Колдун

Велимир продолжал закрывать собой знахарку, хотя на одной его руке недоставало изрядного куска плоти.

Орм и Хельм, сдерживали напор смертельного града силовыми щитами, прикрывая себя и лошадей. Майорин натужно взмахнул ладонью, довершая движение щелчком. Положительная и отрицательная силы поглотили друг друга, оставив в воздухе неприятный запах стерильности.

Двое магов и пятеро уцелевших людей попятились.

Колдун. не меняя положение пальцев, опять прищелкнул. В этот раз он воспользовался стихийным заклинанием, помножив на временное.

Стремительно растущая молодая осока прошила одного из наемников насквозь, остальных заставила попятиться. Наемник дико орал, пока побег не добрался до мозга.

Орм и Хельм очнулись, щиты резко поменяли форму и осыпались градом острых ледяных стрел, тут же взмыв вверх и идя наперерез противнику. Один из магов отразил атаку, другой готовил следующее заклинание.

Айрин убрала ладонь с плеча Ивена. Снежная пороша опять сорвалась в воздух, взмыла за щитом магов и иглами впилась в тела.

У людей не выдержали нервы, наемники сорвались с мест и побежали, не глядя куда ступают.

- Спешите отчитаться? - буркнул под нос колдун. - А я вот не люблю дезертиров.

Их догнала осока. Тугие ростки сначала впились в плоть, а потом окутали ее зелеными лозами, хотя осока обычно не вьется.

Остальные тела уже горели.

- Ты страшный человек. - Сказал Ивен, подъезжая к колдуну.

- Айрин забери сумки со своей лошади. Ивен возьмешь их к себе. Орм? В порядке?

- Да! - солгал Оверкаллен прижимая ладонь к кровоточащему боку. Его брат, наскоро перетягивал распоротую штанину, уже набрякшую кровью.

- Поймай лошадей. Велемир, что с рукой?

- Плохо. - Ответила за него Рада, - он потерял сознание.

- Сейчас посмотрю. И ребята, - Майорин оглядел спутников, - не говорите никому, что вы видели. Магия порядка такого уровня...

- Запрещена. - Закончила за него Айрин. - Орм, давай я тебе помогу, гони их на меня.

Майорин склонился над чародеем. Дело было плохо, попавший в руку заряд отрицательной энергии почти разорвал ее в лохмотья.

- Я не лекарь. - Тихо прошептал Раде колдун. - Но...

Раздробленная кость послушно собралась в ряд и медленно начала стягиваться.

- Хрупче стекла. - Пояснил Майорин. - Перевяжи его. Айрин! Твой маг сейчас рухнет!

Айрин стояла напротив своей лошади. Из горла сочилась кровь, снег вокруг выпил все остальное. Она отстегнула сумки, перекинула через плечо и пошла назад к спутникам. Велемира подняли в седло, за ним сел Орм, Раду посадили к Хельму.

Они потеряли двух лошадей, а значит день пути, они чуть не потеряли одного из спутников. Но напавший на них отряд был перебит весь.

"Неужели мы настолько сильнее? - думала Айрин, привязывая свои сумки поверх пожиток Ивена. - И если мы настолько сильнее, мы и победить можем".

- Решила тут остаться? - спросил у нее колдун, девушка непонимающе подняла голову и только тогда заметила, что перед ней маячит рука. - Давай, залезай, вечером погрустишь.

В отместку Айрин больно саданула его по ноге, когда влезала в седло.

- Эй, не упирайся грязными ногами мне в штаны! - тут же заворчал колдун.

- А куда мне их девать? - возмутилась девушка. - Отдай мне стремена, а сам...

- Еще чего. Сиди давай, или пешком пойдешь!

Хельм усмехнулся, Орм тоже. Лошадиные трупы занялись синим пламенем, Ивен обернулся на место стычки и зашептал, снег с шуршанием приготовился прикрыть следы. Сейчас тела догорят, огонь потухнет, и белая пороша затянет болото в свою пелену.

"А к кому-то не вернется муж, - грустно думал маг, - сын, брат, отец... И даже могилы им не будет, чтобы было куда прийти".

***

- Отзовется бедой мрак,

Среди топей седых, вдруг

Меч сверкнет над тобой. Так

Суждено, мой друг.

