Страница 85 из 98
Встала Надя, сбросила халат и пошла нагая, как будто только родилась, по млечному пути. Шла долго, даже вечно, но не кончался млечный путь - для вечности он бесконечным был. И музыка её сопровождала. Даже не музыка, а перезвон колоколов больших и малых. Вдруг поняла, что всю вселенную может обнять с её галактиками и метагалактиками, со всем, что существует и живёт.
Услышала.
- Надя!.. Навнушка, очнись!
Надя оглянулась, Славу увидела, кинулась к нему в объятья и вдруг... заплакала.
-----------------------------------
Слава её по голове погладил, чуть отстранил:
- Ты чё плачешь?
- От счастья это, - смутилась. - Или я всё придумала себе?
- Нет, не придумала. Место волшебное... здесь начало млечного пути, что уводит в бесконечность, и начало времени, что увлекает в вечность.
- Пить хочу, что-то пьяная-а...
- От медовухи может быть.
- Не! От тебя, любимый!
- Пойдём, здесь родничок недалеко.
- Пошли! - кружились голова у Нади.
- А ты чё голая? Чё сбросила халат?
Посмотрела Надя на себя, смутилась, стала озираться, груди прикрыв руками, халат искала.
- Мне казалось, что я хожу по звёздам... по млечному пути. Одетой как-то стыдно было.
- Стыдно... одетой?.. Да уж... вот себе нашёл подругу, которой одетой стыдно ходить. Ха-ха!
- Перед тобой ведь только, - не растерялась Надя.
- Тогда пошли, а лучше я понесу тебя, сама ты не найдёшь дорогу, да и тело нежное поранишь.
- А халат?
- Завтра найдём, если в норку, кто к себе не унесёт или гнездо какая птичка не захочет свить.
Слава нёс её по лесу в темноте, но ни разу не запнулся даже. Более того, он и под ноги не смотрел, а успевал ей груди целовать, лицо.
- Ведь упадём?
- И что?.. Здесь похоть допустима, мы ушли от туда, где нельзя.
- А ты со мною - это похоть?
- Гм-м! Трудный вопрос. Нужно разобраться, чё такое похоть. Если хотенье от любви, то да.
- А если оттого, что я нагая?
- То нет, конечно!.. Ха-ха! Ведь женщина нагая - это страшно, можно и рассудок потерять.
- Ты издеваешься?
- Нет, пока!..
- Как это - пока? Ой!.. - в траву упали возле родничка, который струйкой тоненькой, казалось, пытался к звёздам улететь, но на землю падал. Надя упала так, что струйка упала ей прямо на живот. Завизжала, как ужаленная, соскочила - вода была холодной.
- Вот, теперь только начинаю, - засмеялся Слава, глядя на пляшущую Надю. - Иди, попей. Чуть не рассчитал, хотел, чтоб струйка в ротик маленький попала.
- Ошибся-а?.. Я тебе припомню.
- Как?
Она воды ладошками набрала и обрызгала его. Слава не отскочил, напротив, обрадовался, как ребёнок. Подошёл, тоже попил.
- Пошли в твои хоромы.
- Пошли, мне поговорить с тобой о многом надо.
И они, обнявшись, направились к землянке. Она спросила:
- Ты меня зачем всё время раздеваешь, мне же...
- Я то причём? Ты же сама!.. Да и рядом со мной стыдно одетой то ходить. Да и мне с тобой одетой стыдно. Вот!..
- Наглец!..
Когда зашли в землянку, он лампу откуда-то достал, зажёг фитиль, сверху водрузил колпак стеклянный. Стало светло. Хотел заговорить, но она его опередила.
- Как хорошо то мне. Мне ни когда так не было. Всё думала, что счастье женское в богатстве, в муже хозяйственном, но недалёком. Лишь бы работящим был, добротным, в делах хозяйственных умелым. Чтобы было что поесть, попить и спать на чём, и чё одеть. Даже интересно - голышом хожу полдня уже и вовсе не страдаю, а дома по три раза в день могла переодеться. И зачем? Ты какой то не такой. Я думала, что нищий, а ты богаче оказался всех и щедрым.
- Щедрый от избытка я, да и...
- Ты то имеешь, чего я не видела нигде, не сознавала. Как ты столько накопил? Где драгоценности нашёл, чтобы за всё расплатиться?
- Наденька, - обнял её, - Ведь всю вселенную господь даёт нам даром. Лишь хочет он - любите всё и всех, и радость разольётся лиры эхом, и счастьем зазвонят колокола.
