Страница 219 из 237
Два С130, один АС-130, два С27. Вот теперь окончательно становится ясно — могу поспорить на деньги, что АС-130 перелетел сюда с базы Херлберт-филд, и значит — мы пришли туда, куда надо. Кстати — если этот штурмовик взлетит — то шансов уйти отсюда — у нас не будет. Вообще никаких. А людей около него — нет.
Я осмотрел штурмовик — непохоже, чтобы он был разукомплектован или поставлен на техническое обслуживание. И людей рядом нет, соблазнительная цель. Два двигателя по левому борту… тысяча двести с небольшим ярдов. Дотянется?
— Возможная цель — негромко сказал я — тяжелый штурмовой самолет типа сто тридцать. Дальность тысяча двести пятнадцать, левее триста от ориентира Вышка. Два двигателя, на прямой линии огня.
Майор чуть повел стволом винтовки. Самое хреновое — это глушитель и патрон. Глушитель снизит и без того невысокую скорость пули L118. Если стрелять без глушителя — тревога поднимется сразу. Винтовки пятидесятого калибра, как нельзя лучше подходящей для такой задачи — у нас не было. А эта по такой цели…
— Дотянешься?
Майор какое-то время «ощупывал» цель.
— Отсюда — нет. Надо подобраться поближе.
Что такое подобраться поближе… это целая проблема для снайперской пары. Несмотря на то, что охраны не видно — это не значит, что ее нет. Сейчас самая большая проблема для полевых укреплений — большое количество ложных срабатываний из-за одичавших животных и одержимых. На фоне этого может потеряться сигнал об обнаружении действительно опасной цели. Здесь же, речь идет о внутреннем периметре, периметре летного поля — и я бы, помимо мотков колючей проволоки кинул бы еще что-то. Например, несколько банальных растяжек из гранат и сигнальных мин — могут очень осложнить жизнь тому, кто проникнет на объект.
При перемещении обычно первым идет второй номер снайперской пары — он должен защитить стрелка, «вывести» его на позицию. В нашем случае правило это соблюдается — первым ползу я, выдерживая скорость улитки и тщательно ощупывая все, что находится передо мной. В мирные времена никому бы и в голову не пришло здесь заминировать или положить датчики, придурки десантники шлялись где попало и даже забредали на нашу территорию, территорию SOCOM. А в военное…
Черт, растяжка!
Кто-то постарался — даже не леска, а тонкая, очень тонкая струна. Совершенно случайно понял, что здесь растяжка — по едва заметному сопротивлению подросшей за полтора месяца травы, которую никто за это время ни разу не подстриг (святотатство для воинской части). Повел пальцами — так и есть. И если тот, кто это поставил имел в распоряжении тонкую струну — то следует предположить, что гранат на этой струне не одна, а две, растяжка совмещена с ловушкой, перережешь — взорвется вторая граната.
Ни слова ни говоря тронулся в обход, и убедился, что второй колышек был установлен в двадцати футах (!), и на нем действительно была граната-ловушка. Первый раз вижу, чтобы растяжкой перекрывали столь значительное пространство, видимо поставили не для того, чтобы убить — а для того, чтобы дать сигнал. А вот мы не дадим!
Ощупал — вдруг еще и мину противопехотную положили, всего можно ожидать- нет никой мины нет. Просто трава и все. Сухая, шуршащая трава…
Со стороны казарм раздался гул двигателей — машины, несколько, не одна. Обнаружили? Не может быть. Но в нашу сторону, скорее всего — в сторону стоянки авиации. Собираются куда то лететь? Собираются поднимать вертолет на поиски?
Спасал ветер. Ветер все же шевелит траву, из-за ветра со стороны побережья не видно как шевелится трава от того что ползем мы. Поднажать — ничего не видно, самое худшее — это когда ты не видишь что происходит и можешь только предполагать. Своими глазами видел, как в такой ситуации запаниковал прошедший Колумбию и бывшую Югославию человек — и с того плато в Северном Ираке вернулся в гробу.
