Дуэль сердец

Нелегко было понять, как случилось, что тетя Вера вышла замуж за этого человека. Возможно, только потому, что была очень одинока, а Джейсон, безусловно, был красив и, вероятно, при желании обаятелен, но — Боже! — какой же зануда!

Как ни взгляни на это дело, но ближайшие два года потребуют от племянницы этого зануды огромной выдержки и еще большего самообладания, особенно по отношению к опекуну.

Яйца, толстые ломти ветчины и домашние бисквиты… Сэм Бренниган закончил завтрак и откинулся на спинку стула.

— Хотите кофе, мистер Сэм? — спросил Ли Чин, услужливо наклоняясь к хозяину.

— Нет, спасибо, Ли.

— Ты едешь с нами? — крикнул Эммит, появившись в дверях.

Сэм бросил салфетку на стол и поднялся со стула, с шумом его отодвинув.

— Да, еду, Эммит. Над бухгалтерской книгой я поработаю вечером. День слишком уж хорош сегодня, чтобы сидеть, запершись в четырех стенах.

Широкими шагами он подошел к брату, уже держа шляпу в руке.

— Чертовски верно, — согласился Эммит.

Братья направились к входной двери и вышли из дома как раз вовремя, чтобы увидеть какого-то человека, верхом на лошади въезжавшего во двор.

— Кто бы это мог быть? — спросил Эммит.

— Сейчас мы это узнаем, — рискнул оказаться провидцем Сэм.

Мужчина спешился, привязал лошадь к ограде и как-то крадучись двинулся в сторону Сэма. Одет он был в темно-серый костюм, переносицу украшали крошечные круглые очки, на голове высился котелок, который, и это с первого взгляда определялось безошибочно, был ему тесноват.

— Я ищу кого-нибудь из Бренниганов, — сказал он.

— Я Сэм Бренниган.

— Значит, это для вас.

Человек передал Сэму связку бумаг, приподнял шляпу и вернулся к своей лошади, не сказав больше ни слова.

Сэму не нужно было читать официальные документы, чтобы узнать, о чем его уведомляют. Он с трудом сдержался, чтобы не скомкать их и не втоптать в грязь.

— Что это, Сэм? — спросил Эммит, надевая шляпу.

— Похоже, наша маленькая соседка сдержала свое слово. Она в судебном порядке заявила свои права на перевал.

— Проклятье! — выругался Эммит. — От этих Джеймсов всегда одни неприятности.

— Едем, — сказал Сэм, зашагав к своей лошади. Они запрыгнули в седла, но Сэм направил своего жеребца в другую сторону, не в ту, что Эммит.

— Куда ты? Ты же собирался ехать с нами!

— Я присоединюсь к вам позже. Вначале я должен сказать пару слов мисс Джеймс.

Сэм узнал кругленькую попку Молли, прежде чем заметил ее лицо. Несмотря на то, что был он взбешен, ему едва удалось сдержать улыбку.

Одетая в свои неизменные бриджи, она перегнулась через край бочки, пытаясь зачерпнуть оставшееся в ней зерно. Ее соблазнительная задница представляла собой очаровательное зрелище.

Сэм, бесшумно спешившись, оставил Джилгамеша пастись на полоске травы возле конюшни и пошел в сторону Молли. Он успел сделать только несколько шагов, как вдруг один из работников ранчо подошел к бочке с кривой ухмылкой, свидетельствовавшей, что наслаждается он зрелищем не меньше, чем Сэм.

Разница заключалась лишь в том, что ковбой сделал то, о чем Сэм только подумал: он схватил Молли за мягке место и легонько ущипнул.

Голова Молли стукнулась о бочку, когда она резко подняла ее, лицо у нее побагровело. Повернувшись к ковбою, она увидела довольную ухмылку. На какое-то мгновение, казалось, она онемела от возмущения. Кулаки сжались, а дыхание стало частым и неровным.

— Хотите, чтобы я защитил вашу честь? — спросил Сэм насмешливым тоном.

Молли бросила на него взгляд, только сейчас заметив его присутствие.

— Похоже, вы знаете, когда вам следует появиться, чтобы застать меня врасплох и в глупом положении, не так ли?

Не дожидаясь ответа Сэма, она занесла руку и с размаху влепила ковбою пощечину, оставив красные полосы от пальцев на его щеке. Ухмылку парня как ветром сдуло.

