Или больше к тебе никогда не приду. И всех знакомых отговорю к тебе обращаться.

— Двенадцать, — с усмешкой глядя на меня, заявил Трим. — И то делаю эту уступку лишь по доброте душевной и из уважения к доблестной страже.

— Темный с тобой, — ругнувшись, махнул я рукой.

Довольно улыбаясь, ростовщик выдвинул ящик стола и вытащил тощий бархатный кошель. Со словами:

— Держи, — он бросил его мне.

Ослабив завязки, я удостоверился, что мне достался ровно десяток золотых ролдо. Кивнув, распрощался с этим стяжателем капиталов.

— Только не забудь вовремя расплатиться, — бросил мне в спину Трим, когда я выходил из комнаты. — Если не хочешь познакомиться с моими милыми крысками.

Намекает на упорно ходящие по городу слухи о том, что он скармливает должников этим мерзким грызунам, чтобы никаких следов не осталось.

— Угу, — буркнул я, не оборачиваясь, дабы не светить ухмылку, возникшую на моем лице. Ужас как страшно. Было бы. Если бы не помирать через три дня.

Бережно прикрыв за собой дверь, проржавевшие петли которой издали пронзительный скрип, я вышел на улицу. Вновь навалилась духота. Но настроение после удачно провернутой аферы было приподнятым, что позволяло не обращать внимания на невероятную жарищу.

— Ну что? — поинтересовались Роальд с Вельдом, прятавшиеся от солнышка в тени балкона углового дома.

— Трим одобрил наши планы по предстоящему веселью и вложился в их осуществление, — улыбнувшись, ответил я.

— Сколько взял? — спросил Роальд.

— Десяток золотых кругляшей.

— Кэр, ты спятил?! — покрутил пальцем у виска Вельд. Названная сумма его ошеломила. — Да на такие деньжищи можно всей стражей не одну декаду гулять! Да и отдавать потом сколько придется?

— Считаешь, правильно поступил? — внимательно посмотрел на меня Роальд, понявший мой замысел.

— Не зря же святые отцы в своих проповедях говорят: «Не делай плохого ближнему, ибо тебе за это воздастся вдвойне», — ответил я. — Вот так оно и вышло…

Хотел сказать, что Трим наварил пять золотых на моей нужде, однако потерял из-за этого десяток, но, покосившись на Вельда, промолчал.

— Куда дальше двинемся? — вздохнул Роальд, махнув рукой. — К другим ростовщикам?

— Не, — подумав, покачал я головой. — Давай к тебе заглянем?

— Зачем? — удивился Роальд.

— Хочу попросить Трисс, чтобы она мне новую одежду пошила, — поделился я с десятником своими соображениями. Потерев живот, добавил: — И поедим заодно!

— О, это дело, — поддержал меня Вельд. Неудивительно — жена Роальда готовит так, что пальчики оближешь, отведав ее стряпни.

— Ну хорошо, — рассмеялся Роальд. — Пойдемте, проглоты.

— Только через торговый квартал двинем, — решил я.

Материю Трисс сама купит, если удастся убедить ее взяться за работу, но пройтись по лавкам все равно надо. Какие-нибудь подарки Лине и Трою прикупить. Денег у меня вдосталь, так почему не сделать приятное малышне?

Вельд тоже счел, что идти в гости с пустыми руками не дело, и поддержал меня. Пришлось Роальду смириться с необходимостью дать солидный крюк по пути к его дому. Он вообще, узнав о случившейся со мной беде, стал на диво сдержан. Раньше потянул бы нас к себе, не считаясь ни с какими обычаями и приличиями.

— Роальд? — с удивлением приняла неожиданное появление в доме гостей Трисс. — Ты же до вечера на службе?

А дети, даже не задумавшись о том, почему отец так рано вернулся домой, бросились к нему. Потом ко мне. Знают, что я почти всегда стараюсь прихватить для них что-нибудь интересненькое. То разноцветные стеклянные шарики, то иную игрушку. Но целый короб забавных безделушек от дяди Кэра они, конечно, не ждали…

— Не нужно было тратиться, Кэр, — улыбаясь, покачала головой Трисс. Она уже успела тихонько переговорить с мужем. — Я и так сшила бы тебе новый костюм. Никаких срочных заказов у меня сейчас нет. — И осторожно отобрала плюшевого медвежонка у не поделивших игрушку детей. Да только они тут же добыли из короба другую.

