Страница 1 из 12

Клим Первый, Драконоборец

Ахманов Михаил Сергеевич

Михаил Ахманов

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Предисловие автора

Историю Клима Андреевича Скуратова, бывшего майора спецназа, поведал мне полковник Рукавишников, некогда его сослуживец. Случилось это в Испании, в Марбелье, в тихий теплый вечер, после того как мы распили бутылку амонтильядо. Не знаю, почему Рукавишников проникся ко мне доверием и стал рассказывать о событиях чудесных и невероятных; может быть, виновато вино или ему просто захотелось поделиться своими воспоминаниями с благожелательным слушателем. Но в тот вечер 22 июня 2043 года он не только рассказал, но и кое-что показал мне: меч странной формы с рунической надписью по лезвию, пояс из чеканных серебряных пластин и золотой нагрудный знак – вероятно, орден – в виде дракона с распростертыми крыльями. По его словам, это были награды за операцию у Южных Болот, которых он удостоился в битве с орками. Кроме того, полковник высыпал на стол кучку больших монет из серебра и золота, прежде никогда мною не виденных: на одной стороне тот же дракон, а на другой – корона в венке из дубовых листьев.

Что до самого Ильи Олеговича Рукавишникова, то он фигура примечательная и в мире весьма известная. В период своего знакомства с майором Скуратовым он был молодым лейтенантом, затем оставил спецназ, учился в Военно-воздушной академии в Саратове, стал летчиком-истребителем, а с течением лет – настоящим асом. Он участник многих конфликтов в разных уголках земного шара, в Океании, Арктике и на Огненной Земле; выполняя свой интернациональный долг, защищал небеса Египта и Ливии во время Первого Джихада, затем сражался в легендарном авиасоединении «Добрыня Никитич». Но главное свершение было впереди: в 2028 году его зачислили в отряд космонавтов и после нескольких лет подготовки он отправился на Марс. Собственно, я попросил его о встрече, чтобы разузнать подробнее о марсианской экспедиции, – в моих планах была документальная повесть об этом героическом полете. Но когда я добрался до виллы Рукавишникова под Марбельей, он сказал, что Марс – это совсем не интересно: пески, холод, мрак и полное уныние. Засим последовало приглашение к столу, бутылка амонтильядо и самый фантастический рассказ, какой мне только доводилось слышать.

Я решил, что эта история достойна романа, для чего есть не меньше трех причин. Во-первых, это свидетельство о параллельных вселенных – именно вселенных, а не мирах, ибо в каждой из них мириады галактик и звезд с планетами, и законы, привычные для нашего мироздания, там совершенно иные. Вернее, могут быть иными, настолько иными, что это отличие пугает, потрясает и в то же время будит острое любопытство – по крайней мере, у меня. Во-вторых, история, рассказанная Рукавишниковым, объясняет многие аномальные феномены, наблюдаемые на Земле, – я имею в виду всевозможные странные находки, НЛО и существ, которых мы принимаем за инопланетян. Обычно они появляются на время, а затем исчезают, порождая массу домыслов о галактической агрессии, злонамеренных пришельцах, их коварных планах и тому подобном. На самом деле все обстоит – или может обстоять – гораздо проще. Это события случайные, кратковременные и в большинстве своем не связанные с желанием тех, кто проникает к нам из параллельной реальности.

Наконец, третье, то, что я считаю главным. История Клима Скуратова доказывает, что человек вполне обычный, но попавший в экстраординарные обстоятельства, способен не только адаптироваться к ним, но и явить примеры истинного героизма, величия духа и разумной осмотрительности. Мы, современные люди, задавлены нашим бытием, нередко обуяны стяжательством, мы безразличны к несчастьям ближних и размышляем больше не о духовных ценностях, не о подвигах, а о курсе доллара и евро или о том, как исхитриться и не вернуть кредит. Казалось бы, понятия чести и достоинства забыты, жажда денег и успеха вытеснила сострадание, мы хотим всего и сейчас – быстро, немедленно! – и если нас посещают мысли о горестях мира, масштаб их невелик и связан с ценами на колбасу и пиво. Словом, можно подумать, что мы – конченые люди. Но вот ситуация меняется, на сцену выходят адские монстры, драконы и злобные орки, мир становится опасным, и человек, обычный человек, уже не жалкая тварь, но герой, владыка, победитель. Метаморфоза свершилась, дух воспрянул, и истинный король вступает в свое королевство.

