Страница 51 из 121
Через два дня Мациевич разбился. Его гибель тут же обросла легендами. Корреспондент военного немецкого журнала сообщал из Петербурга, что, «будучи членом подпольной организации, которая готовила убийство царя и Столыпина, Мациевич 22 сентября катал Столыпина над столицей пять минут, но смалодушничал. Организация предложила летчику покончить с собой, либо он будет убит»[215]. Вероятнее, однако, что летчик разбился из-за технической неисправности. На его «Фармане» лопнула растяжка и попала в винт.
Столыпин довольно спокойно отреагировал на аварию. В письме к Николаю II от 26 сентября 1910 г. он мимоходом заметил: «Говорят и о гибели капитана Мациевича. Наши офицеры действительно достигли в области воздухоплавания замечательных результатов. Но мертвые необходимы! Жаль смелого летуна, а все же общество наше чересчур истерично. В общем, все тут тихо и благополучно»[216]. Между прочим, катастрофа произошла с тем самым аэропланом, на котором накануне поднимался в воздух Столыпин. Можно сказать, что Столыпина хранила судьба. До 1 сентября 1911 г.
Во главе политической полиции
Министерство внутренних дел, которое на протяжении пяти лет и четырех месяцев возглавлял Столыпин, являлось одним из важнейших в Российской империи, а в условиях революции его значение многократно возрастало. Министерство ведало разнообразными административно-хозяйственными задачами. В систему министерства входили столь различные структурные подразделения, как Главное тюремное управление, Главное управление почт и телеграфов, Главное управление по делам печати, Главное управление духовных дел иностранных исповеданий, Управление по делам о воинской повинности, Переселенческое управление и даже Ветеринарное управление. Таким образом, на министра внутренних дел возлагался исключительно широкий круг обязанностей от контроля за назначением мулл и ксендзов до предотвращения падежа скота. Разумеется, Столыпин не мог уделять одинаковое внимание всем подразделениям Министерства внутренних дел. В основном, как того требовала внутриполитическая обстановка, он сосредоточился на общем руководстве и координации деятельности политической полиции.
По должности министра внутренних дел П.А. Столыпин одновременно являлся шефом жандармов. Отдельный корпус жандармов был образован в 1826 г. в начале царствования Николая I. Император был твердо уверен в превосходстве военной службы над всеми остальными и почти всегда отдавал предпочтение военным. Ему импонировала мысль возложить функции «высшей полиции» на военную организацию, подчиненную строгой дисциплине. Впрочем, задачи жандармов не должны были ограничиваться пресечением крамолы. Сохранился хрестоматийный рассказ о том, как первый шеф жандармов А.Х. Бенкендорф сразу после своего назначения испросил у царя инструкции. Николай I протянул ему носовой платок со словами: «Вот тебе инструкция. Чем больше утрешь слез вдов и сирот этим платком, тем лучше». Поговаривали, что этот шелковый платок якобы был сохранен в архиве под особым стеклянным колпаком. На самом деле это легенда, но она точно отражает настроения императора, который возлагал на жандармов задачу, как напутствовал своих подчиненных А.Х. Бенкендорф, «довести глас страждущего человечества до престола царского»[217].
В бытность П.А. Столыпина шефом жандармов общая численность Отдельного корпуса жандармов составляла более 15 тысяч человек. Из них около тысячи составляли офицеры, более 10 тысяч – унтер-офицеры. В отличие от армейских соединений корпус был рассредоточен по всей территории Российской империи. Основными структурными подразделениями корпуса стали губернские (или областные) жандармские управления. Таких управлений насчитывалось 75. Их начальниками были, как правило, генералы и полковники. Подполковники и ротмистры обычно состояли помощниками начальников управлений по определенным уездам или городам. Помимо губернских жандармских управлений имелось 33 жандармско-полицейских управления железных дорог. В ведении каждого жандармско-полицейского железнодорожного управления находился участок дороги протяженностью 2000 верст. В Петербурге и Москве были размещены жандармские дивизионы, которые несли обычную полицейскую службу. Кроме того, в состав корпуса входила одна конная, две пешие и двадцать одна крепостная жандармские команды.
