Страница 32 из 74
— Тебе, наверное, будет неловко сказать Эллен, что я отказалась идти?
Он взглянул на нее, прищурив один глаз.
— Она знает, что мы женаты.
— Но не знает, что наш брак будет скоро аннулирован.
Николь повернулась и стала спускаться с холма, но Клэй схватил ее за щиколотку. Она пошатнулась и упала на четвереньки. Он сел и поднял ее, взяв под мышки.
— Почему ты на меня злишься? Мы не виделись несколько недель. Я пригласил тебя на праздник. Тебе бы радоваться, а не злиться.
Как ему объяснить, что именно его спокойствие ее и злит?
— По-моему, нам не следует появляться на людях. Ведь через несколько месяцев наш брак будет аннулирован. Пойди на праздник с Бьянкой и расскажи всем правду. Весьма пикантная история, не так ли?
Клэй не нашелся что ответить. Но при одной лишь мысли, что проведет с Николь три дня и три ночи, впервые за много месяцев почувствовал себя счастливым. Взяв ее руку, Клэй стал внимательно ее рассматривать. Затем поднес к губам и перецеловал по очереди каждый пальчик.
— Прошу тебя, поедем, — с мольбой в голосе произнес Клэй. — Там соберутся все мои давние друзья. Последние несколько месяцев ты слишком много работала, пора отдохнуть.
Она почувствовала, что тает от прикосновения его губ к ее пальцам, но ее негодование все еще не прошло. Он живет с другой женщиной, которую, по его словам, он любит, а целует ее, прикасается к ней, приглашает ее на пикник. Она чувствовала себя его любовницей, которую прячут от окружающих и используют только для того, чтобы получить удовольствие. Но в то же время он собирается познакомить ее с друзьями.
— Ну что? Поедешь? — спросил он, покусывая внутреннюю сторону ее запястья.
— Да, — едва слышно произнесла Николь.
— Вот и хорошо! — Клэй отпустил ее руку и встал. — Я заеду за тобой и близнецами завтра в пять утра. Джейни едет с нами. Захвати с собой немного еды. Если хочешь, приготовь какое-нибудь французское блюдо. Скажи Мэгги, чтобы взяла в кладовке необходимые продукты. — Он повернулся и, насвистывая, стал спускаться с холма.
— Что за невыносимый… — начала было Николь, но тут же замолчала и улыбнулась. Понимай она его, возможно, не любила бы так сильно.
Клэй думал о завтрашней ночи. Он будет наедине с Николь в отведенной для них спальне в огромном, хаотично спланированном доме Хораса. Мысль об этом помогала ему удержаться от соблазна овладеть ею тут же, на склоне холма, где любой мог их увидеть.
Как только Клэй скрылся из виду, Николь поднялась с земли. Если она намерена приготовить еду на три дня, пора немедленно приниматься за дело. Спускаясь с холма, она обдумывала меню. Надо приготовить цыплят в соусе из дижонской горчицы, паштет в тесте, холодную овощную запеканку. И конечно, пирожки! Пирожки с тыквой, мясом, яблоками, грушами, черной смородиной.
— Доброе утро! — крикнул Клэй, причаливая шлюп к тому берегу, где жила Николь. Он усмехнулся, увидев Николь, Джейни и близнецов, выстроившихся на берегу среди огромных корзин с провизией. — Не уверен, что шлюп сможет тронуться с места с таким грузом на борту, тем более что к этому придется добавить еще то, что приготовила Мэгги.
— Я так и знала, что ей захочется что-нибудь приготовить для тебя, когда она узнает, что ты берешь с собой Николь, — сказала Джейни.
Клэйтон пропустил ее слова мимо ушей и начал передавать корзины Роджеру, а тот ставил их на дно лодки. Близнецы завизжали от восторга, когда он буквально бросил их по очереди в руки Роджера.
— Ты что-то весел нынче утром, — заметила Джейни. — Может, взялся наконец за ум?
Клэй схватил Джейни за талию и смачно чмокнул в щеку.
— Может, и взялся, но если ты не замолчишь, я и тебя брошу в лодку.
— Ты-то, может, и бросишь, — громко заявил Роджер, — но я не гарантирую, что попытаюсь ее поймать.
Джейни возмущенно фыркнула и, опираясь на руку Клэя, ступила в лодку.
Потом он протянул руку к Николь.
— Вот ее, возможно, я попытался бы поймать, — рассмеялся Роджер.
