Правонарушители

— Прям так и опроверг? Или «товарищи по партии» помогли?

— Не ерничай. У меня голова на плечах тоже имеется.

— Заинтриговал.

— Короче, ты говорил, что не все чурки плохие, поэтому нужно не со всеми бороться, а только с настоящими подонками. Так?

— Так.

— А теперь слушай меня внимательно. Эти твои слова годятся только для политиков и других балаболов. Их можно только говорить. В реальности они неосуществимы.

— С чего вдруг? — удивился Илья.

— Дружище, представь, что на тебя идет толпа. Пусть это будут австралийцы — чтобы никому обидно не было. Толпа идет конкретно на тебя, и хочет конкретно тебя искалечить, а может даже убить. Просто так. Удовольствия ради. Есть среди них нормальные люди?

— Сомневаюсь.

— Я тоже в этом сомневаюсь. А теперь слушай внимательно — твои «хорошие люди», они наверняка есть в этой толпе. На самом деле, они даже не хотят бить тебе морду! Но они все равно будут делать это. Вместе со всеми и до самого конца. Пока не вытечет вся твоя кровь, пока кости не перестанут хрустеть под их ударами, они будет избивать тебя.

Именно они — хорошие и адекватные, лучше всего доводят дело «до конца». Почему? Потому что они живут в «своем» мире. Общине, гетто, резервации — называй как хочешь. Это их культурная среда, со своими писанными и неписанными законами, и безусловным подчинением «вожаку». Друзья, знакомые, родственники должны поддерживать друг друга, или, как минимум, не мешать. Понимаешь? Они все держатся друг за друга!

— То есть, если ты не мешаешь уродам и подчиняешься им, значит сам являешься таким же уродом?

— А как ты хотел? Представь, что твой друг начнет старушек по голове бить — как ты к этому отнесешься?

— Очень плохо отнесусь!

— Вот именно! Я согласен с тем, что не все кавказцы или негры плохие, среди них есть и хорошие люди. Но это ничего не значит! Они ничего не делают против остальных уродов, я имею в виду — по настоящему ничего не делают. Папа с мамой поругают глупого сыночка за то, что он с друзьями изнасиловал русскую девчонку. Но не больше того.

Причем заметь — ругать будут за то, что он может попасться и его посадят, а не за то, что испортил какой-то «русской проститутке» жизнь. Я понимаю, что его отец может быть прекрасным человеком. Гордым, с достоинством, и все такое. Но если он защищает урода — своего сына, племянника, соседа, земляка… не важно кого — кто он после этого? Урод! А у них все друг за друга! Или я не прав?

— Эээ… — начал что-то говорить Илья, но Леху было уже не остановить.

— Большинству «черных», которые приезжают к нам из своих республик — нравится быть такими. Брутальными, опасными, антисоциальными. Не подчиняться нашим законам. Жить по своим «звериным» понятиям. Они «наши» правила вообще ни во что не ставят. Понимаешь? Среди них есть хорошие люди, обязательно есть. Я согласен с этим. Но если земляк в пьяной драке у ночного клуба зарежет «чужого», на чьей стороне будет этот «хороший»? Я тебе скажу на чьей стороне — на стороне подонка! Мне все равно, почему так сложилось, на их традиции мне тоже плевать. Но если этот «хороший» защищает подонка, он сам не лучше него. Я так считаю.

Это культура целого сообщества. «Кавказ-сила» — не просто слова, это руководство и действию, оправдание собственной безнаказанности. А значит, можно идти и смело резать их всех!

— Афигеть! — не смог сдержаться Илья.

— Так то! — с довольным видом ответил ему Леха.

Подобные мысли для Ильи были не в новинку, но услышать подобное от Лехи — с виду совсем простого парня, он не ожидал.

— Короче, Леха, не все так просто, — сказал Илья и сделал паузу, словно принялся обдумывать достойный ответ. Леха приготовился слушать.

— На самом деле, ты ничем не лучше их.

— Не понял.

— Чего тут понимать? Сейчас ты говоришь про то, что есть объединяющая сила сообщества, которая превозмогает индивидуальную волю и желания конкретного «хорошего человека». «Вождь» сказал, и толпа головорезов бежит творить беспредел. И наш «хороший» бежит тоже! Потому что слаб, нерешителен, не может сопротивляться мнению большинства, хотя и понимает, что поступает нехорошо.

