Страница 9 из 82
Руки с длинными пальцами заканчиваются острыми когтями. Такими удобно вскрывать раковины моллюсков и вспарывать брюхо рыбинам. И не только им. Между пальцами просвечивающая пленка перепонок. Задняя часть тела не имела конечностей и заканчивалась чем-то вроде хвостового плавника дельфина. Никакой рыбьей чешуи не было и в помине, как любят их изображать художники на картинах. Похоже, что холстомаратели никогда с ними не встречались нос к носу. На самом деле нижняя часть тела покрыта ороговевшими складками кожи, напоминающими крупные, редкие чешуи. По внешнему виду можно было сделать вывод, что эти русалки речные, но могут жить и в озерах. У них не было толстого подкожного жира, характерного для морских млекопитающих, населяющих воды Атлантического океана. Те из сородичей, описанных в трудах Сократа и живущих в теплых Средиземном и Красном морях, не могут жить в пресной воде.
…Некоторые ученые теоретики в тишине кабинетов всерьез полагали, что русалки — неизвестный науке вид разумных живых существ, очень близких к человеку и стоящих на одной ступени развития. Тупиковая ветвь Homo aquatics. Это заблуждение можно было бы легко развеять, если бы бумажных червей притащить сюда. Пусть полюбуются на объект своих научных изысканий. Любопытно было бы послушать, что они запоют.
На Руси русалками издавна считали девушек-утопленниц, добровольно наложивших на себя руки. Водяными девицами интересовались не только в Корпусе инквизиторов. Петр I внимательно изучал записи Христофора Колумба, который своими глазами видел прекрасных дев с рыбьими хвостами, резвящихся рядом с его каравеллой. Двухметрового прагматика в треуголке и ботфортах не интересовала пресноводная чудь российских рек и озер. Ему подавай морскую разновидность человекообразных существ в морях и океанах. Похоже, он хотел их использовать как разведчиков и диверсантов против конкурентов на море. Испанской армаде и Англии, исконной владычице морей, не поздоровилось бы, заимей Петр таких союзников. Слухи слухами, но чернокнижник Брюс в свое время получил высочайший приказ и императорское повеление задружиться, а если повезет, то и установить дипломатический контакт с нечистью российской с далеко идущими планами, которым было тесно в границах государства Российского. Сам Петр I до этого додумался или кто подсказал, нашептал на ушко мысли черные, уже не узнать. Когда об этих задумках узнали в Корпусе инквизиторов, то император и месяца не прожил. Наводнение. Горячка. Гроб дубовый и усыпальница в лавре. Конец царской биографии. Стечение обстоятельств, сказал бы сторонний наблюдатель. Закономерный итог для возжелавшего заполучить в союзники нечисть, возразил бы инквизитор. С нас Ивана Грозного хватило. Кашу правители заваривают, а хлебать и расхлебывать другим. Пусть ученые мужи в просвещенной Европе по два раза наступают на одни и те же грабли.
Инквизиторы расходились во мнениях, кем же на самом деле являются русалки. Единодушны они были в одном: надо извести их род под корень. Чем быстрее, тем лучше. Место под солнцем лишь для божьих тварей. Одни считали, что русалками становятся по большей части утопленные насильственно преступницы или самоубийцы. Другие выдвигали версию по поводу того, что русалка — некая сущность, захватившая материальное тело и пользующаяся им в своих целях, трансформировавшая его для обитания в водной среде. Тела утопших грешниц непонятным образом перерождаются в водяных чудовищ и существуют благодаря незримой поддержке потусторонних сил. Некоторые склонялись к мысли, что русалки — нечто вроде появляющихся время от времени в нашем мире призраков заблудших душ, поселившихся в водоемах и подпитывающихся энергией и мясом живых. Самая благоприятная для них среда — непроточная, застоявшаяся вода. Губить, причинять зло людям, красть жизненные силы жертвы — это непременное условие для поддержания материальной оболочки. В пользу этой теории говорит то, что русалок мужского пола (русалов) еще никому не удавалось обнаружить. Скорее всего, существуют разные виды и есть водяные твари, размножающиеся как гермафродиты. Не раз и не два попадались русалки с икрой.