Управление всей этой разветвленной системой осуществлялось из Петербурга штабом корпуса жандармов во главе с начальником штаба. Звание шефа жандармов было скорее почетным, а непосредственное командование жандармами осуществлялось командиром корпуса. Как правило, командиром корпуса являлся товарищ министра внутренних дел, заведующий полицией. Впрочем, это было необязательно. П.Г. Курлов, занимавший обе должности, говорил: «На практике этот вопрос вызывал много недоразумений и обе эти должности, смотря по взгляду министра и по личности кандидата на этот пост, то соединялись вместе, то разъединялись».
Служба в рядах Отдельного корпуса жандармов считалась привилегированной. Денежное содержание жандармов было значительно выше, чем у армейских офицеров. Привлекал и особенный, очень красивый мундир небесно-голубого цвета, а главное – та атмосфера таинственности и всесилия, которой были окутаны жандармы. В жандармы принимались лица, окончившие юнкерские училища по первому разряду, прослужившие в строю не менее трех лет. Не допускались на службу лица, «бывшие в штрафах по суду и следствию», имевшие казенные и частные долги, «равно лица польского происхождения, католического вероисповедания или женатые на католичках, а также евреи, хотя бы и крещеные». Желающих надеть голубой мундир Отдельного корпуса жандармов всегда было больше, чем открывшихся вакансий. В своих воспоминаниях бывшие жандармы описывают, каким почетом они пользовались, как трудно было попасть в Отдельный корпус и какие усилия для этого пришлось приложить. Строевой офицер, решивший перейти в жандармы, подавал рапорт. Если командир его части давал ему отличные рекомендации, офицер заносился в список кандидатов. Затем назначалось испытание, заключавшееся в письменной работе на заданную тему и собеседовании. В случае успешного испытания кандидат в жандармы зачислялся на специальные курсы. Будущие жандармы знакомились с историей создания и устройством корпуса, правами и обязанностями его чинов. Уделялось внимание основам политического розыска, изучению шифров, знакомству с дактилоскопией. Разумеется, изучался и противник, с которым предстояло бороться будущим жандармам. Для слушателей жандармских курсов был составлен подробный вопросник, включавший темы от восстания декабристов до позиции В.И. Ленина на II съезде РСДРП. Жандармский полковник А.И. Спиридович, сыгравший столь печальную роль в истории последнего покушения на П.А. Столыпина, составил подробное пособие «Революционное движение в России».
Отношение к жандармам было диаметрально противоположным и зависело от среды и политических пристрастий. Например, Н.В. Гоголь разделял представление о жандармах как о носителях высшей справедливости. Знаменитая немая сцена в комедии «Ревизор» следует сразу за появлением жандарма, который возвестил о приезде настоящего ревизора. А вот Михаил Лермонтов писал:
Вряд ли Лермонтов мог предположить, что его троюродный брат станет шефом «голубых мундиров». Между чиновниками Департамента полиции и чинами губернских жандармских управлений существовали серьезные трения. В своей разыскной работе жандармские офицеры должны были руководствоваться указаниями и распоряжениями штатских служащих Департамента полиции. Но во всем остальном жандармы подчинялись командиру Отдельного корпуса жандармов и штабу корпуса. Поощрения и наказания, продвижение и новые назначения – все это зависело исключительно от командования корпуса. Департамент полиции мог только косвенным образом влиять на этот процесс. Жандармский полковник А.П. Мартынов писал об организации политического розыска: «Получалась двойственность в заведовании этим делом: личный состав руководящих особ в политическом розыске поставлял штаб Отдельного корпуса жандармов, а руководил розыском департамент полиции. Последний, путем переписки, личных и письменных сношений, иногда понимал, что такой-то жандармский офицер вполне пригоден для занятия должности начальника губернского жандармского управления, что он интересуется делом розыска, понимает и разбирается в революционном движении. Тогда департамент полиции стремился к тому, чтобы этот офицер вне очереди, не по старшинству, получил должность начальника ГЖУ».
215
Цит. по: Гальперин Ю.М. Воздушный казак Вердена. Повесть-хроника. М., 1990. С. 36.
216
Красный архив. 1928. Т. 5 (30). С. 83.
217
Более подробно об устройстве корпуса жандармов см. монографию: Рууд Ч., Степанов С. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. М., 1993.