Страница 82 из 90
— Стой! — закричала она пересохшим ртом, пятясь назад. Лиза плохо соображала, что делает. — Стрелять буду!
Медведь недовольно заворчал, нехотя повернул в сторону и зашлепал к костру, где его нос уловил запах окровавленных перьев и аромат консервных банок.
Парнов видел, что девушка испугалась. Девушку надо было спасти. Откуда взялась она на абсолютно необитаемом острове, он не мог понять, да и не успел подумать об этом. Выйдя из-за кустов, он крикнул охрипшим от долгого молчания голосом:
— Не бойтесь!
Лиза все еще целилась в медведя, ее подбородок напряженно дрожал, пересохшие губы хватали воздух.
— Стой! Стрелять буду! — взвизгнула она, внезапно услышав человеческую речь.
Она перевела пистолет и вновь попятилась. Парнов сделал шаг вперед, слабо замахал рукой, как бы говоря: не бойся, я друг.
Лиза, находясь меж двух огней, растерялась. С одной стороны — медведь, с другой — человек. Медведь стоял на месте и не обращал на нее внимания, а человек сделал шаг вперед.
Лиза выстрелила в человека. Пуля, жужжа, ушла в землю.
Медведь, зарычав, оглянулся и, напуганный громким звуком, потрусил вдоль берега прочь.
Человек сделал еще один шаг вперед.
Двумя руками держа прыгающий на весу пистолет, Лиза целилась прямо ему в лицо. «Это он, — пульсировала в голове одна-единственная мысль. — Это он! Он меня убьет!»
Она видела его темные глаза, грязное, одутловатое лицо, рваную, прожженную на боках телогрейку, полосатые штаны заключенного. Это был, несомненно, он.
Он пошевелился, сделав микроскопическое движение вперед. Обветренные губы что-то произносили, но Лиза не понимала слов. Мушка прыгала перед глазами, нервный пот заливал лицо, все вокруг расплывалось точно в тумане. «Это он! — пульсировал внутри животный страх. — Он меня убьет!»
Человек шагнул вперед. Лиза выстрелила. Человек остановился и медленно осел на землю.
Лиза еще раз выстрелила в туман перед собой, а потом выронила пистолет и побежала прочь, не оглядываясь. Она боялась оглянуться…
Цепочка из пяти человек пробиралась через невысокую гряду камней, поросших лишайником, когда лесную дремотную тишину разорвал дальний выстрел.
Стеценко замер на полушаге, предупредительно подняв руку. Все остановились. Глухой, лопающийся звук, прокатившись глухим рокотом по лесу, замер, запутавшись в елях.
— Что это? — одними губами прошептала Марушкина, округляя глаза.
Второй и третий выстрелы последовали без перерыва друг за другом и, пронесшись по острову, затихли вдали. В напряженной тишине было слышно, как стучит кровь в висках, как скрипят стволы деревьев и шуршит под ветром листва.
— Это он? — растерянно спросил Андрей Губкин.
Стеценко отрицательно мотнул головой:
— Тон звука выше, чем у охотничьего ружья. Это пистолет. Она стреляла.
— Она? Она стреляла в него? — спросил Воронцов.
— Ну не в меня же, — раздраженно бросил Игорь. — Пошли! Надо успеть.
— Успеть до чего? — испуганно прошептала Лидия.
Стеценко не ответил.
— Успеть до того, как он ей выколет глаза, — почти спокойно заметил Батырин. Впрочем, он тоже был бледен как полотно.
— У нее еще пять выстрелов из восьми, — прохрипел Губкин уже на ходу. — Почему же она больше не стреляет?
— Значит, не может стрелять, — сказал, ускоряя шаг, Игорь. Они почти бежали, продираясь сквозь густой бурелом.
Через полчаса пути небольшой отряд приблизился к берегу. За высоким нагромождением камней Стеценко остановился.
— Всем отдыхать. Я иду в разведку. Не разговаривать, не стрелять. Губкин, Воронцов, следите за окрестностями. Если он появится, негромко свистните, я услышу. — Он неслышно исчез в лесу.
Багровый от быстрой ходьбы, Батырин обессиленно рухнул на камни и припал к фляжке с водой. Марушкина задыхалась от быстрой ходьбы и страха. Губкин внимательно озирал окрестности в бинокль. Слава Воронцов достал записную книжку и крупным почерком записал в ней: «Три выстрела. Не знаем, кто стрелял. Капитан в разведке».
