Хьюстон, 2030

– Мальчики ходят в школу, не знаете?

– Да. Это точно. У них есть школьная форма и учебники. Хотя, я думаю, что сразу после школы они ходят куда-то работать до самой ночи. Несмотря на то, что это не по закону.

– Вы знаете, в какую школу они ходят?

– Понятия не имею, сэр. Никогда их об этом не спрашивала.

– А как насчет Жасмин Хобсон? Она учится или работает?

– Работает, сэр. На Куче, как многие тут.

– Насчет Кучи. Вы это знаете наверняка, или только предположительно?

– Предположительно. Но я видела ее с инструментами. Знаете, крюки для разгребания мусора? «На Куче» у всех такие. И еще, у Джас один глаз как бы с бельмом, и на лице несколько небольших шрамиков. Как химический ожог. На свалке такое происходит сплошь и рядом.

Вскоре стало ясно, что соседи больше ничего полезного не знают. Поручив Киму писать протокол допроса, Марк позвонил Натали, – В общем, так. Имя убитой установили: Хобсон, Амелия. Она может также быть зарегистрирована под фамилией Хан, Хань, или аналогичной. Родилась в 2011 или в начале 2012. Еще у нее есть сестра и два брата, имена: Жасмин, Мильтон и Альберт, фамилия у этих трех однозначно Хобсон. Точный адрес… ну, в этих трущобах, все адреса являются относительными. Пишите: трущобы шоссе Гаррет, третий корейский квартал, второй поворот от пересечения с шоссе Саут-Лейк-Хьюстон. Если хотите, я сделаю засечку GPS и отправлю координаты по электронке.

– Пожалуйста, сэр, засечка GPS мне очень поможет. Кстати, я поражена скоростью вашей с Кимом работы. Я обсудила результаты поиска в базах данных с сержантом Зуйко. Еще утром, до того, как он пошел домой отсыпаться. Его оценка была не слишком-то оптимистичной. Он полагал, у Вас уйдет минимум три дня на розыск, сэр.

– Ну, знаете, бывает и ФБР что-то делает быстро. Но в данном конкретном случае, к Киму и ко мне скорость работы отношения не имеет. Хотя нет! Это как раз Ким постарался. Представляете, он нашел себе подружку. А у нее – дедуктивные способности Шерлока Холмса. Она и сделала все остальное, – Говоря это в телефон, Марк улыбнулся Киму, который покраснел еще раз.

– Интересно, что фамилия девушки – Хобсон, – заметила Натали.

– Именно! Мы тут с Кимом думаем, она и Ник Хобсон – сводные сестра и брат. Родители Амелии были из Нью-Йорка и Ник Хобсон – тоже из Нью-Йорка. Отец и мать Амелии скончались – в 2024 и 2026 годах соответственно. Их звали Роберт и Ре-Анн. Хотя, возможно, у Ре-Анн фамилия была не Хобсон, а Хан или Хань… Попробуйте раскопать что-нибудь в базах данных. Я подъеду в Участок во второй половине дня, мы еще обсудим…

Марк и Ким опрашивали остальных соседей еще часа два. Кроме того, что им уже рассказали ветеран «Бури в пустыне» и его дочь, ничего нового узнать не удалось.

– Я могу приехать сюда после наступления темноты, – предложил Ким. – Проверю, не вернулись ли Хобсоны домой.

– Только не слишком поздно. Ты ведь на выходном сегодня вечером? – ответил Марк. – Кроме того, мое шестое чувство подсказывает, что съездишь ты без пользы – дома никого не будет. Если моя гипотеза верна, Ник пытался вырвать семью из под контроля банды Во. Когда Ник и Мел были убиты, Жасмин предположила, что это дело рук Во и его «пацанов». Так что, дети сегодня вряд ли будут ночевать дома.

– Как же мы их найдем, сэр?

– Тут две возможности, Ким. Первая: они уже удрали из Хьюстона. За пять дней можно оказаться в любом месте Техаса или даже в соседнем штате. В этом случае мы их отыщем, только если нам очень крупно повезет. Возможность номер два: Хобсоны до сих пор где-то в Хьюстоне, только предпочитают не ночевать дома какое-то время. Скажем, у них маловато денег для того, чтобы просто так сорваться и уехать. Если это так, мы можем найти Жасмин по месту ее работы. Помнишь, что их соседка сказала? – Про бельмо и шрамы?