И падет голова с плеч,

По осколкам былых лет...

- Замолчи, менестрель!

- Почему? - удивились в отряде. - Пусть поет.

- Пой о другом. - Люта поискал слова, но в последнее время он здорово поистратился, ему давно хотелось помолчать подольше. Седмицу или месяц, нет лучше два месяца и две седмицы. - Про баб пой, про королей, про придворных.

- Да чего ты, Люта? Пел же всю дорогу? - удивился Валья, заодно подстраивая лютню, раз уж балладу оборвали.

- Наши ушли. По болотам... Накличешь.

- А еще колдун. Суевериям веришь, будто баба в храмовой лавке!

- Баба в лавке пусть верит чему угодно. Либо выбирай, что петь, либо молчи.

Менестрель зло рванул струны, а потом передумал и убрал лютню. Настроения не было. Все настроение ухнуло в пресловутые Уралакские топи, по которым они шли. Ни Люта, ни Борец, разумеется, ничего не объяснили. Надо так было - ушли. Пожелайте им счастливого пути, но лучше молчите, ибо это тоже примета плохая.

"Вот так и попрощались: мы направо, вы налево, остальное поперек колена - хрясь! - зло размышлял Валья. - И Фотиевичи, сиречь Оверкаленны ушли. Тоже без лишних слов, к чему слова, кто-то понял, кто-то надулся. Но не на уход - на недоверие. Надо и надо, а что было в той избушке только бесы и знают, и те молчат, но эти уже от вредности природной. - Валья просился с ними - не взяли. Недостоин, как Майорин сказал: третьего на закорки я не возьму. - Ну с первым понятно, была в той избушке некая баба, знакомая Велемиру, а вот второй оказался персоной подозрительно таинственной. Или он про Айрин говорил? Хотя нет, девка эта была поопасней всех в отряде, хоть отряд наивно об этом и не подозревал. Так кто же с ними такой, что ради него отряд разделился? Может Владычица? Или... ".

Отогнать мысли получилось с трудом, толку от гадания на гуще в супе, если суп пустой? Пришлось менестрелю отбросить все мыслимые и не мыслимые варианты и запустить ложку в котел, где с гущей все было в порядке - она было до тошноты предсказуемой: морковка, перловка, чеснок, лук. И, о боги, как ему она надоела!

Глава 11

Тело Орника Мадеры опутали синеватые нити заклинания, эльф осторожно прикоснулся к одной. Ладонь прошла насквозь, но пальцы закололи тонкие иголочки, а за нитью покрылись инеем.

- Осторожней! - остерег его Горан.

- Сам уж понял. - Буркнул эльф. - А убрать это можно?

- Можно. - Горан резкими движениями засучил рукава и тут же вспомнил, что Мадера всегда его за это ругал: "Ну, что ты как батрак! Ты копать собрался или полоть? Лопату надо?". Щека у архимага болезненно дернулась, он отвел глаза от тела учителя и вскинул ладони вверх, голубые нити покорно принялись таять.

- Сколько дней прошло? - эльф осторожно дотронулся до шнуровки на похоронной рубашке, за которой скрывалась рана.

- Три. Но это заклинание хранит тело в безвременье, можете считать, что умер он сегодня.

- Хм... значит не заморозка? А почему такой холод?

- Он опасен только для живых. Живого он убьет.

Велор придирчиво оглядел пальцы, но они остались прежними, только намокли от растаявшего инея.

- Где кинжал?

- Здесь. - Горан показал на полку по правую руку. Где стоял запертой ларец, опутанный таким же синим свечением.

- Я думал, что современная магия отвергает красоты, а вы похоже готовы растрачивать силу даже на кинжалы.

- Готов. - Подтвердил Горан. - После того, как пара моих слуг лишилась из-за подобных чар рук, я предпочитаю показывать, что трогать опасно.

- Да вы змей, милсдарь Горан. - Почти с уважением произнес эльф. - Предупреждаете, что ядовиты.

- Будто вы не таковы. - Вернул колкость архимаг, разговор не помешал ему вскрыть ларец и снять заклятие с кинжала.

Эльф взял орудие убийства.

- Ты уверена, что чувствовала другого убийцу помимо Регины Мадера?