Живые тени ваянг

- Ну ладно, - снисходительно проговорила она, - познакомьтесь...

- Георгий Дмитриевич, отец Кати...

- Валентин, брат...

- А я – Альберт Буди Блэнк...

Рука отца, которая только что сделала теплое рукопожатие, вздрогнула.

- Как вы сказали?

- Георгий Дмитриевич, как раз об этом я и хотел рассказать Кате, тогда... Еще в Амстердаме... Но она ведь не слушает меня! Я ей и визитку дал...

- Катюша, у тебя есть его визитка?

- Нет, папа... Точнее, не знаю... Мне кажется, я ее не видела. Нет, я ведь ее держала тогда в руке... Папа! Не знаю! Ничего не знаю...

«Может быть, я ее мимо кармана положила... А может... – мысли бегали в ее голове, не в силах собраться вместе и оценить ситуацию. – Альберт? Нет, только не это!»

Катя изменилась в лице. Она судорожно сжимала в руке салфетку и молчала. Наконец, ее мысли собрались в один клубок. Она взглянула Буди в глаза, окунувшись в их такую же, как и этот вечер, черноту:

- А почему ты не позвонил? Или не приехал сразу же? Ведь прошло уже больше месяца...

- Так ты же свою визитку мне не дала... А Паула...

Опять кто-то звонил в дверь. Как будто здесь – семинар начинающих поэтов. Георгий Дмитриевич бросил строгий взгляд на сына. Тот нехотя встал и шаркающими шагами поплелся в прихожую. В это время Буди, не дождавшись, когда его пригласят за стол, осторожно выдвинул мамин стул и сел на него.

- Добрый вечер! – молодой человек атлетического сложения улыбался голливудской улыбкой, словно выиграл в лотерею не меньше миллиона. И даже – не рублей. Потом он заметил незнакомого человека, на лице которого не стояло тавро «миллионер», и выигрыш потихоньку стал уменьшаться. Взглянув на Буди еще раз, он увидел табличку «доктор». И маленькую приписку – «из Азии». Черные волосы и такие же черные глаза однозначно говорили об этом. Правда, совершенно белый цвет кожи выдавал родственные связи с европейцами, а может, был он характерным именно для его национальности...

- Извините, я, кажется, помешал. У вас серьезный разговор?

- Нет-нет, проходи, Стас, - Георгий Дмитриевич с особым радушием выговаривал каждое слово, прокручивая в голове дальнейший план действий. А про себя подумал: «Надо посоветоваться с Катей, чего-то я пока не знаю...»

- Валентин, ты давай-ка чайку налей гостям, мы – на минутку... Катя, можно тебя?

Первой слева была дверь в кабинет, и отец крепко сжал Катину руку:

- Сюда...

Он осторожно прикрыл дверь за собой и строго посмотрел на дочь:

- У тебя с ним роман?

- Папа!

- Если нет – тогда не понимаю, что он здесь делает! Кстати, а почему у него такая же фамилия? Он что, наш родственник?

- Да нет же, папа! Правда, если считать, что Адам – наш родственник, то тогда – да... Дело совсем не в этом...

- А в чем?

- То, что он – Альберт!

- Тебе не нравится это имя?

- Нравится – не нравится... Ну не могу я сейчас все объяснить, для этого нужно много времени...

- Хорошо, я дождусь, когда это время наступит...

- Папа, Буди... То есть, Альберт – доктор философии Лондонского университета Метрополитен. Вот вы и поговорите о науке. Заодно и протестируешь его... Может, он такой же доктор, как я... космонавт...

Они вернулись в столовую и с удивлением наблюдали, как Стас и Буди нашли общий язык. Видимо, Стас успел похвастаться тем, что стажируется в Лондоне, а Буди сообщил, что в Лондоне работает. Об этом можно было судить по последним фразам их диалога.

- Да что говорить об этом? – видимо, Буди в чем-то был не согласен со Стасом. – Банк Англии – один из старейших в мире, но перешел на десятичный принцип денежного счета гораздо позже, чем русские банки.

- Как это «позже»? – похоже, Стас об этом не знал.

- Позже на... двести пятьдесят лет, - уточнил Буди. – А ты едешь туда стажироваться...

- Так этот банк появился еще раньше Петровской денежной реформы? – Стас был потрясен такой новостью.

- Вот именно! А вообще-то... – Буди сделал небольшую паузу, подыскивая более точные слова, – получишь там отличные знания по созданию денег из «воздуха». Если, конечно, захочешь...

Катя прервала их беседу. Она уже немного успокоилась и брала ситуацию под контроль:

- Стас, у тебя что-то срочное?

- Я собирался сделать тебе предложение!

В его словах проскользнуло раздражение. Видимо, жених ожидал более радушный прием.

Только сейчас она заметила в его руке букет белых роз.

- Собирался? – переспросила Катя. – А сейчас уже... передумал?

Как ждала она эту сцену! Представляла ее именно с белыми розами! Вот он галантно встает на колени и произносит самые важные в этой жизни слова, а она бросается ему на шею и замирает в поцелуе... А потом он поднимает ее на руки и кружится в вальсе...

А вальс-то при чем? Дубль-два. А потом он поднимает ее на руки и несет... в спальню. Розовое атласное покрывало пахнет «Мисс Диорр шери»[131], и кажется, что губы срывают сладкие и ароматные вишни. Плоды темно-бордовые, почти черные, потому что уже переспели...

- Стас, давай оставим этот разговор на завтра. Сегодня у нас гость издалека. Хорошо?

Катя проводила его до входной двери и вернулась в столовую с белым несчастливым букетом:

- Мне нужно побыть одной... Папа, я думаю, вы с Буди найдете общий язык. Да?

- Я тоже пошел! – Наконец-то и Валентину представилась такая возможность! Он давно закончил ужин, но никак не мог улизнуть: то гостей надо встречать, то приборы подавать, то чай разливать.