Проклятый год

Джеймс торговался с Кендриксом все утро, решая, кем можно пожертвовать и кто способен лучше выполнить задачу. Для вида он согласился с сенатором, но немедленно подменил его список своим.

— Голдман — здесь!

Капитан аккуратно свернул листок с текстом приказа и засунул его в нагрудный карман.

— Где вы были? Мы опаздываем.

— Извините!

Рут надеялась незамеченной проскочить мимо майора Эрнандеса. Начальник охраны мог засомневаться, зачем в экспедицию включили одну из яйцеголовых Тимберлайна, и пойти проверять лично, пусть даже имя Рут и значилось в списке.

— Помогите залезть, а?

Днище кузова находилось на уровне груди Рут. Трое мужчин подскочили к краю, забрали у нее вещмешок и протянули руки, но Рут не могла воспользоваться их помощью из-за гипса.

Полевая форма на солдатах — камуфляжная, а не хаки, как у охранников Тимберлайна, — была новее и чище, чем у всех остальных обитателей лагеря. Рут уже знала, что охрана, включая майора Эрнандеса, состояла из морпехов. Ребята в кузове были из спецназа.

Капитан спецназовцев опустился на одно колено и сложил ладони в виде ступеньки. Когда он выпрямился, Рут взмахнула загипсованной рукой с грацией курицы. Она не ожидала, что ее поднимут, но капитан забросил женщину в кузов без особых усилий. Ученая опрокинулась бы назад, не схвати ее солдаты за здоровую руку.

— Видишь? А ты боялась, — ближайший из парней улыбнулся открытой задорной улыбкой а-ля «здравствуйте, девочки».

Принц в камуфляже, похоже, одаривал подобной улыбкой любое лицо женского пола старше семнадцати лет. Рут решила этим воспользоваться. В голову не приходило ничего умного, но и «какие вы сильные» или «спасибо, ребята» тоже сгодится в качестве первого шага к дружбе. Она улыбнулась в ответ и раскрыла уже рот, как вдруг услышала за спиной знакомый голос майора Эрнандеса.

— Все на месте, капитан?

— Так точно!

Рут, запаниковав, прижалась к «принцу», но ее кроссовки и джинсы, разумеется, сразу бросались в глаза среди военных ботинок и лесного камуфляжа.

— Доктор Голдман, — позвал Эрнандес.

Рут прикинула, не выдать ли ему ту же легенду, что и Аико, мол, еду лишь до аэропорта и сразу обратно. Но ведь капитан только что отметил ее в списке пассажиров. Такая ложь не пройдет, а другая отмазка в голову не приходила.

— Мы должны долететь до Калифорнии до заката, — продолжал майор, глядя на нее. — Никому не хочется ждать еще один день. Надеюсь, с этого момента вы будете больше думать о других членах группы. Вы все поняли?

Рут, тупо кивнув, облегченно вздохнула.

Заговорщики решили сделать то, что не удалось повстанцам с Уайт-Ривер, — не позволить совету наложить лапу на Сойера и его разработки. На обратном пути они планировали повернуть самолет в Канаду, укрывшись там, создать нановакцину и позволить ей беспрепятственно распространяться по всему миру.

Джеймс не смог бы проделать такой финт в одиночку. Он не имел никакого влияния на военных, а троим ученым не под силу справиться с солдатами элитных войск или хотя бы сбежать от них.

Значит, часть людей из сопровождения или даже все они перешли на их сторону.

Джеймс был не единственным и, возможно, даже не самым главным заговорщиком. На это он только намекнул, не рискнув назвать имя руководителя в своей записке, — в ней вообще не содержалось никаких имен. Но раз это лицо могло распоряжаться личным составом, как требовали обстоятельства, значит, главой заговора выступал кто-то из генералитета. На первый взгляд казалось странным, что высший военный чин способен поступить вопреки воле совета, но, видимо, в кадровых военных в свое время вбили такое же чувство моральной ответственности, как и в ученых-нанотехнологов.

Чем выше власть, тем тяжелее ее бремя. Тысяча шестьсот человек, уничтоженных в Уайт-Ривер, были в прошлом обычными американцами и могли снова стать ими в будущем. Быстрей бы оно наступило!