Поплавков прекрасно помнил, как еще на первом курсе в спецшколе инквизиторов листал в хранилище книгу Себастиана Мюнстера «Космография, или Описание всего света». Книга, изданная в Базеле аж в 1628 году, неплохо сохранилась. В ней давно умерший автор писал для потомков: «Достойные доверия римские дворяне публично утверждали, что видели в Гадиатском океане морских людей, чей облик схож с видом обычного человека».
В одном свитке времен Римской империи говорилось: «По доносу честного гражданина был произведен обыск приморского поместья патриция Юлия силами второй когорты преторианцев. В бассейне с морской водой обнаружена русалка. После допроса с пристрастием патриций не раскаялся и не рассказал, для какого греховного дела содержал морскую женщину. Сообщников не выдал. Распят на кресте на перекрестке двух дорог в назидание другим. Русалка оставлена на солнцепеке до полного умерщвления». То, что русалку изничтожили, понятно. А вот для чего патриций держал ее в своем поместье, неясно. К какому ритуалу готовился Юлий, так и осталось неизвестным. К чему готовились здесь в особняке, тоже можно было лишь догадываться и строить предположения. Главное — предотвратили…
Симпатичное лицо прижалось к стеклу, смешно расплющив нос на манер поросячьего пятачка. Рот открывался и закрывался. Бледно-розовые жабры на шее вздымались, захватывая воду, и опадали, выталкивая ее. Вздымались и опадали. Глаза неотрывно смотрели на людей. Губы беззвучно шевелились. Изо рта вырвались пузырьки воздуха и устремились к поверхности друг за другом.
Одна речная дива оперлась обеими руками о стекло, будто стремилась продавить прозрачную преграду и оказаться с людьми. Прямоходящие, двуногие сухопутные существа ничуть ее не пугали. Было видно, что ее так и тянет к людям, как магнитом. На растопыренных ладонях были отчетливо видны большие пальцы, противопоставленные другим. Эта особенность строения ладони характерна и для человека, что позволяет держать оружие и удерживать жертву. Ненормально развитая грудь, слишком гипертрофированно выпяченная вперед с вызывающе торчащими сосками. Мечта любого нормального мужика. О моряках, заканчивающих кругосветку, и говорить нечего. Кожа матово-белая и на вид мягкая и нежная. Так и хочется протянуть руку и коснуться хотя бы кончиками пальцев.
Инквизитор единственный, кто глядел на русалок угрюмо и неприветливо. Он прекрасно знал, что смертоносные девицы с рыбьими хвостами всеядны. А человечина для них — деликатес, от которого они никогда не откажутся, пусть только представится такая возможность.
Неожиданно у всех пятерых одновременно тихо зазвенело в ушах. Ритм нарастал, завораживая и успокаивая. Так шумит прибой, накатывая на берега. Вечное противостояние моря и суши. Люди слушали, как поет русалка без слов. Это была песня про всех утонувших. О том, как тихо и спокойно на дне. Тихо, очень тихо. Мягкая подушка ила готова принять любого в свои объятия. Подарить вечный покой и забвение от ненужной суеты и проблем.
Голоса в головах сменили тональность и уже звучали навязчиво-угрожающе, подчиняя себе разум и волю. «Погрузись в воду. Иди к нам. Установи здесь свои порядки. Мы исполним любую твою прихоть, любой каприз». Захотелось прилечь и отдохнуть. Ноги зацементировала тягучая мелодия исподволь, вползая в душу. Вместо того чтобы пулей вылететь из дома, люди застыли, превратившись в живые изваяния. Можно хоть сейчас выставлять в витрину магазина готовой одежды вместо манекенов. Даже не моргают.
Старый приемчик. На природе русалки обычно выползают на мелководье, сладкоголосым пением заманивают к себе рыбаков. Поддавшихся их чарам увлекают под воду. Топят и не спеша поедают. Набив желудок человечиной, они устраивают лежки на дне глубоких омутов. Там на мягкой перине из тины и водорослей переваривают добычу. Просыпаются, когда дает о себе знать чувство голода, которое гонит их на поверхность. Если нет поблизости незадачливых человечков, могут перекусить водяной живностью. Но для них нет ничего слаще и вкуснее человечины. Каждая живая тварь хочет жрать. А если не пожрет, то от голода сдохнет. Отведав человечинки, никогда не забудешь ее вкус. Хочется еще и еще.