Колдун

Единственным, кто сохранил лицо невозмутимым, сдержавшись от глупой гримасы полной растерянности, являлся Горан, чья мина исполнилась восхищенным злорадством. Первым в себя пришел Велор, он поприветствовал незваных гостей и вежливо осведомился, как те добрались.

- Если вы спрашиваете о качестве нашего путешествия, то сносно. Если о методе, - тут она промокнула губы салфеткой. - Посредством портального переноса. Впрочем, вы и без меня об этом догадались. Так же вам известна цель.

- Ильма! Ред! - Майорин отшвырнул нож в сторону, хотя хотелось метнуть во Владычицу или в брата. Он еще не решил.

- Предпочту, чтобы ты выражал свое негодование наедине. Не предложишь нам пройти в более уединенное место? - сказал Редрин.

- Предложу.

- Только сначала я доем. - Сообщил государь, нанизывая на нож еще один кусок.

Несмотря на смену исполнителей, песня была та же. В этот раз Майорин ее мужественно выслушал от начала и до конца, не раскрывая рта. Колдун все больше чувствовал себя сказочно красивой девственницей, растлить которую рвалось полгорода, поспорив при том между собой на городскую казну.

В отличие от архимага Редрин и Ильма говорили спокойно, лишь владычица изредка выдавая покачивающейся ногой нетерпение. Майорин сидел беспощадно немой и наблюдал, как нога все ритмичней движется вверх-вниз. Дослушав до конца, колдун вымолвил только одно слово:

- Нет.

- Почему? - искренне удивился Редрин.

- Не могу, не хочу.

- Ты не ребенок, Майорин, хотя ведешь себя схоже. Тебе простили отказ от поста архимага двадцать лет назад, но сегодня дело намного серьезней. Сегодня дело не в твоем личном интересе... - Теперь Ильма, важно, вкрадчиво.

- Я знаю, в чем дело. И знаю, что Раддарт уже занимает это место. Оно ему подходит.

- Ответь мне почему. - Приказала Ильма.

Колдун нахмурился.

Как объяснить то, что не можешь осмыслить сам? Только чувствуешь, что так лучше.

Где найти слова, если в голове проносятся только размытые образы, мало похожие на мысли?

И только в глубине разума, зазвучит тихий издалека доносящийся голос. Яростный крик, раздосадованной девушки, так отважно стремящейся доказать ему...

Что?

- Я не хочу ни за кого решать. - Ответил он.

Долго Ильма смотрела в его лицо.

Майорин сидел, мысли подхлестнутые криком обретали плоть слов, выстраивались в предложения, наполненные смыслом. Смыслом, имеющим значение только для него.

Велор рассказал обо всем, произошедшем в Вирице, пока колдуны штурмовали Цитадель. О замыслах Орника Мадеры, о действиях Горана Вирицкого, о поведении Редрина Филина.

И всё это Майорину не нравилось. Выслушав, он чувствовал себя выпачканным в экскрементах такой вони, на которую был способен только человек. И он не хотел вступать в этот дворцовый свинарник. Слишком был брезглив.

- Что намереваешься делать дальше? - спросил его брат.

- Исчезнуть. - Улыбнулся колдун.

- Что ж. - Ильма встала. - Думаю, вы хотите поговорить?

- Да. - Редрин тоже встал. - Прогуляемся.

Они вышли на стену, где давеча его воспитывал Горан. Дождь кончился, стена лоснилась драконьей чешуей, вечерний свет играл на камнях-чешуйках. Майорин поглядел на восток. Было странно. Когда находишься так далеко от Урмалы, и Инесса и Цитадель оказываются в одном направлении. И Вирица тоже. Всё вместе: дом, школа жизни, враг, горе - просто слилось в единое. В прошлое.

Обнаружив пустой город, маги с досады сожгли Инессу. Их настигла армия Редрина с отрядом инесских колдуний, проявивших небывалую отвагу. Разъяренными волчицами показали ведьмы, что они ничем не уступают в доблести мужам. Магов похоронили на Инесской земле.

Колдуны взяли Цитадель. Пролив там свою кровь, остались в Лусоре навсегда мертвецами, став частью северной твердыни.

Одни вышли героями, другие побежденными. А на деле проиграли все. Проиграли его брату. Редрину Филину - государю Велмании.