— Да ничего, пусть играются, — успокоил я Трисс.

— Ну ладно, — сказала супруга Роальда и спросила: — Так когда тебе нужна обновка?

— Желательно завтра.

— Ого! А потерпеть не можешь?

Я немного грустно улыбнулся и развел руками:

— Увы, нет.

— Ну хорошо. Если постараться, то можно успеть, — решила Трисс. — Мерки твои у меня есть, да и костюм тебе нужен, думаю, не такой, как у магистратских чиновников.

— Нет-нет, — быстро помотал я головой. — Только не этот кошмар из тяжелого бархата с кружевами! Обычный добротный костюм, чтобы и к благородным в дом было не стыдно зайти. — Добыв из кошеля золотой ролдо, отдал его Трисс: — Вот, это на материал.

— Ты, случаем, не жениться надумал, а, Кэр? — заподозрила неладное Трисс. — Такие деньги на обычную одежду так просто не выбрасывают.

— Да куда ему! — не утерпел и так уже долго молчавший Вельд. — Прежде чем жениться, надо хоть с кем-нибудь познакомиться! Я его уже с кем только не сводил, а он все нос воротит!

Посмеявшись, Трисс пригласила нас отобедать. Мы охотно согласились. Вельд еще ладно — он с родней живет, а мне разносолы нечасто перепадают. В «Селедке» каждый день все та же рыба, а самому готовить — дело гиблое. Разве что в приличной таверне питаться, так на это никакого жалованья не хватит.

На время я даже позабыл о своей беде. Вкусно поели, по стаканчику вина хлопнули. Хорошо… Но все рано или поздно заканчивается. Передохнули немного — и хватит.

Обратно в управу мы топали неспешно. И молча. Лень было разговаривать после сытного обеда. Вельда, правда, ненадолго хватило, и он взялся травить байки о своих похождениях в портовом квартале. Воспользовался тем, что нам неохота языками ворочать и оспаривать его слова, и такие сказки рассказывать начал — хоть стой, хоть падай. А на деле если хотя бы десятая часть поведанных им историй правдива, то ему надо ставить памятник при жизни. За заслуги перед отчизной.

Впрочем, конечно, врет все. И в портовый квартал он один ночью не ходит, хоть и живет совсем рядышком. Да и корабли из Нумии, с женскими экипажами, так редко заходят к нам, что замучишься поджидать эдакую радость.

Так, слушая трепотню Вельда, мы дошли до площади. Взглянув на большие часы на башенке, возвышающейся над магистратом, я охнул. Почти четыре часа прошло совершенно незаметно.

— В управе засядем? — спросил у меня Роальд. — Или еще куда-нибудь сходим? До вечера все равно далеко.

Я же, глядя на проезжающий мимо экипаж, почесал затылок и медленно повернулся к десятнику, бросив с досадой:

— Вот мы ослы! Чего ноги били, когда можно было с комфортом съездить куда надо? И времени бы ушло гораздо меньше…

— А мы-то тут при чем? — обиделся Вельд. — Нам таких премиев не выдавали, чтоб в экипажах раскатывать!

— Ладно, замяли, — уже на ходу бросил я, устремляясь на улицу Звонарей, а точнее, к располагающемуся на ней каретному двору.

Удачно вышло. Успели перехватить свободный экипаж, до того как богатеи из центрального квартала заказали его для вечерних поездок по городу. Обойдутся толстосумы — им не вредно будет жирок растрясти. А если совсем ленивы — пусть карету берут. А открытый летний экипаж с парусиновым верхом, защищающим от солнца, заберем мы.

Раньше восьми часов пополудни не стоит и появляться в управе. Что толку сидеть там, если комендант только с наступлением сумерек бедокурить начнет? Просто покататься по городу и то интересней, чем сидеть на месте и ждать, ждать. Да и все дела лучше утрясти прямо сегодня, а оставшиеся два дня прожить в свое удовольствие без забот и хлопот.