Страница 8 из 9
Рейдерство как улика
Одним из наиболее ярких страновых примеров «заморозки» правоприменения, произошедшей при непосредственном участии касты посвященных, стал разгул рейдерства (от англ. raid – захват, внезапное нападение), или противоправного присвоения (перераспределения) правомочий собственности[44]. Несмотря на то что рейдерство как феномен появилось в отдельных экономических системах еще в начале 90-х, пик преступной деятельности пришелся на времена, когда к власти пришла каста, явно не заинтересованная в построении открытого правового государства.
Рейдерство тогда ошибочно ассоциировалось с такими проявлениями корпоративной агрессии, как гринмейл (корпоративный шантаж) или недружественное поглощение. Основное заблуждение состояло в том, что эти формы трансформации корпоративного контроля свойственны правовому пространству, тогда как рейдерство изначально выстраивалось на полном либо частичном, а главное, беспрепятственном нарушении законодательства.
Гринмейл, или получение денежных средств через выкуп акций по завышенной цене (вариант – отступные), может выступать лишь одним из формально законных инструментов рейдерства. Что касается недружественных (враждебных) поглощений, то «в США и Великобритании этот термин имеет совершенно иное значение, отличное от российского. Если в иностранных юрисдикциях это означает скупку акций на рынке, осуществляемую против воли менеджмента компании и (или) собственников наиболее крупных пакетов акций, то в России недружественные поглощения чаще всего представляют собой установление контроля над компанией с применением противозаконных методов и средств, часто сопровождающихся завладением акциями компании против воли их настоящих собственников»[45].
Отличительной характеристикой специфического феномена рейдерства выступает то обстоятельство, что противоправная деятельность очень часто осуществлялась на профессиональной основе, иными словами, в некоторых государствах тех времен функционировало множество формальных и неформальных структур, основным профилем деятельности которых было именно противоправное перераспределение правомочий собственности. Помимо заказчиков, другими субъектами выступали партнеры рейдерских организаций и заинтересованных сторон (клиенты, потребители, поставщики), конкуренты, менеджмент, банки, страховые компании и конечно представители органов власти.
Методы рейдерских акций также были основаны на противозаконных действиях: мошенничество, подделка реестров акционеров и учредительных документов, преднамеренное фиктивное банкротство, незаконные распродажа или замещение активов, противоправный контроль над менеджментом, сговор с должностными лицами, коррупция. И если «изначальное разграничение законных прав влияет на эффективность действия экономической системы»[46], то есть на ее капитализацию, то правовое «желе» в рейдерском преломлении означает, что «любой актив стоит ровно столько, сколько денег надо вложить в его отъем»[47].
Рейдерская волна утихла не по причине принятия соответствующих законов или наведения правового порядка, а потому, что львиная доля «доступных» центров генерации дохода была перераспределена. Однако в середине второго десятилетия провластный рейдерский инструментарий по-прежнему может быть активирован в считаные мгновения – беззубость правоприменения никуда не исчезла.
«Лишнее» образование
Препятствование объективно-историческому тренду на усиление экономического влияния носителей рассеянных компетенций становится одной из важнейших причин отставания национальных хозяйств от общемировых направлений и скоростей развития. Приход истинных (не «ряженых») обладателей компетенций в политику, по сути – инкорпорирование в касту посвященных, невозможен, так как повлечет либо внутренний интеллектуальный диссонанс у «новобранцев», либо распад самого властного клана. Отсюда – короткая «скамейка» пригодного к активированию кадрового резерва. Одним из многочисленных свидетельств сопротивления наступлению новой эпохи является ситуация с подготовкой квалифицированных специалистов.
Хорошее, качественное образование капитализму посвященных без надобности. Если бы одной из задач этой системы было даже не достижение технологического превосходства, а недопущение технологического отставания, в странах, где такая форма капитализма ныне правит бал, присутствовали бы и современная образовательная база, и квалифицированный преподавательский состав, и зримые успехи новых поколений инженеров. Интеллект, компетенции, в отличие от производственных активов, неотделимы от владельца. Массовая технократическая эмиграция и стремительная интеллектуальная и социальная деградация оставшихся носителей компетенций предопределяют разрушение остатков техноструктуры, еще сохранившейся по инерции с прошлых времен[48].
