Раскрытая (ЛП)

Шайлин

Шайлин пыталась перестать реветь. Обычно она не была плаксой. Она привыкла не жалеть себя. Но сейчас было по-другому. Сначала – тот ужас, что случился с Далласом и двумя недолетками. Она знала об этом. Шайлин видел их смерть в цветах Танатос. И она закрыла  свой рот и поверила, что Танатос поступила правильно.

Затем Шайлин сделала прямо противоположное - она открыла рот и болтала о личных делах Зои, потому что чувствовала, что поступает правильно. Ну, еще Шайлин чувствовала, что она нашла свое место в Доме Ночи и делает хорошее дело, используя свой дар.

Но это не могло быть правдой, потому что она ощущала себя абсолютно ужасно после того, как был убит Даллас, и самая могущественная в мире недолетка только что швырнула ее на задницу.

 Она совершенно запуталась. Дважды.

Шайлин свернулась калачиком в темном углу подвала, где она устроила для себя небольшое гнездышко. Она сидела, поджав ноги и положив на колени подушку. Она уткнулась лицом в мягкую наволочку, чтобы заглушить рыдания. Ей вообще-то не нужно было беспокоиться. Большинство красных недолеток днем спят, как убитые.

–Вот и мне нужно было сделать то же самое,  – упрекнула она себя. – Я должна была спать и не говорить Афродите о Зои. Теперь они вне себя друг на друга, и на меня! Я никогда не  смогу постичь этого свойства Пророчицы.

Шайлин не думала о том, что Афродита была, по-видимому, права насчет проблем с управлением гневом у  Зои. В этот момент правота Афродиты не имела для нее значения. В этот момент все, что имело значение, – она чувствовала, что ее мир и ее друзья – разваливается на части.

–Эй, Шайлин, что случилось?

Подавив рыдание, Шайлин подняла голову и увидела стоявшую над ней Николь, протиравшую глаза и выглядевшую взъерошенной,  как будто она ходила во сне.

–Н-ничего. Я – я в порядке, – прошептала она, потом вытерла лицо об наволочку и заставила себя перестать плакать.

Николь села рядом с ней.

 – Нет, это не так. Ты выплакала  себе все глаза.

– Тссс, – утихомирила ее Шайлин, оглядываясь, чтобы убедиться,  что все остальные все еще спят. – Я в п-порядке.

Николь подвинулась к ней ближе, так что их плечи соприкоснулись, и прошептала.

– Все нормально. Они не услышат. Расскажи мне, что случилось.

Шайлин снова вытерла глаза, а затем тихо заговорила.

– Я думаю, что  все испортила своим Зрением.

– Эй, ты хорошо используешь свое Зрение. Ты видела, что я изменилась, – Николь улыбнулась ей. – Ты должна больше себе доверять.

–Я должна усвоить, когда открывать свой дурацкий рот, а когда держать свой дурацкий рот на замке, – сказала Шайлин. Она порылась в сумочке, нашла скомканный носовой платок и высморкалась.

–Ты не дура.

– Если бы ты знала, что Танатос собирается приказать Калоне отрубить Далласу голову, ты бы сказала что-нибудь?

Николь поморщилась.

– Ты не можешь меня об этом просить. Я не объективна насчет Далласа.

–Ты все еще в него влюблена?

Николь быстро помотала головой.

– Нет, тут дело вот в чем. Я никогда не любила его, и я знала, насколько опасным он был. Поэтому я не могу быть объективной насчет его смерти.

Слушая ее, Шайлин икнула и тихо всхлипнула. Николь обняла ее.

– Если ты расстроена из-за того, что случилось с Далласом, не стоит.

–Это не только из-за него, хотя это и было плохо. Я разговаривала с Афродитой о  чужих цветах, а не должна была.

– Но Афродита – тоже Пророчица. Она где-то не слишком добрая и чокнутая, но все же Пророчица. Я думаю, что это нормально – одной Пророчице разговаривать с другой о таких вещах, как твое Истинное зрение.

–Вот и я тоже так думала. Теперь я не так уверена. Я бы хотела точно знать, как поступать правильно.

–Я думаю, что во многих ситуациях  нет  одного точного ответа, как поступить правильно.

Шайлин посмотрела на Николь.

– Ты очень умная.

– Нет, я просто наделала тонну ошибок. – Николь улыбнулась ей. – Но одной я прямо сейчас не совершила. Я сделала так, чтобы ты перестала плакать.