— Ты нужен мне, Стивенс, — сообщила ему Молли. — Будь это не так, ты бы лишился работы тотчас же. Но если ты еще раз тронешь меня, я сумею обойтись и без тебя. А теперь садись-ка на лошадь и отправляйся к Дубравным Горам. Лучше тебе занятья делом, чем, потакая своим распутным желаниям, щипать леди за…

Ковбой бросился прочь, не дослушав окончания фразы. Он взобрался на коня и галопом поскакал из конюшни на пастбища. Молли глядела ему вслед, все еще вне себя от ярости.

— «Потакая своим распутным желаниям», — поддразнил Сэм, — «щипать леди за»… за что, мисс?

— Была бы вам весьма признательна, если бы вы не вмешивались, мистер Бренниган.

— А я ведь предупреждал вас насчет бриджей! Щеки Молли вспыхнули еще сильнее.

— Как я одета, это совершенно вас не касается. Что вообще вы здесь делаете?

Вспомнив о цели своего визита, Сэм почувствовал, как к нему возвращается гнев.

— Сегодня утром я получил уведомление о начале судебного процесса. Думаю, вы будете безумно рады узнать, что ваше маленькое нападение получило продолжение и раскручивается, как вы и запланировали.

— Я бы не назвала мое решение обратиться в суд нападением, мистер Бренниган, скорее, это поиски справедливости и возмездия, пусть и слишком запоздалого, пожалуй.

— Поиски справедливости, мисс Джеймс? Вы смеете называть справедливостью неприятности, которые доставляете моей семье из-за событий тринадцатилетней давности? Вы на самом деле хотите быть причиной страданий и несчастья, ни в чем неповинных людей?

— Я не собираюсь что-либо обсуждать с вами, мистер Бренниган. Я уже говорила вам, что со всеми возникающими у вас вопросами вы должны обращаться к моему поверенному.

— А я уже говорил вам, мисс Джеймс, что если вы хотите неприятностей, то я именно тот человек, который их вам доставит в благодарность за те неприятности, что вы доставляете мне. Последний раз предупреждаю, оставьте это дело в покое!

Не ответив, Молли резко развернулась на каблуках и пошла в конюшню. Взгляд Сэма был прикован к покачиванию ее бедер, и против своего желания он вспомнил недавнее забавное происшествие. Несмотря на пощечину, он завидовал ковбою.

Джейсон Фоли сидел в кресле-качалке лицом к холлу. Его рука слегка дрожала, когда он открывал Библию, лежавшую у него на коленях. Каждая встреча с племянницей заканчивалась весьма плачевно, как для него, так и для девушки. Джейсон был потрясен Молли больше, чем хотел себе в этом признаться.

Вера говорила ему об обезоруживающей красоте своей племянницы, но он не ожидал, что она произведет на него такое впечатление.

Хотя Джейсон и пытался отчаянно отрицать это, он всегда жаждал близости с женщиной, подобной Молли. Возможно, причина желания уходила корнями в детство. У его отца было множество женщин. Развратных женщин. Они спали с отцом, даже когда еще была жива его жена, мать Джейсона — прекрасная, благочестивая, набожная женщина. Джейсон нежно любил ее.

Уже после смерти матери выросший Джейсон женился на женщине, очень похожей на нее. С Элизабет, своей первой женой, он был довольно счастлив — во всем, кроме супружеской постели.

В постели Элизабет становилась холодным воплощением супружеского долга и покорности. Она ненавидела заниматься любовью, считая все телесные проявления любви грязью и позором.

Джейсон проводил мучительные ночи, мечтая о необузданных, греховных страстях, хорошо известных его отцу. Он мечтал именно о тех женщинах, которых, будучи священником, днем наставлял на путь истинный.

Когда Элизабет Фоли умерла, Джейсон был просто убит горем. Он ужасно скучал по Элизабет, испытывая раскаяние и чувство вины за свои вероломные мечтания.

Несколько лет спустя он встретил Веру. Она была столь же благочестива, как и Элизабет, однако, проявляла некоторый интерес к постели, не слишком большой, к сожалению мужа. Она все же не была страстной женщиной, которая делала бы безумные, запретные вещи с его телом.

Через шесть месяцев после заключения их брака Вера умерла, и снова Джейсон испытал угрызения совести. А вскоре в его жизни появилась Молли Джеймс, и мысли о ней стали преследовать его постоянно.