Редрин, как ни в чем не бывало, ковырялся заточенной палочкой в зубах:

- Мясо волокнистое, - объяснил он. - А зубы уже не те, вроде лекарь хороший, не рвет - восстанавливает, а не то. Раньше, казалось, мог камни грызть, а теперь после мяса десны ноют.

- А ты ешь поменьше. - Посоветовал Майорин и встал рядом с братом.

- Хорошо тебе, жрешь в три горла, а сам как мальчишка. - Буркнул государь. - Здорово мы вас разыграли?

- Ага, я думал, этому гаду горло перегрызу, когда он мне сообщил, что ты мёртв.

- Перегрыз?

- Перерезал. - Хмыкнул колдун. - Но не я.

- Льена. - Эхом отозвался Редрин.

- Ред, а Ильма знала?

- Да. Я ее вразумил, напомнил кое-что.

- Что же?

- Да так... бумажка одна, от деда нашего осталась. Скажи, Май, почему ты не соглашаешься? Они ведь так тебя уговаривали... И я прошу.

- Я уже сказал.

- Да вижу, но не понимаю. Всё дело в девчонке? - Редрин выкинул палочку и внимательно проследил ее полет до густых травинок, где она потерялась в зелени.

- Нет. Она не причем. Она уехала. - Буркнул Майорин.

- Знаю.

- Ты забрал у Ильмы землю. Магией теперь правишь тоже ты?

- Да. Хватит с меня одной Цитадели.

- И как Ильма это подписала?

- Хм... у меня на неё много что есть.

- Гад ты, Ред!

- Это семейное. Государей воспитывают циниками, чтобы мир на прочность не проверяли.

- Вот не надо мне меня цитировать! - хмуро буркнул колдун.

- Я получу ответ на свой вопрос?

- Стал романтиком.

- Ты?

- Я рад, что ты жив.

- А я рад, что ты. Говорят, тебя дочка Ильмы на этот свет выдернула.

- Говорят, что у колдунов хвосты есть.

- А есть?

- Сдери штаны с Горана, посмотри.

Редрин рассмеялся, напомнив Майорину того шестнадцатилетнего балбеса, который провожал его со слезами на глазах. Ред хлопнул брата по плечу и пошел по стене к башне.

- Кстати он женится. На Арне. Приезжай на свадьбу - вся Вирица гулять будет.

- Нет, Ред. Не поеду. Да и Горан мне не обрадуется.

Когда они растворились в свете портала, Майорин вздохнул с облегчением.

Власть меняет людей, делает их сильнее или ломает, умнее или доводит до безумия, бесстрашней или превращает в трусов. Вот только жаль, что власть не делает людей лучше и добрее.

Портал мигнул и погас,

- Прощай, брат. Велмания у твоих ног.

За дверью затопотали, зашумели. Не спрашиваясь, распахнули створку, и в комнату ввалился низенький толстячок с мышиным лицом и жидкой бородкой.

- Вот он где! - провозгласил гость, озираясь. - Милсдарь Марин?

- Майорин. - Зачем-то поправил колдун.

- Сие неважно! - толстячок простер указательный палец к потолку, начисто игнорируя юных карателей-учеников, дежуривших сегодня в коридорах. Отроки пыхтели и блестели глазами. - В договоре указано имя Марина де Морра. Это вы?

- Я. А вы кто?

- Старший лекарь Вирицкой лечебницы. Вот бумага, садитесь.

- Это ошибка. - Колдун задумчиво отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Но лекарь принялся совать ему под нос сначала бумагу, доказывающую его принадлежность к гильдии лекарей-колдунов, потом непонятный договор на имя Марина де Морра.

- Всё уплачено! - повторял этот безумец, крутясь вокруг колдуна, как толстый бурундук с торчащими вперед зубками. - Всё уговорено и уплачено. Вот в этом абзаце вы значитесь как клиент, вот имя заказчика - его-с Величество, государь Редрин-с, вот я - исполнитель.

- Да чего вы от меня хотите?

- Как? - изумление наполнило комнату, искреннее и возмущенное. - Опросить! Осмотреть! Выявить недуги! И исцелить!

Последнее слово, произнесенное с истинной гордостью, повисло над изумлением. Майорин оглядел отроков, лекаря, заметил стоящего в дверях Велора с раскрытым ртом и расхохотался.