Хотя я знаю о случившемся с Климом Скуратовым с чужих слов, домысливать пришлось немногое – рассказ Рукавишникова был подробным. Я гостил в его доме несколько дней, слушая эту историю и делая заметки. Мне кажется, он очень хотел ее рассказать, возможно, с той целью, чтобы увериться самому: все это – не сказка, не вымысел, а реальность. Но не наша.

Итак, предлагаю на суд читателей то, что у меня получилось. А о полете к Марсу будет в другой раз.

Часть первая

Война

Глава 1

Не было ни гроша, да вдруг алтын

Боевики залегли в «зеленке» на склоне горы, и выкурить их не сумели ни пехота, ни минометный обстрел, ни атака с небес. Мины и ракеты с вертушек пожгли лес, раздолбали камни и деревья, но толку было ноль – супостаты укрылись в схронах, а когда ближе к вечеру рота Полуянова пошла на приступ, встретили ее плотным огнем. Потеряв убитыми семерых, солдаты стали отползать к оврагу, где расположились минометчики. Овраг, глубокий и заросший колючими кустами, неплохо защищал от обстрела; на его каменистом дне змеился меж камней ручеек, почти пересохший по летнему времени, но с водой холодной и чистой. Для тех, кто выжил после боя, каждый ее глоток казался сладким.

Хорошее место, уютное, думал Клим, сидя у ручья на камешке, поглядывая на своих бойцов и слушая доклады наблюдателя Перепелицы по кличке Зорро. Мысли в его голове бродили самые житейские и не очень веселые: месяц назад распределяли квартиры и снова его обнесли. Это значило, что он опять остался в офицерском общежитии при части, в комнатке, где от окна до двери было пять шагов. Пять в длину, пять в ширину, плюс санузел с раковиной, нависающей над унитазом… Тесновато! Даже непристойно для майора тридцати двух лет от роду! С другой стороны, Боря Степанков хоть и младше чином и годами, так у него жена и дочка… У Кунина двое пацанов и еще орден за Буденновск, орден за Кизляр… Нет, все по справедливости, и зла на сослуживцев Клим не держал. Печаль была в другом: достойных много, а квартир мало.

Слева и справа от Перепелицы торчали прикрытые ветками кочки – головы сержантов Суханова и Бирюка, лучших снайперов команды. Остальные дремали, что было самым полезным занятием в данном месте при данных обстоятельствах. Не потому, что солдат спит, а служба идет – просто группа тридцать пять-шестнадцать трудилась преимущественно по ночам. Так что майор Клим Андреевич Скуратов, ее командир, дневной сон вполне приветствовал.

Чуть слышно щелкнула винтовка Бирюка.

– Попал, – с одобрением произнес Перепелица. – Точно промеж гляделок!

– Сам знаю, что попал, – буркнул Бирюк и сдвинулся левее. Большой нужды в том не было, срабатывал рефлекс снайпера: выстрелил – меняй позицию.

Выше по течению ручья сгрудились над мертвыми телами солдаты капитана Полуянова. Стояли с мрачными лицами, курили, пили воду, тихо переговаривались. Не мальчишки – контрактники из горно-стрелковых частей, видавшие всякие виды. Было их сотни полторы, а стало на семерых меньше. Еще с десяток раненых – над этими хлопотал санитар, накладывал кому шину, кому повязку.