- Поэт! Откуда взялся и где раньше был? Я столько потеряла лет.
- Остановись Надежда, с Навной посоветуйся - она в тебе. Со мною крах и Навна знает это. А Навнушка, скажи.
- Но обречён против идущий!.. - Навна ответила ему. - С тобою лучше вовсе не встречаться, а если встретился, то нет назад дороги. Ты раскалываешь сзади землю, отсекаешь все пути.
- Назад нельзя-а!..
- Слава!.. Что это со мной опять? Чё то говорю не то тебе, - спросила Надя.
- Ты Наденька не бойся и не суетись - это в тебе Навна иногда со мною говорит. Ты просто слушай и внимай.
- Ладно! Мне нравится, только боюсь с ума сойти... когда не знаешь, есно. А щас знаю и хорошо. Да и правда - как мене назад то... ведь нет пути назад.
- А вперёд? Ведь я в Хазарию пойду. Ты чё со мной?
- Да!
- Я там могу погибнуть, умереть, да так скорей всего и будет.
- И я-а!.. Жить всё равно не буду. Зря не утонула-а! Не любишь ты меня, как я не догадалась сразу... играешь просто. Зачем спас меня? - заплакала вдруг Надя. Её начало трясти, как в лихорадке.
Опешил Слава.
- Навнушка душа! Ты чё? Не плачь - я же хотел, как лучше для тебя. Люблю! Люблю, конечно! Посмотри мене в глаза, увидишь, что не обманываю я, не умею даже.
-------------------------------
Слава с Надей отдыхали от нежных ласк друг друга. Надя сказала:
- Почему не понимают люди, что жизнь прекрасна?
- Наверно потому, что не хотят творить. Лучше жить спокойно по программе, что кто-то начертал, чем самому творить, - ответил Слава.
- Я многое не понимаю у тебя, да и тебя не понимаю иногда, но почему-то радостно. Вот Егора понимаю хорошо, и жизнь постыла.
- Наденька! Родная - ты просто опьянела от любви, но приходит утро и похмелье... гм-м... Тяжко с похмелья то бывает иногда, особенно, когда нет, даже воды напиться, что б жажду утолить.
- Почему пытаешься меня оставить здесь, неужто хочешь уничтожить? Ведь понимаешь, что не смогу, как раньше жить, не смогу существовать. Нет, не останусь - с тобою буду, даже если только день один остался.
Слава-Яросвет подумал чуть:
- Не, не день - побольше.
Надя засмеялась, навалилась сверху.
- Какой ты интересный всё же.
- Это почему?
- Бога не боишься и о смерти говоришь, как будто сходить куда собрался - без страха, без эмоций.
- А ты не так?
- Не-е... - подумала, - чуть страшно всё равно.
Слава было рот открыл...
- ...Но жить ещё страшнее, особенно той жизнью, что жила.
- Э-эх!.. Пусти, пойду, проветрюсь.
- И я с тобой.
- Нет! Мне надо одному.
- Ты чё - стесняешься? Я в другую сторону пойду.
- Я о другом. Узнать мне надо кое-что.
- Ты чё - уходишь что ли?
- Надя-а!.. Хочу встретиться с Лилит - я позову, она сама придёт.
- Как это... и зачем?.. - смотрела на него с испугом.
- Навну спроси в себе! Объясни ей Навна, - сам встал и вышел, Надя следом.
- Я с тобой, зови, может в тело Надино придти захочет, да и не видела её давно, а сколько вместе пережили.
- Не выдержит тело богиню, да буйную такую?..
- Зови! Или давай я позову.
- Чё спорите? Вроде не торговцы, а спорите, как на базаре, - раздался женский голос.
- Лилит?..
- Спорят, спорят - спать с дикарём мешают, - на Яросвета посмотрела. - Ни чё! Только худой немного, а так... ты везде прекрасен, и Навна хороша, просто прелесть. Ну как себя не похвалить, собой не полюбоваться.
- Погоди, Лилит.
- Да знаю я всё, что хочешь ты узнать, а сам то чё не можешь?
- Могу, но рано мне пока показывать себя, есть дела ещё.
- Ха-ха! Показывать себя! Ты показал уже...
- Как это?
- Придурок, есно. Чё по полю с Наденькой катался?..
- Траву косили.
Лилит расхохоталась весело:
- Только?.. Может, сеял что?
- Не-ет вроде... ух ты-ы... и что теперь? - подошёл к Лилит: - Не тяни, то прогоню и сам узнаю.