Большое гнездо

— Ты меня на чужих-то людях не страми, — обиделась Степанида и вошла в избу.

Отправились к посаднику, но их повернули от ворот: посадник спал.

— Буди, не то ворогов упустим, — сказал Веселица отроку. — Озоруют на нашем озере чужие людишки.

— Как ложился боярин, так строго наказывал себя не будить, — с достоинством отвечал отрок.

— Так то, ежели просто так, а у нас дело князево...

Услышав про «князево дело», отрок призадумался.

— Ну, ладно, ждите покуда здесь, — сказал он и скрылся в тереме. Вернулся скоро.

— Боярин-батюшка велел вас звать.

Посадник стоял посредине горницы и, зевая, крестил себе рот. Заплывшие ото сна глазки его смотрели на мужиков с досадой.

— Ну — пошто взгомонились? — спросил он хриплым голосом.

— Чужие люди на озере. Люто озоруют, — начал Веселица. Ошаня, стоя за его спиной, кивал, прикладывая ладонь к шишке на лбу.

— Чужие люди к Переяславлю сколь уж лет носа не кажут, — недоверчиво отвечал боярин. — Пригрезилось вам.

— Куды там пригрезилось, — выставился из-за Веселицыной спины Ошаня. — Едва ноги унесли.

Лица приятелей, в синяках и кровавых подтеках, были красноречивее слов.

— Вот что, — сказал посадник, сбрасывая с себя остаток сна, — мне с татями возиться недосуг. Берите воев да скачите поживее на давешнее место. Сами-то управитесь ли?

— Ну, ежели с воями... — протянул Веселица.

— С воями управимся, — живо подтвердил Ошаня.

Через полчаса небольшой отряд был в сборе.

— Глядите, мужички, — наставлял Веселица воев, красуясь перед ними на своем коне, — пуще всего не зевать. Да по лесу не разбредаться. Да вязать всякого, кто ни попадись. Опосля разберемся...

2

Уезжая из Новгорода, Звездан не устоял перед уговорами Митяя, взял его с собой.

— Управляться с луком ты научился, — сказал он ему, — а вот управишься ли с мечом? Дорога во Владимир долгая и опасная, всякое бывает, а время неспокойное. Это тебе не с книгами сидеть в обители у Ефросима...

— Ты меня до времени не пужай, — обиделся парень, принимая из рук Звездана тяжелый меч. Рукоятка приятно похолодила ему руку.

— Вот, садись на мово коня, — сказал Звездан, — да полосни по березке. Только, гляди, голову животине не снеси...

— Я счас, я живо, — растерялся Митяй, удобнее устраиваясь в седле. «Ну, пропал мой конь», — с сожалением подумал Звездан, наблюдая, как неловко потрясывает Митяй задом — того и гляди, вывалится из седла. Ничего, на первый раз обошлось. Березка, правда, как стояла, так и продолжала стоять, а коню Митяй отмахнул только самый кончик уха.

Пошли на торг, сошлись на сходной цене с плутоватым булгарином, взяли молодую кобылу. У оружейников выбрали меч, у бронников по плечу Митяю взяли легкую кольчужку. В сумы набили поболе еды и питья и заутра тронулись в путь. Дел в Новгороде у них больше никаких не было.

Проезжая мимо Ярославова дворища, в последний раз грустно взглянул Звездан на знакомый Мирошкин терем, но задерживаться не стал. Почудилось ему, что стоит у ворот знакомый конь Шелоги, а может, и не Шелоги это был конь, но защемило сердце, засосало под ложечкой — сжал он шпорами поджарые бока своего каурого, поскакал вперед ходкой рысью.

В Новгород ехал Звездан — путь казался коротким, а обратно от утра до вечера день тянулся бесконечно. Не спалось на ночлегах, выходил он из душной избы глядеть на черное небо, а после долго хранил молчание, на Митяевы частые вопросы отвечал неохотно.

Зато паренек радовался, все его забавляло в пути — там пичугу какую приметит, там за белым грибом полезет в березняк, а то просто смотрит вокруг сияющим взором, мурлычет что-то себе под нос.

У самой Влены, неподалеку от Переяславля, наехали они под вечер на большой обоз.

— Куды путь держите? — спросил Звездан у купцов.

