Стая

— Что за упертость такая?

— Юля, — со скрытой, тщательно сдерживаемой нежностью сказал он, — потому что это таинство.

Потому что сейчас он только мой. А как только мы сообщим всем эту радостную новость, семья

сойдет с ума. Начнутся разговоры, суета, беспокойство, бесконечные телефонные звонки… Потом

вы с матерью начнете носится по магазинам, выбирать одежду и всякую всячину для ребенка… А

сейчас никто ничего не знает, и он только мой. Он маленький еще, не хочу я, чтобы кто-то что-то

знал, лез с разговорами! — Денис нервно шевельнулся. Так, словно отмахивался от надоедливого

насекомого.

Юля засмеялась. То, как он нервно передернул плечами, ее развеселило.

— Я поняла тебя. Ладно, раз хочешь насладиться этим моментом, тогда ладно – пока ничего никому

не скажем. Пусть будет только твой, — пообещала она, хотя с трудом представляла, как у нее это

получится. Это ведь с горем хочется наедине быть, а радость наружу просится, к людям. Радостью

делиться хочется, хочется всем рассказать о своем счастье.

— Дошло наконец-то.

Они раскидали подушки и удобно улеглись на диван. Юля накинула на себя плед, потому что

выбежала из ванной в короткой шелковой сорочке, даже в чувствах халат на себя забыла накинуть.

— Так, — хитро спросила она, — ты уже чувствуешь, что я беременна?

— Чувствую. По твоим психам я это уже очень хорошо чувствую.

— Раз мне пока не с кем обсуждать мое интересное положение, значит, все волнующие меня

вопросы я буду обсуждать с тобой.

— Давай, — лениво ответил он, смиренно приготовившись.

— Ты мальчика ждешь?

— Мальчика.

— А если девочка родится?

— Родится мальчик.

— Денис! Так нельзя говорить! Я буду думать, что ты не хочешь девочку, переживать, что если

родится девочка, ты не будешь ее любить.

— Господи, где мне взять столько терпения – на целых сколько-то там месяцев… — простонал он.

— Что за бред? Дай ты мне потешить мое мужское эго. Если родится девочка, я сойду с ума от

счастья, обещаю.

— Ладно, договорились. Теперь моя душа спокойна. Как мы его, или ее, назовем?

— Не рановато ли имя выбирать? Может, хоть подождем, пока пол узнаем?

— Нет, сейчас в самый раз. Давай уже, говори. Раз ты так усердно ждешь мальчика, значит, и имя

придумал.

— Конечно, придумал.

— И?..

— Ванька.

— Иван? — с сомнением переспросила она. — Не-е-е… Давай какое-нибудь звучное, интересное.

— Нет. Ваня. Хорошее и звучное. Не надо выпендриваться с именем. Чтобы выделиться из толпы

ему и фамилии хватит, не переживай. Так что, не порти жизнь ребенку. И не спорь, я все равно его

Ваней запишу.

— Совсем бесполезно?

— Совсем.

— Ничего не гарантирую, но привыкнуть попробую.

— Привыкай, у тебя девять месяцев впереди. Или меньше.

— А девочка?

— Маша.

— Нет! Ни за что! Маша такое красивое имя, но вы своим приколом про «Машку за ляжку» его

испортили. Не могу я теперь так дочь назвать. Как сказанете еще — сразу травма психическая у

девочки. Я согласна мальчика Ваней, но только не девочку Машей.

— Хорошо, — согласился Денис как-то подозрительно быстро.

Юля почувствовала, как веки отяжелели. Заметила уже, что сон на нее стал наваливаться внезапно.

Валил с ног, а не медленно овладевал телом, как раньше.

— Денис, — сонно и тихо проговорила она.

— Что?

— Когда родится ребенок, ты мне не дари бриллиантов. Сейчас говорю, потому что потом забуду.

Почему-то он засмеялся, хотя сама Юля не видела в своих словах ничего смешного.

— Не надо меня покупать, я же тебя люблю не за это. И всегда любила не за это. Так что придумай

что-нибудь другое, — усмехнулась она. — Меня бриллианты не особо приводят в восторг, мне

имеющихся хватит.

— Я, как и все мужчины, люблю конкретику. Мне трудно изобрести велосипед.

— Это тебе задача на предстоящие сколько-то там месяцев, — довольно сказала Юля. — Ты меня

любишь?

— Люблю.

— Сильно?

Он молчал, пришлось ущипнуть его, чтобы напомнить о своем вопросе.

— Больше жизни.