Бледная графиня

В приемную вошла графиня.

— Это я запретила вести разговоры на эту тему, — надменно сказала она.

Гаген сразу же догадался, что свидание будет иметь важные последствия для обоих.

— Оставьте нас одних, капеллан, — сказал он Филиберу после минутного молчания. — Нам надо кое о чем переговорить без свидетелей.

Капеллан молча поклонился и вышел.

Некоторое время длилось молчание, напоминавшее затишье перед бурей.

Лицом к лицу встретились два врага, боровшиеся не на жизнь, а на смерть, и борьба эта могла завершиться только смертью одного из них. Графиня Варбург и ее опасный гость должны были свести сейчас свои страшные счеты, и, казалось, наступила уже роковая минута.

Гаген молча подошел к неподвижно стоявшей графине. К нему вернулось его невозмутимое спокойствие и самообладание. Было заметно, что та, на которую люди смотрели с опасением и ужасом, сейчас сама трепетала перед этим человеком.

— Надеюсь, вы знаете, кто перед вами, Камилла фон Франкен, — сказал Гаген. — Этьен Аналеско не умер, как бы вы того ни хотели. Все ваши так хорошо обдуманные попытки не удались. Бог захотел, чтобы он жил, чтобы стал мстителем за все ваши злодеяния, стал судьей Камиллы фон Франкен.

— Камиллы фон Франкен больше не существует, — прервала его графиня.

— Для кого-то, быть может, и не существует, а для меня вы все еще Камилла фон Франкен, ибо новое имя вы добыли себе преступлением.

— Остановитесь, ваша светлость! — воскликнула графиня.

— Для меня вы все еще Камилла фон Франкен, — спокойным и холодным тоном повторил Гаген. — Та самая Камилла, которая в компании с неким искателем приключений по имени Митнахт замышляла лишить жизни Этьена Аналеско. Этот Митнахт — слепое орудие вашей воли — уже два раза пытался убить меня. Раз — тогда, в Париже, другой — в Нью-Йорке. Раньше вы хотели воспользоваться богатством Этьена Аналеско, написавшего завещание в вашу пользу, потом вам надо было устранить опасного свидетеля…

— К чему такие резкости между нами, ваша светлость? Мы же прекрасно знаем друг друга. Тем более что угрозы ваши меня нисколько не страшат. И это к счастью для вас, потому что если бы мне пришлось опасаться вашей ненависти и вашей мести, то…

— Что тогда? — холодно поинтересовался Гаген.

— Тогда бы я вас больше не боялась, — закончила со злорадной усмешкой графиня.

— Вы знаете еще далеко не все, чего вы должны бояться с моей стороны, — заметил Гаген. — Вам было мало того, что ваш собеседник смертельно ранил меня в вашем доме, — вы, спеша окончательно разделаться со мной, посылали пропитанные ядом цветы и письма.

— Ваша светлость!..

— Не ломайте комедии, Камилла. Вы прекрасно знаете, что это был яд. И я бы неминуемо погиб, не случись последнее ваше письмо вскрыть по моей просьбе слуге. Тот сразу почувствовал себя плохо, и ваш секрет всплыл наружу.

— Позвольте, ваша светлость! Что значат эти оскорбительные обвинения?

— А то, что не все наши счеты сведены, Камилла фон Франкен. Вы и ваш сообщник совершили целый ряд преступлений.

— Я требую не ставить меня на одну доску с этим человеком, которого вы так опрометчиво называете моим сообщником.

— Я понимаю, что сравнивать вас, действительно, трудно. Митнахт — просто слуга, слепой исполнитель ваших преступных замыслов, которого вы довольно щедро вознаграждали, тогда как вы голова и душа их. Так что неизвестно, кто опаснее: этот авантюрист-проходимец или вы.

— Довольно, ваша светлость! — вскричала графиня. — Мы так можем слишком далеко зайти…

— Вы уже давно зашли чересчур далеко, Камилла фон Франкен. После того как вам не удалось убить Этьена Аналеско и пришлось довольствоваться только частью его богатства, вы оставили Париж, чтобы найти себе другую жертву, из которой вы, как мифический вампир, могли бы сосать кровь. Я не знаю, сколько несчастных попало в ваши руки в Берлине, Вене, Москве и Петербурге, сколько народу заплатило жизнью за желание любить вас. Может быть, суд откроет все это?

— Берегитесь, принц! Вам придется раскаяться в этих словах! — воскликнула графиня в бешенстве.

— …Наконец я нахожу вас здесь, в этом замке, под новым, звучным именем, — невозмутимо продолжал Гаген. — Ужас охватил меня, когда я узнал, что вскоре после вашего приезда мучительной смертью умерла владелица замка, хотя вы были с ней вроде бы очень дружны. Ее поразил тот самый яд, который позже вы подмешивали несчастному Милошу… Не прерывайте меня, выслушайте до конца, — сделал предостерегающий жест Гаген, заметив, что графиня порывается возразить ему. — Итак, графиня умерла. Но вам было мало того, что вы стали женой графа, вы и его поспешили умертвить — так прельщало вас его огромное богатство. Народ говорит: вампир высосал всю кровь из графа. Знаете, кто этот вампир? Кого народ имел в виду? Вас, отравительницу Камиллу фон Франкен!

— Довольно! — не выдержала графиня, делая шаг вперед. — Я заставлю вас бояться меня. Вы еще плохо знаете меня, Этьен Аналеско! Что касается яда, то вы глубоко заблуждаетесь. Граф хранил яд в потайном ящике своего стола, что подтвердил недавно произведенный в замке обыск.

Гаген презрительно улыбнулся.

— Да, я знаю, вы постарались отвести от себя подозрение, но все это напрасно. Я сумею доказать вашу вину. Через несколько дней участь ваша будет решена. Я узнал, что ваш управляющий от вашего имени из Баума отослал депешу в Гамбург на имя Марии Рихтер, молочной сестры молодой графини Варбург. Не в Америку уехала Мария Рихтер. Она здесь и спит вечным сном…

Графиня невольно вздрогнула при этих словах. Этого она, очевидно, не ожидала. Гаген располагал свидетельствами, которые могли иметь очень важные последствия.

— А яд, — продолжал Гаген, — вы принесли, когда еще Милош был в замке, в комнаты, которые при жизни занимал граф, и сами положили его в потайной ящик стола, чтобы заставить всех думать, что это граф отравил свою жену и себя в припадке умопомешательства. Ловко придумано! Но вы были тогда не одни, Камилла фон Франкен, за вами следили, и ваша хитрость обратилась против вас самой.

— Презренный шпион заплатил жизнью за свою подлость, — довольно заметила графиня.

— Против таких людей, как вы, любые способы хороши.

Графиня поняла, что положение ее сейчас как никогда серьезно, она была полностью во власти Гагена, и, если все, что он знает, всплывет на суде, ее ждет неминуемая гибель. Однако, несмотря на смертельную опасность, она не потеряла присутствия духа.

— Не думайте, Этьен, что вы так просто можете меня погубить, — сказала она. — Прежде я и сама смогу нанести вам страшный удар, которого вам не вынести.

— Да не боюсь я вашего мщения, Камилла фон Франкен, — насмешливо ответил Гаген.