— Что с нами будет, если ее убили? — с раздражением произнес Батырин, отдышавшись. — Ее отец…
— Молчать! — оборвал его Губкин. Он считал себя заместителем Стеценко.
— Почему я должен молчать? — возмутился депутат. — Меня втравили в эту грязную историю, а я должен молчать! Я…
— Евсей Самойлович, миленький, голубчик, помолчите, пожалуйста, — умоляюще прошептала Марушкина, осторожно гладя рукав батыринской куртки. — Игорь просил, Андрей просит, и я вас прошу, ну, пожалуйста…
Батырин недовольно замолчал. На его лице явственно читались слова: «Я решительно открещиваюсь от поступков некоторых, которые… и так далее».
Через полчаса вернулся Стеценко. Он так неожиданно вынырнул из леса, что Лидия, не сдержавшись, ойкнула.
— Ну что?
— Никого нет, — сказал Игорь, присев на корточки. — На берегу я видел капли крови на камнях, старую, заштопанную лодку и кострище. Еще вот что… Пучок цветов около воды.
— А кровь чья? — побелел Батырин.
— Не знаю, — мрачно-насмешливо произнес Игорь. — На ней не было написано.
— А труп?
— Никаких трупов. Видел следы девчонки на берегу. Ее тракторная подошва. Следов борьбы не видно. Боюсь, она ранена.
— Почему она? — несмело спросил Слава. — Почему не он?
Стеценко не ответил. Он молча вертел в руке сухую былинку.
— Разделимся на группы, — наконец сказал он, вставая. — Будем искать.
— Кого? — несмело спросил Батырин. — Ее? Или его?
— Их, — ответил Стеценко. — Там, где она, там и он.
Парнов не думал, что она выстрелит в него. Он вообще ничего не думал. Он не успел сообразить, что у девушки оружие, что она напугана и взвинчена до предела.
Пуля, пройдя толстую ткань телогрейки, обожгла бок, содрав кожу между ребрами. Вторая пуля просвистела над головой, едва не задев череп.
Крови было довольно много, и поэтому Парнов, увидев мокрое черное пятно на боку, растерялся поначалу, решив, что серьезно ранен.
Он прижал руку к животу. Горячая липкая жидкость струилась между пальцами и медленно капала на землю. Рука светилась красным светом и как будто слегка дымилась теплой кровью.
Когда он оглянулся, девушки уже нигде не было. Она точно сквозь землю провалилась.
Зажимая рукой кровоточащий бок, Парнов заспешил было ей вслед, но наткнулся на черный, глянцево блестевший среди коричневых камней пистолет.
Он подобрал его и сунул в карман. И вновь, спотыкаясь, побежал вперед, туда, куда скрылась девушка. Он надеялся ее догнать. Она была его надеждой на спасение.
Лиза мчалась изо всех сил. Сначала она бежала вдоль берега, но обострившийся инстинкт самосохранения подсказывал ей: около воды валуны, ей трудно будет преодолевать препятствия, кроме того, в своей яркой куртке она заметнее на открытом пространстве. Она решила углубиться в лес.
Лиза добежала до сухого русла реки, повернула вверх по течению, в глубь острова. Зацепившись ботинком о корень сосны, чуть не упала, решила оглянуться. Никого.
Задыхаясь от бега и постепенно переходя на шаг, Лиза продвигалась все дальше и дальше. Она хотела как можно быстрее уйти от страшного места. По дну пересохшей речки шагать было легко; русло, как ровная дорога, петляло среди взобравшихся на камни деревьев и уводило беглянку от берега.
Наконец девушка выбилась из сил и рухнула на землю. От напряжения в висках горячо шумела кровь, пересохшие губы жадно хватали воздух, сердце бешено колотилось в груди. Соленый пот щипал глаза, крупные капли катились по носу. Лиза закрыла глаза: пусть ее убивают, насилуют, режут, но она не может больше тронуться с места. Идти она больше не может…
Прошло минут пять. Было тихо, Лиза не шевелилась. Наконец она приподняла голову, огляделась — никого. Перевалилась на бок, села.
Рука потянулась к поясу брюк. Надо достать пистолет на всякий случай. Он может появиться в любую минуту. Рука нащупала пустоту на месте кармана. О Господи, да она же выронила пистолет возле лодки! Лиза со стоном закрыла глаза. Теперь она не сможет защищаться. Конечно, у нее есть кулаки, ногти и зубы, так просто она не дастся ему в руки. Но ведь у него огнестрельное оружие!