— Путь держим на Ростов, а дале думаем податься к Новгороду, — отвечали купцы, по обличью признавая в Звездане княжого человека. — Скажи-ко, мил человек, не снял ли Ярослав у Торжка свои дозоры?

— Давеча князем в Новгороде кликнули Ярополка Ярославича, — сказал Звездан, — но дозоров своих Ярослав не снял, так что лучше поворачивайте во Владимир.

— Были мы во Владимире, ко князю Всеволоду ходили во двор, — объяснили купцы. — Велел он нам править на Торжок — нынче, сказывал, не будет нам в торговом деле никаких препятствий.

— Что ж, коли князь сказывал, так поезжайте к Ярославу. Только сдается мне, что к Новгороду он вас все едино не допустит.

— Не порадовал ты нас своею новостью, — совсем озадачились купцы. — Куды же нам податься?

Ничего не мог присоветовать им Звездан, не довез он до Всеволода Мартириеву грамотку — в шапке была она у него зашита. И все-таки еще раз предостерег купцов:

— Не ходите к Торжку. Прибытка вам там все равно не видать.

Тогда и купцы предостерегли Звездана:

— Видим, доброй ты человек. Вот и тебе наш совет: как переедешь Влену, ухо держи востро — пошумливают лихие людишки вокруг Переяславля. Бог знает, отколь злой ветер их нанес, а только с утра сунулись они было на наш обоз, хотели поозоровать, да мы их пугнули. Как бы какой беды с тобой не приключилось.

Звездан задумался, у Митяя забегали глаза.

— А где встречали вы тех людишек? — спросил дружинник.

— Да у самого брода. Никак, там они всех и стерегут...

Не время было Звездану рисковать, поблагодарил он купцов и направился вокруг Переяславля, чтобы, минуя его, выйти на владимирскую дорогу. Очень хотелось ему еще раз повидать Веселицу, да что тут поделать?

Где березнячком, где ельничком, где пробитой лосями тропой, а где и вовсе без тропы, оставляя справа спускающееся к закату солнышко, стал править он своего коня, следя за Митяем, чтобы не очень отставал на своей кобылке.

Измотало их комарье, к вечеру вовсе не стало мочи, но задерживаться в опасном месте Звездан не хотел, костер разводить побаивался. Огонек-то издалека видать, на огонек и выйдут лихие люди.

— Тпру-у! — послышалось за спиной.

Обернулся Звездан и похолодел с головы до пят: вышли трое мужиков на тропу, взяли Митяеву кобылу под уздцы, друг с другом негромко переговариваются, на Звездана поглядывают усмешливо..

Закричал Звездан, меч потянул из ножен. Тут и к нему кинулись из чащи — лица озверелые, в руках рогатины и ножи.

Хорошего, боевого коня дал ему Словиша. Взвился конь на дыбки, передними ногами замолотил по воздуху — отпрянули мужики. Тем временем у Звездана меч уже был наголо. С шипом полыхнула по левую сторону сталь, полыхнула по правую. Краем глаза увидел Звездан, как покатился один из нападавших под куст — алой лентой протянулась за ним густая кровь...

«Шапку бы не потерять», — подумал Звездан, разворачивая коня. Бросить Митяя в лесу он не мог, а то бы ушел, а то бы ни за что им его не догнать.

Крепко натянул он удила, привстал на стременах.

— Э-эх! — еще раз задиристо полоснул мечом по чьей-то спине — хрястнуло под сталью. — Держись, Митяй!..

А у Митяевой кобылки кишки расползлись по траве — поддел ее кто-то рогатиной под самое брюхо. Вывалился Митяй из седла, никак вытащить ногу из-под кобылы не может. В глазах — ужас, руки беспомощно шарят по стремени.

Тут заминка вышла — Звезданов меч здорово переполошил мужиков, кинулись они в разные стороны. А Звездану только того и нужно. Спрыгнул он наземь, помог Митяю встать на ноги, помог вскарабкаться в седло своего коня. Шапку свою нахлобучил ему на растрепанную голову:

— Скачи!

— Да ты-то как?

— Скачи! — и свистнул так, что сам себя оглушил. — Шапку, шапку береги!..

Лихой нрав у Словишиного коня — как взял он с места, так и исчез в лесу вместе с Митяем, только сучья затрещали, да зашелестели еловые лапы, будто налетел порывом стремительный ветер...