Страница 134 из 141
— Господи, — произнес Ангус, и сердце его ухнуло в пятки. Теперь и его начинало тошнить. — Так вот почему они уговаривали нас купить канделябры баварского хрусталя. И нанять побольше работников. Конечно же.
— А потом! — стукнул кулаком по столу Джим. — Потом они собирались заявить, что все убытки говорят о том, что паб не оправдывает себя с финансовой точки зрения, поэтому они смогут, несмотря на то что против этого возражали местные власти, через какое-то время перестроить его и сделать полностью жилым домом, а на том, что когда-то это был паб, они тоже смогут нажиться! Саймон даже название придумал для этого проекта — «Виноградник в большом городе»! Господи! Я просто не понимаю, как я мог об этом не догадываться!
Ангус понимал, как, но ничего не говорил. Ему просто хотелось найти укромный уголок и заплакать. Боссы из «Оверворлд» всегда просчитывали вперед на пятнадцать ходов дальше, чем они. А он-то предполагал, что все продумал.
— Ты знаешь, что они уже скупили половину домов на этой улице? — продолжал Джим. — Для них это, черт возьми, игра вроде «Монополии». — Он запустил руки в волосы и со свирепым видом уставился на стену. Потом он сорвал с доски для объявлений все листки с проектами их финансовых достижений, которые повесил только вчера, и выкинул их в корзину для мусора.
— Откуда ты обо всем этом узнал? — полуобморочным голосом спросил Ангус.
— Мне рассказала Ребекка. Кажется, об этом знали все, кроме меня. Я просто поверить не могу, что надо мной все это время только потешались! Да меня просто тошнит от того, что все меня считают ходячим анекдотом! Ну, это уже последняя капля. — Джим посмотрел на него, и Ангус увидел в его глазах такую пугающую решительность, с которой ни разу не сталкивался с тех самых пор, как они бежали кросс для юниоров, и Джим пришел к финишу с гипотонией и сломанным ребром.
«Черт возьми, наконец-то», — обрадовался Ангус.
— Я собираюсь как-нибудь собрать средства и заставить их продать это заведение мне, а иначе вот эта небольшая подборка ляжет на стол в налоговом управлении. И это еще не все материалы, которые у меня на них собраны. — Он фыркнул, и Ангусу было приятно видеть, что Джим казался несколько вышедшим из себя. Может, есть еще на что надеяться. — Один Бог знает, что у меня на них припасено. Так что, Ангус, ты согласен этим заниматься?
Ангус не ответил. Он представлял себе, как будет просыпаться утром и не беспокоиться о том, что Габриэл снова начнет скандалить с поставщиком овощей. Как будет приходить домой в семь часов вечера, а не в час ночи. Как его отношения с Безумным Сэмом будут ограничиваться кивком в знак приветствия.
— Ангус? — повторил Джим.
— Ангус? — На этот раз к нему обращалась Айона. Он резко поднял голову и увидел ее в дверях, — она опиралась на косяк.
— На кухне настоящий бунт, и я услышала, как вы здесь кричите, и…
Ангус встал.
— Так вот, Джим, ты остаешься за главного.
— Но… — начал было Джим, и на лице у него появилось всем знакомое запуганное выражение.
— Ты за главного. Ты собираешься руководить этим заведением, так давай, начинай. Разберись с марионетками, которые скандалят на кухне, а мне нужно выйти и поговорить с Айоной.
Ангус увидел, что Джим, пусть и задергался, был настроен решительно; оставив его, он схватил Айону за руку и повел ее к выходу из паба. Он слышал, как у него за спиной, из кухни, раздается голос Джима, который перекрикивает Габриэла, и мрачно порадовался. А сам он хотел только уйти отсюда. УЙТИ.
Для такого крупного мужчины, как он, Ангус шел очень быстро и нечаянно наступил на ищейку, привязанную к табурету, — собаку привел приятель Безумного Сэма, Дэн, и Айоне, которую он все так же тащил за руку, пришлось торопливо извиняться.
Ангус распахнул стеклянную дверь и бережно усадил Айону на одну из выставленных на улице старых скамеек. Потом присел перед Айоной на корточки, взял ее за обе руки и попытался отдышаться. Почему-то, хотя на поверхности у него все бушевало, внутри Ангус ощущал удивительное спокойствие. Стоявшие у дверей три женщины в деловых костюмах отошли, то и дело оглядываясь на них, как будто боялись пропустить что-то интересное.
Ангус вдохнул всей грудью прохладный ночной воздух и посмотрел Айоне в лицо. Кожа у нее казалась слегка зеленоватого оттенка, а волосы были примяты с одной стороны, и на футболке торчала засохшая капля блевотины, но ему она казалась красивой, как никогда, потому что он уже приготовился к прыжку в неизвестное.