Леха, неужели ты думаешь, что сильно отличаешься от него? Наивный! Решит наш горячо любимый президент отправить тебя воевать в братский Афганистан. Или в Грузию. Или в Азербайджан. Или в Дагестан. Или еще куда-то. Не какого-то абстрактного парня, а конкретно тебя. На войну. Ты будешь для местного населения не просто «плохим», а «очень плохим».

В глазах местного населения ты — подонок. Пришел к ним с оружием в руках, чтобы убивать и калечить тех, кто не согласен с решением твоего президента — вождя. Именно он послал тебя проливать кровь за ЕГО интересы. За вклады в швейцарском банке, новые квартиры, яхты и подарки для любовниц. Тех, кто решится отстаивать свое мнение и свою независимость — ты будешь обязан убить. Обязан! Не парень из телевизора, а именно ты. И никакой тебе романтики.

— Совсем рехнулся? Я свое уже отслужил!

Илья понял, что задел Леху за живое. Он начал обсуждать то, что обычно стараются обходить стороной.

— Не важно. Главное — принцип. Никого не волнует твое мнение и твои моральные принципы. Приказ получил? Бери автомат и вперед. Врагов у наших политиков много — чем больше амбиций, тем больше врагов. Власть добывается не пустой демагогией, а насилием. И конкретно ты будешь делать это насилие.

— И что с того?

— Ты — гражданин. Покорный слуга государства. Тебя лишили возможности самому причинять насилие, потому что насилие — монополия государства. Ты не имеешь права самостоятельно сопротивляться беспределу, тебя должна защищать полиция, ФСБ и другие «органы». Защитники! На этом основании у тебя забрали оружие — за один патрон к пистолету тебя посадят, как опасного преступника. А если во время самообороны случайно убьешь преступника — тоже посадят. Все об этом знают. Таким образом государство приучают своих подданных к покорности и слабости.

Ты беззащитен! Поэтому, являешься легкой добычей для тех, кто не признает законы нашего общества. У кого есть свои, альтернативные законы: национальные диаспоры, кланы, тейпы. Государству выгодно иметь таких «врагов», которых законопослушные граждане не любят и боятся. Граждане бегут в полицию за защитой от их агрессии, потому что их лишили возможности защищаться самим. А куда им деваться?

Для государства это замечательный способ «выпустить пар» общественного недовольства. Найти виноватых во всех несчастьях. Кто во всем виноват? Евреи и хачики! Поэтому реальное противодействие криминалу национальных диаспор власти не нужно, а без команды от «руководства» рабское гражданское общество ничего не может…

Леха, ты можешь хоть тысячу лет воевать с «черными» — это ничего не значит и никому не поможет. Это лишь способ политикам перевести стрелки от себя на других. Понимаешь?

— Да мне начхать на политику и политиканов. Я нормальный пацан. Понял? — огрызнулся Леха.

Он выглядел сильно расстроенным. Подобного поворота беседы он явно не ожидал.

Илья протянул руку в темноту и достал полторашку, наполовину заполненную чачей. Огненная вода стала разливаться по кружкам. Парень с дрэдами взял паузу и вместе с девушкой стал раскуривать подозрительного вида сигаретку. Обычный табак так не курят — подолгу задерживая дым в легких, давя внутри себя желание кашлянуть.

— Правда говорят, что Урагана убили? — неожиданно спросил Леха.

— Правда. На побережье где-то. Подробностей я не знаю.

— Наши убили?

Илья удивленно посмотрел на своего собеседника. Он и подумать не мог, что новости приходят на «другую сторону» так быстро.

— Нет. Гопники какие-то. Он и какой-то парень с девушкой шли вдоль берега, за ними увязалась толпа отморозков. Слово за слово — пошла потеха. Парень с девушкой убежали, а Урагана сильно избили и бросили в воду. Там он захлебнулся и умер.

— Жалко его. Он хоть и урод был отмороженный, но все равно…

— Тебе-то что? Он бы тебя не жалел, понимаешь о чем я говорю, — удивился Илья.