Заросли оборвались неожиданно — но еще неожиданней было то, что машины были совсем рядом! Они занимали позиции всего ярдах в семистах от нас, и занимали позиции так, чтобы прикрыть посадочную площадку. Патрульный МРАП не тронулся с места — но к нему присоединился еще и Хаммер с торчащим в нашу сторону пулеметным стволом, а от казарм выехали целых два Страйкера, которых — готов поклясться — в передвижной экспозиции американской конструкторской мысли не было! Следом выехал еще один Хаммер, в иракской тяжелобронированной комплектации — но уже перекрашенный под местную природу в стандартный «Олив Драб». И вот он то, что меня обеспокоило больше всего — встал от нас всего в пятистах ярдах.
Пятьсот ярдов — это много или мало? Пуля крупнокалиберного пулемета, которой вооружена эта штука — преодолеет это расстояние за секунду, даже меньше. Если стартовать с хода, то чтобы развернуться и догнать нас… ну, секунд двадцать потребуется. Примерно столько же нам нужно будет, чтобы добежать до деревьев. Нет, меньше — но это особого значения не имеет. Не будет иметь значение и та колючая проволока, что отделяет бетонированную площадку от земли с подросшей травой, и витка которой я сейчас касаюсь. Хаммер — сомнет ее и не заметит…
— Расстояние… — майор занял позицию.
Что-то надвигалось, я сам не мог понять — что но почему то мне пришло в голову, что сейчас — или пан или пропал. Или мы — или нас. Поднимался ветерок, не ветер — а именно ветерок, противный и все время меняющий направление.
— Тысяча семьсот до вышки, шестьсот восемьдесят до поста. До цели «самолет» — восемьсот. По РЛС кабины.
— Ветер?
— Переменный. Три-пять.
Пан или пропал… Если сейчас заметят — все, покромсают сразу с нескольких пулеметов.
Летели вертолеты. Несколько. Мы замерли, в любой момент ожидая крика и стрельбы. Стрелка проще всего обнаружить с воздуха, даже если на нем костюм Гилли и даже если он очень опытен. Но для этого надо знать что искать и целенаправленно искать это. Судя по комитету, который здесь собрали для встречи — летит какая-то важная шишка…
Вертолеты заходили на посадку левее, притираясь к полосе, ветер от их винтов гнал волны по траве. Мы не могли видеть ни что это за вертолеты, ни сколько их — потому что при первой же попытке что-то рассмотреть нас неминуемо обнаружили бы.
Это был Сикорски-92, Хелибас, мы увидели его только в самый последний момент, когда пилот уже сел и не выключая турбин медленно катился по полосе подобно самолету. Абсолютно белый, белоснежный вертолет, на борту — золотым и синим, эмблема. Эмблема той фармацевтической компании, которая все это устроила.
Блэнчард Фармасьютикалс!
Птичка в клетке…
Интересно — это он или не он? Мы ведь даже не знаем — как выглядит тот, кто все это затеял. Только сейчас я понял всю глубину нашего провала: отправляясь на рискованное, смертельно опасное задание мы не взяли ни одного фото целей! Как выглядит один мы знали, по описанию и фотороботу, более- менее точному. Про второго мы вообще ничего не знали! У нас не было ни фото, ни описания, ничего. Совсем ничего, я даже брата в свое время не расспросил, как выглядит от кто устроил апокалипсис.
Единственный шанс.
— Готовность.
— Есть готовность.
Есть ли у них противоснайперская система? Может и даже должна быть — их кучу в последнее время навыпускали для Ирака и Афганистана, там большая проблема со снайперами и просто со стрелками, которые делают два-три выстрела из СВД с дистанции семьсот — восемьсот ярдов и смываются до того, как их накроет лавина ответного огня. Здесь десантная дивизия квартировала и командование специальных операций, здесь производились испытания новейших видов вооружения, здесь готовили людей перед отправкой туда — не может быть, чтобы не было. Были разговоры о том, чтобы системой пеленгации снайперов к 201 году оснастить все боевые транспортные средства армии США?
Если есть то какая? Противоснайперские системы бывают двух типов. Более дорогая — на базе лазера, он обследует местность и засекает оптические приборы — но это срабатывает не всегда, а на последних моделях армейских оптических прицелом нанесено специальное покрытие, защищающее как от лазерной, так и от обычной засветки. Более дешевая — акустическая, просто определяет пеленг на источник звука после первого же выстрела. Скорее всего — именно эта, она простая и совместимая с новыми Хаммерами, ее отличительная особенность — четыре небольшие антенны на крыше машины, с помощью них как раз и определяется пеленг. Где они?