— Айона, — начал он, сам еще не зная, что говорить, и чувствуя, как слова так и лезут ему в голову, оттесняя друг друга. Только-только ему казалось, что он наконец придумал удачную фразу как та тут же улетучивалась, и вместо нее оставались жалкие юридические клише.
— Айона, все катится псу под хвост, — сказал он. — На кухне бунт, а «Оверворлд» собираются закрыть заведение, чтобы уклониться от уплаты налогов. Если этого не сделает Джим, то они найдут кого-нибудь другого. Ты слышала, что он решил? Он хочет, чтобы мы купили паб. — Ангус пожал плечами. — Но я думаю, что мне не следует этого делать. Не знаю, смогу ли я и дальше иметь дело со всеми этими идиотами, и, конечно же, я не хочу доверить им наше с тобой будущее. Я не могу поставить на карту наши отношения. Я скажу Джиму, что не буду этого делать.
— Нет! — закричала Айона. На лице ее был ужас. — Так нельзя! Ты же столько вложил в этот паб! Конечно, Джим должен найти возможность его выкупить! Но если ты не будешь вести дела, то все просто рухнет! Джим не сможет дать отпор Габриэлу — да Джим не в состоянии даже разобраться в расписании смен!
Ангус закрыл глаза костяшками сжатых пальцев.
— Но меня достало постоянно быть в роли свирепого надзирателя, всеми командовать, разыскивать поставщиков, оставлять тебя одну, потому что надо успеть разобраться с проклятыми ведомостями с кухни. Я посмотрел на весь этот кошмар, который творился сегодня вечером, и спросил себя: а стоит ли этим заниматься? — Он поднял на нее глаза, налитые кровью. — Так что? Стоит?
— Да!
Он покачал головой.
— Знаешь, я как-то неуверен. Мы с тобой почти не бываем вдвоем. Я даже не знал, что ты сдаешь на права! Да и тебе не нравится, что я командую тобой в баре, и я терпеть не могу тебе что-то приказывать…
— Ангус, — Айона взяла его за руки, — ты нашел дело, которым тебе очень нравится заниматься, и у тебя все хорошо получается. Это видно даже по нашим бухгалтерским ведомостям. — Она потрясла его за руки, как малыша. — И тебе нельзя все бросать из-за одного неприятного вечера, — то есть, я хочу сказать, Габриэл ведь не первый раз уже устраивает на кухне такие вещи.
— Почему ты раньше мне не сказала об этом, дурочка?
— Почему мы с тобой до сих пор об этом не разговаривали, Ангус? — тихо спросила она.
Так они некоторое время сидели и молчали, и каждый из них думал, как дальше действовать в этих опасных водах; они чувствовали, что разговор становится с каждой минутой все серьезнее.
Ангус посмотрел на нее и решил рискнуть — будь что будет.
— Хм, Айона. Все происходит совсем не так, как мне этого хотелось, но раз уж так получилось, то слушай. — Он сжал губы и постарался привести в порядок слова, перепутавшиеся в его голове. Он перебирал их, как будто тасовал дрожащими руками колоду карт: фразы и мысли то и дело куда-то пропадали. — Для меня в жизни имеют значение только две вещи — сделать так, чтобы этот паб успешно работал, и быть с тобой. Да что я, нет, конечно, — тут же поправил он себя, видя, как красноречиво поднялись Айонины брови, — важно для меня только одно — быть с тобой. Но, как ты знаешь, мой длительный отпуск почти закончился, и очень скоро мне придется принять решение, и…
— Ангус, ты же знаешь, какое решение тебе следует принять, — оборвала его Айона.
Он вдохнул поглубже.
— Ну да. Я знаю. Я думал, что позанимаюсь этим шесть месяцев, а потом пойму, словно по волшебству, как мне устроить всю свою дальнейшую жизнь. Но, э-э… это было немного наивно с моей стороны. То есть, не все так просто, — я не могу позволить, чтобы этот паб просто пришел в упадок и гребаный «Оверворлд» воспользовался этим для уклонения от налогов, — ведь нам столько удалось сделать, и за такой короткий срок. Но если я и придумаю, как выкупить заведение, с помощью Джима и с твоей помощью, то я хотел бы, чтобы все было сделано как следует, с нормальной инвестиционной поддержкой, и тогда… — Он замолчал и посмотрел в пространство перед собой. — Тогда я начал бы что-то получать за то, что вкалываю не покладая рук, а не просто сидел бы в офисе и пялился на то, как растет стопка документов в ящике для исходящих бумаг. — Он посмотрел на нее, надеясь на лучшее.