— Как бы не так! Она — моя! — заявил Клэй, поднимая Николь с деревянного настила. Крепко прижав ее к себе, он вошел в лодку.
Николь во все глаза смотрела на него. Таким она его еще не видела. Но каким бы он ни был, он все равно нравился Николь.
— Поедем скорее, дядя Клэй! — крикнул Алекс. — А то опоздаем на скачки.
Клэй медленно опустил Николь, но не сразу выпустил ее из рук.
— Нынче утром ты выглядишь особенно красивой, — сказал он.
Она промолчала, но сердце ее учащенно забилось.
— Алекс! Отдать концы! Мэнди, помоги-ка Роджеру отойти от причала.
— Слушаемся, капитан Клэй! — веселились близнецы.
Николь уселась рядом с Джейни.
— Ну вот, он стал таким, каким я его помню! — сказала Джейни. — Что-то произошло. Не знаю, что именно, но я бы от души поблагодарила человека, который на него повлиял.
Шум праздника они услышали за полмили до причала Бакесов. Не было еще и шести утра, а добрая половина населения графства уже находилась на лужайке перед домом.
Некоторые еще не вернулись с реки, где охотились на уток.
— Ты отправил Золотую Девочку к миссис Бакес? — спросил Алекс.
Клэй обиженно взглянул на мальчика:
— Само собой. Праздник не был бы праздником, если бы я не опустошил карманы всех собравшихся.
— Думаешь, она обгонит Ирландочку мистера Бакеса? — поинтересовался Роджер. — Я слышал, это очень резвая лошадь.
— Поживем — увидим, — проворчал Клэй. Он застегнул сорочку и достал галстук из корзины, быстро завязал, надел кремовый атласный жилет и двубортный фрак шоколадного цвета с бронзовыми пуговицами. Лосины плотно облегали его бедра, высокие сапоги были начищены до блеска. На голову он надел темно-коричневую касторовую шляпу с загнутыми полями.
Повернувшись к Николь, он предложил ей руку.
Николь видела его только в рабочей одежде. А сейчас он выглядел настоящим джентльменом, достойным присутствовать на приеме в Версале.
Клэй заметил удивленный взгляд Николь, понял, в чем дело, и расплылся в довольной улыбке.
— Я, естественно, хочу быть достойным моей жены, самой красивой на свете женщины, — объяснил он.
Николь улыбнулась. На ней было белое платье из очень тонкого шелкового полотна, вышитое вручную в Англии крошечными коричневато-золотистыми цветочками. Лиф платья был сделан из бархата того же насыщенного золотистого оттенка, что и цветы. Ворот и манжеты отделаны белым кантом. В волосы Николь вплетены золотистая и белая ленты.
Пока Роджер причаливал лодку к пристани в поместье Бакесов, Клэй вдруг сказал:
— Чуть не забыл! У меня есть кое-что для тебя. — Сунув руку в потайной карман, он достал золотой медальон, который много месяцев назад Николь оставила на борту судна.
Она схватила его и улыбнулась Клэю:
— Спасибо.
— Ты сможешь поблагодарить меня как следует позднее, — сказал он, поцеловав ее в лоб, и принялся перебрасывать корзины из лодки Роджеру, стоявшему на краю причала. Затем высадил на причал Николь, на мгновение задержав ее в объятиях.
— Ну наконец-то! — крикнул кто-то, когда они направились к дому.
— Клэй, мы уж подумали, что у нее испортилась фигура, и поэтому ты ее прячешь.
— Я прячу ее по той же причине, по какой прячу бренди. И для бренди, и для жен плохо, когда их слишком часто открывают взорам всех желающих, — крикнул в ответ Клэй.
Николь опустила глаза. Этот новый Клэй ее озадачил, объявив всему свету, что она его жена. Может, так оно и есть?
— Привет! — сказала Эллен Бакес. — Клэй, уступи мне ее ненадолго.
Клэй неохотно выпустил руку Николь.
— Надеюсь, ты меня не забудешь? — сказал он, подмигнув ей. Вместе с несколькими мужчинами Клэй направился к скаковой дорожке.
— Ты сотворила с ним настоящее чудо, — сказала Эллен. — Таким счастливым я вижу Клэя впервые после гибели Джеймса и Бет.
Николь не нашлась что ответить. Она сама впервые видела Клэя таким веселым. Эллен представила ее гостям. Николь засыпали вопросами о ее платье, о семье, о том, как она познакомилась с Клэем и где они поженились. Ей удалось практически не солгать, но и не сказать ничего о том, что ее похитили и принудили к замужеству.