– Да.

– Так вот. Три года назад я слышал все три имени: «Жасмин», «Амелия» и «Хан» от одной девчонки на Бирже. Причем, у этой девочки было и бельмо, и ранки на лице – от взрыва аккумулятора. И по возрасту она – точно как Жасмин. Может ли все это быть простым совпадением? Короче, завтра я нанесу визит на полигон дороги Маккарти. Если завтра Жасмин там не будет, я приду туда снова в понедельник. Может быть, у Жасмин в воскресенье выходной. Если она все еще в Хьюстоне – куда она от нас денется?

Не успел Марк оказаться в своем кабинете, как его телефон запищал мелодией, зарезервированной для частных звонков. Марк нажал на кнопку ответа.

– Марк, дорогой, – раздался взволнованный голос Мэри в динамике. – Майк только что с Кучи. Знаешь что? У него уведомление о призыве! Ты можешь приехать домой пораньше?

– Не уведомление, а повестка. Ты это имела в виду? Наверное, тут какая-то ошибка… Я сейчас приеду.

Не переодеваясь, Марк вскочил на велосипед и помчался домой. Несмотря на запруженные дороги второй половины дня, он сумел уложиться в пятьдесят минут.

На углу их тупичка, примерно в четверти мили[57] от дома, он наткнулся на Уильяма, Клэрис и маленького Дэйви, которые возвращались домой с Маршрута. В соответствии со стратегическим планом Клэрис, маленький Дэйви осваивал искусство поводыря. Для мальчика двадцати месяцев от роду ходил он даже очень уверенно, но с движением по заданному курсу у него было пока плоховато. В общем и целом, он двигался в направлении любого предмета, который заинтересовал его пол-минуты назад. Поскольку вокруг было много чего интересного, сохранять какой-либо определенный азимут у него не получалось никак. В семье постоянно подшучивали над Клэрис по этому поводу, намекая, что ей стоит подождать лет эдак с пять, прежде чем доверять Дэйви водить Уильяма делать Маршрут. На это Клэрис самоуверенно заявляла, что по научным данным у собак интеллект не выше, чем у двухлетнего ребенка, однако, собак как-то учат водить незрячих. По ее мнению, секрет заключался в том, что не собака ведет человека, а человек ориентируется сам, используя собаку как сенсор взамен неработающих глаз.

Клэрис начала играть с сыном в эту игру сразу после возвращения Уильяма с «Мусоровоза». «Где у нас папины ручки?» – спрашивала она. И Дэйви радостно поднимал свои ручонки и шевелил пальчиками в воздухе. «Правильно! Это теперь папины ручки! А где у нас папины глазки?» Сын показывал пальчиками на свои собственные глаза. «Правильно, Дэйви! Это теперь папины глазки! А где у нас папины ножки?» Дэйви улыбался и хлопал по папиным коленям. «Правильно! Это папины ножки!» Малыш прекрасно разобрался, что ножки у папы в полном порядке, а вот ручки и глазки для папы будет теперь обеспечивать сын.

Иногда игра продолжалась, и на это продолжение Марк смотреть не любил. «А где у нас папина медаль, Дэйви?» Мальчик указывал на «Перпл Харт». «Молодец, это папина медаль! А где у нас папино ведерко?» Нет проблем, мамочка. Вот его ведерко (по сценарию игры, Дэйви полагалось найти красное ведерко «Пути Спасения» и повесить его папе на шею). «Отлично Дэйви! Ты у нас умница! А теперь скажи-ка нам: кто твой папа?» – «Инвалид войны!» – с гордостью отвечал мальчуган. «А куда мы завтра пойдем, Дэйви?» – «Делать Маршрут!» – «Правильно, – делать Маршрут! А что мы будем говорить на Маршруте?» – «Поможем Инвалидам! Поможем Инвалидам!» Тут игра заканчивалась. Клэрис обнимала и целовала сына: «Правильно, Дэйви! Молодец! Так мы и скажем: Поможем Инвалидам!»

57

Около четырехсот метров. Примечание переводчика.