Улыбка Шайлин была неуверенной.

– Я поняла, что ты сделала. Спасибо. И, кстати, твои цвета действительно стали хорошими.

–Вот и смотри, если ты думаешь, что у меня хорошие цвета, это доказывает, что ты – великая Пророчица.

Шайлин улыбнулась Николь, когда недолетка наклонилась и медленно, осторожно, поцеловала ее в губы. Когда Шайлин замерла, и ее глаза шокированно расширились, Николь отодвинулась от нее и быстро убрала руку с ее плеча.

– Мне очень жаль, – прошептала Николь. Даже в темноте подвала, Шайлин могла видеть, что щеки Николь покраснели. – Не знаю, почему я это сделала. Мне очень жаль, – повторила она.

Шайлин продолжала смотреть на нее, видя мягкую красоту ее цветов и ощущая мягкое, обволакивающее тепло ее губ.

– Не извиняйся. Не надо, – Потом она обняла Николь за тонкую талию, положила голову ей на плечо и спросила: – Ты останешься со мной и поддержишь меня?

Рука Николь скользнула ей на плечо.

– Шайлин, милая, я останусь с тобой навсегда, если ты этого захочешь.

Глава 20

Калона

ДЕСЯТЬЮ МИНУТАМИ РАНЕЕ

Калона стоял у входа в подвал и ждал Аурокса, думая о том, что парень может задержаться так, как Зои отправилась искать его, когда он ощутил знакомое зудящее чувство.

— Эреб…— проворчал Калона.

— Ты что-то сказал?

Взгляд бессмертного метнулся к коридору.

— Афродита, чем я могу помочь тебе?— Он не приложил кулак к сердцу и не поклонился ей. Да, эта девушка была Пророчицей Никс, но ещё она была самым раздражающем человеком, которого он когда – либо знал. А ведь Калона повстречал много людей.

— Мне нужно поговорить с Шайлин. Она ведь в подвале, верно?

— Да, как и все красные недолетки,— ответил он.

— За исключением тех двоих, которых ты бросил в пустыне на верную смерть.

— Это имеет отношение к твоему визиту?

— Нет, просто констатирую очевидное. Пойду, разбужу Шайлин. Я бы очень оценила, если бы ты дал нам возможность поговорить наедине.

— Как желаешь, Пророчица. В случае неприятностей в подвале, сможет ли твой Воин помочь тебе?

— Мне не нуден Дарий для того, чтобы иметь дело с красными недолетками. У меня есть это.— Она похлопала по своей сумочке.

— Ты собираешься отбиваться сумочкой? — Она практически заставила его рассмеяться.

— Нет, я буду отбиваться этим.— Афродита открыла свою кожаную сумочку. Калона заглянул внутрь и увидел небольшой чёрный баллончик.

— Ты бросишь в кого-то своим парфюмом?

— О, пожалуйста, иди в ногу со временем. Это перцовый аэрозоль, а не парфюм. Я жила в туннелях под городом. В районах Брейди и Гринвуд проводится ремонт, но я узнала, что за вою безопасность они платят.

— Ладно, тогда говорите наедине. — И затем он ей поклонился. Афродита была настолько раздражающей, что иногда он просто забывал насколько забавной она может быть. Шестом прогоняя его, Афродита нырнула в подвал.

Он уже подумывал о том, что бы рассказать ей, что Зои и Аурокс были в подвале, но потом передумал. Будет действительно забавно посмотреть, что случится, если Афродита увидит Зои в объятиях Аурокса.

Выходя из манежа и проходя мимо конюшен Калона хихикал. Стоя снаружи, он пытался выяснить, с какой стороны появится его братец.

Это не заняло много времени. Боясь случайной встречи, но подчиняясь неизбежности, Калона направился к Храму Никс.

Он не попытался войти. По правде говоря, Калона отвел взгляд, когда проходил в широкий деревянный проём и шел к каменному зданию, находящемуся около задней части Храма, надеясь на то, что, если его брат появится в своей обычной ослепительной манере, здание, рядом ч которым стоял Калона заблокирует достаточно света, чтобы он не навёл переполоха во всей школе.

Бессмертному не пришлось долго ждать. Шар солнечного света, материализовавшийся над землёй, был действительно ярким, но Калона не поддался желанию прикрыть глаза. Кивая и криво улыбаясь, Эреб появился из ослепительных лучей.