Казалось бы, посвященные должны хотя бы сформулировать запрос на контроль над технократической генерацией (в частности, над системой подготовки специалистов), но и этого нет. Что же до публичной риторики, то она представляется действиями по минимизации неблагоприятных общественных изменений[49]. Что могут изменить увещевания, если, как в первых фордовских автомобилях, колеса не дружат с рулем, если архаичный непотизм (кумовство и фаворитизм в отношении родственников или друзей вне зависимости от профессиональных качеств) объективно не в состоянии подменить требующиеся в современной политической и экономической парадигме знания, умения и навыки?
Непотизм стал базовым механизмом проведения неформальных «конкурсов» при отборе кандидатов на различные должности в иерархии законодательной и исполнительной власти. Не профессиональный опыт или практические навыки, а дружеская или родственная близость к члену касты и готовность последнего пойти на взаимовыгодное поручительство (гарантии нынче платные не только в банковской сфере) – вот что стало приводными ремнями социальных лифтов.
Впрочем, «гарантия» не освобождает претендента от оплаты кастового «входного билета», цена которого для «соискателя» на должность, например, территориального руководителя составляет в отдельных государственных конструкциях десятки миллионов долларов. Зато «гарантия» – это кастовая индульгенция, степень защиты которой позволяет избежать ответственности даже самым одиозным чиновникам.
Послесловие
Сегодня касты посвященных находятся у власти в основном в сырьевых странах. Однако распространенное мнение, что контроль над энергетическими ресурсами и разнообразной внутристрановой инфраструктурой может продлить их пребывание во главе государств на неопределенно долгое время, неверно по нескольким обстоятельствам.
Во-первых, мировое ресурсное потребление неуклонно сокращается (подробнее – в главе 14). Так, в 2013 г., несмотря на относительно высокие мировые цены на нефть, показатели экспорта углеводородов во многих сырьевых государствах стали самыми низкими за последнее десятилетие, что привело к снижению финансовых результатов государственных сырьевых компаний и значительным бюджетным затруднениям[50].
Во-вторых, физический и моральный износ объектов инфраструктуры сказывается на качестве предоставляемых услуг. Рост инвестиционной активности в этих секторах маловероятен по причине недостатка средств в государственных бюджетах, с одной стороны, и долгосрочных экономически обоснованных инвестиционных задач в самих крупных корпорациях, с другой.
В-третьих, не следует игнорировать динамические изменения в возрастной, образовательной, квалификационной структуре обществ, а также многократно возросшие темпы глобальных общественно-политических изменений. В наши дни горизонт перемен сузился с тридцати-сорока лет, как в первой половине ХХ в., до одного-двух десятилетий.
44
В диссертации одной из моих лучших учениц Елены Громовой риск рейдерства определен так: «Риск рейдерства – это вероятность противоправного перераспределения прав собственности в условиях организационной, правовой и экономической неопределенности, влияющая на изменение стоимости хозяйствующего субъекта. При этом собственность хозяйствующего субъекта представлена и как имущественный комплекс, и как акционерный капитал, и как рыночная стоимость, и как генератор рыночной информации, и как объект социально-экономических отношений». (Громова Е.В. Методы и инструменты управления риском рейдерства предприятий и организаций // Дисс. на соискание ученой степени кандидата экономических наук. – Пенза, 2009. – С. 36–37).
45
Молотников А.Е. Слияния и поглощения. Российский опыт. – 2-е изд., перераб. и доп. – М., 2007. – С. 16.
46
Коуз Р. Фирма, рынок и право. – М., 1993. – С. 104.
47
Ионцев М.Г. Корпоративные захваты: слияния, поглощения, гринмейл. – 3-е изд., перераб. и доп. – М., 2008. – С. 34.
48
Как отмечал Майкл Поланьи, «искусство, которое не практикуется в течение жизни одного поколения, оказывается безвозвратно утраченным. Жалко наблюдать бесконечные попытки – при помощи микроскопов и химии, математики и электроники – воспроизвести единственную скрипку, сделанную среди прочих скрипок полуграмотным Страдивари более 200 лет тому назад». (Поланьи М. Личностное знание: На пути к посткритической философии. – М., 1985. – С. 87).
49
«Рынку нужны новые квалифицированные специалисты!» Парадокс в том, что рынку как обезличенному оценочно-распределительному механизму специалисты как раз не нужны. Специалисты нужны экономике, стране, но не современным представителям некоторых государств, как бы нас ни убеждали в обратном.
50
Вряд ли моему читателю нужно разъяснять, что в современной экономике цены на нефть определяются на основе механизмов фондового, а не товарного рынка.