21

Рут просидела весь короткий путь молча, наклонив голову и сжав зубы. Впрочем, чтобы поддержать разговор, пришлось бы кричать. Грузовик был без глушителя и с разбитыми амортизаторами. Деревянные скамьи в кузове ходили ходуном всякий раз, когда колеса попадали на малейшую кочку, от густого рева двигателя гудело в голове.

В аэропорту царили сутолока и неразбериха. По бокам короткой взлетной полосы местного значения громоздились коммерческие авиалайнеры и самолеты поменьше. На битумной дорожке ждали одномоторная гражданская бело-бурая «сессна» и куда более крупный грязно-зеленый военный транспортник С-130.

Грузовик остановился под хвостом грузового самолета, хотя мог легко въехать в него. Задняя рампа была открыта и опущена, внутри длинного фюзеляжа уже выстроились в один ряд «джип», плоский прицеп и бульдозер.

Помимо команды наземного обслуживания ВВС США, Рут не заметила других вояк или спецов, готовых присоединиться к группе. Значит, в полет отправлялись не более двадцати человек. Среди пассажиров она была единственной женщиной.

Эрнандес, как старший по званию, отправил пятерых спецназовцев и одного из военных пилотов на «сессну», остальным приказал быстро погрузиться на борт С-130. «Интересно, — подумала Рут, — чего он так торопится? Хочет уложиться в график или боится получить по радио команду на отмену операции, прежде чем мы поднимемся в воздух?»

Из технарей с ней летели Дханумджайя Джулаканти по прозвищу Ди-Джей и Тодд Брейтон, оба — из группы «охотников-убийц», соавторы ключа распознавания.

То, что Рут увидела в глазах спутников, подтвердило ее подозрения. Ди-Джей даже кивнул в ответ, но поговорить с другими не представилось возможности. Эрнандес всех усадил плотной группой за пилотской кабиной. Бульдозер, прицеп и «джип» были надежно прикреплены к полу цепями, но если бы что-нибудь все-таки оторвалось на взлете, то груз полетел бы к хвосту. В носовой части самолета было безопаснее.

Когда махина взмыла в небо, Рут ощутила новый приступ панического страха. Ей казалось, что ее заключили внутрь длинной, плохо освещенной цистерны. Ни одного иллюминатора — слишком уж похоже на «Индевор». Сиденья из матерчатых лент располагались вдоль бортов так, что пассажиры смотрели не вперед, а на противоположную стенку, отчего при перегрузке желудок сдавливало сбоку.

Наконец самолет выровнялся. Неизменно учтивый майор Эрнандес отстегнул ремни и присел на корточки перед тремя технологами. Рут внимательно следила за выражением его лица, чтобы не пропустить, когда тот подмигнет, обронит намек или подаст еще какой-либо знак.

— Я прекрасно понимаю, что все делается впопыхах, — начал он, — но вы — в надежных руках. Прошу вас не беспокоиться ни о чем, кроме вашей работы, хорошо?

Эрнандеса и четырех морпехов выделили в качестве личной охраны ученых в дополнение к семерым спецназовцам и трем пилотам. Майор четко по очереди представил всех, не позабыв о пассажирах «сессны». Рут отметила про себя, что в группу не включили ни одного рядового — сплошь сержанты и капралы. Командовать небольшим отрядом поставили аж двух офицеров — майора морской пехоты и капитана спецвойск. Тройку пилотов возглавлял подполковник.

— Не маловато вас будет? — спросил Ди-Джей.

— Количество костюмов, сжатого воздуха и авиатоплива ограничено, — объяснил Эрнандес. — Кроме того, там нет ни одной живой души, если я правильно понял ваши опасения.

«Что правда, то правда, — подумала Рут. — После того, как в Уайт-Ривер всех потравили, как крыс, никто больше не сунется». Ни один из немногочисленных обитаемых районов, даже имея собственную авиацию, не отважился бы теперь пойти на перехват самолета.

Маленькая «сессна» вылетела с опережением. Самолетик мог сесть на более короткую и узкую полосу, его экипаж был готов при необходимости расчистить и обозначить зону посадки для С-130.

После двух с половиной часов полета транспортнику еще хватало топлива, чтобы сделать несколько кругов или в худшем случае вернуться в Лидвилл, но место посадки оказалось удобным. Изучив фотографии со спутника и переговорив с калифорнийцами, разработчики операции выбрали прямой 760-метровый участок шоссе на плато с легким наклоном, почти на самой макушке горы.