Месть и любовь

Вскоре ее грустные размышления снова прервались словами отца. Но сэр Арчибальд на этот раз обращался не к ней. Это была пламенная парламентская речь.

– Конечно, как истинные англичане, – торжественно провозглашал он, – мы никак не можем согласиться с такими недостойными приемами, которыми пользуются более радикально настроенные члены парламента. Безусловно, вы понимаете, что я имею в виду. Да, джентльмены, это и создание предпосылок для массовых беспорядков, и бессовестная эксплуатация рабочих некоторыми из наиболее безответственных членов нашего сообщества. Нет, я вовсе не собираюсь выдвигать обвинения в адрес оппозиции в целом…

– Браво, папа, – сказала Хэтти, подождав, пока отец сделает длинную паузу. – Это, должно быть, для палаты лордов? Ты будешь выступать там сегодня?

– Что? – вздрогнул от неожиданности сэр Арчибальд, уже готовый произнести следующую фразу. – Извини, милая. Я совсем забыл, что ты все еще здесь. Разве ты еще не доела свой суп? А что, если нам с тобой съесть еще немного окорока? Знаешь, дорогая, я ужасно не люблю картофельный суп. Но ведь, кажется, нам подали именно его? Как ты считаешь, может быть, попросить миссис Миллер принести что-нибудь еще?

– Ну разумеется. Могу ли я быть еще чем-то полезной для вас, сэр?

– Ты? Для меня? Кроме того, что сказать миссис Миллер, чтобы она принесла немного супа и окорока? Нет, милая. До чего же ты у меня славная девочка, Генриетта. Такая внимательная. Нет, дочка, мне ничего не надо, можешь идти к себе. А я в ближайшее время отправлюсь в парламент. Дитя мое, если ты останешься дома, предупреди повара, чтобы он повременил с обедом. Нам с сэром Мортимером еще предстоит обсудить вопрос о поездке в Манчестер. Мы хотели выяснить, действительно ли ожидается большая волна забастовок. Я, конечно же, дам тебе знать, если вдруг мы надумаем уезжать из Лондона.

– Не беспокойся, папа. Зачем тебе думать о таких пустяках?

Хэтти поднялась и запечатлела поцелуй на челе отца. Едва она притворила за собой дверь, как из столовой вновь послышался красивый звучный голос. Его проникновенное крещендо гулким эхом катилось по коридору.

Глава 3

В тот же день, под вечер, в поместье Роуз-Брайер в Херефордшире леди Луиза Ролланд ломала голову над одной загадкой. Поджав губы и сложив ладони в виде домика, она тихонько постукивала кончиками пальцев.

– Послушай, Джек. Все это выглядит очень странно. Я имею в виду письмо Друзиллы Уортингтон. Эта серая мышка, но на самом деле очень ушлая особа, не так давно была приставлена к Хэтти. Я полагаю, сэр Арчибальд сделал это намеренно, чтобы она шпионила за ней, пока девочка находится в Лондоне. Так вот, представь себе, в письме тетушка буквально рассыпается в извинениях. Оказывается, она очень сожалеет, что ей пришлось внезапно покинуть милого ребенка, потому что ей, видите ли, нужно было помочь заболевшей сестре в Кенте.

– Очень мило с ее стороны, что она ставит тебя в известность, – сказал сэр Джон, не потрудившись оторвать глаз от своего любимого охотничьего ружья, которое он тщательно чистил в тот момент.

– Но вот что мне кажется странным, Джек, – продолжала леди Луиза, недовольная тем, что муж сидит с опущенной головой, – она уехала от девочки почти четыре месяца назад. По сути дела, спустя четыре недели после того, как Хэтти прибыла в Лондон. Но ни Хэтти, ни сэр Арчибальд не пишут об этом ни слова.

Тогда сэр Джон поднял глаза на жену. На его открытом красивом лице появилось выражение сомнения.

– Милочка, я уверен, что ты что-то недопоняла. Такое и в самом деле невероятно.

– Уверяю тебя, написано именно так.

– Вот как? Никогда не подозревал, что мой отец написал за всю жизнь хоть одно письмо. Повторяю тебе еще раз, ты ошибаешься, Лу.

Леди Луиза подумала, что за такое недоверие муж вполне заслуживает удара тяжелой дубинкой по голове. Однако она держала себя в руках.

– Прошу тебя, Джек, прекрати эти шутки. Ты же знаешь, что я имею в виду, говоря о сэре Арчибальде. Мне известно не хуже, чем тебе, что письма всегда пишет только Хэтти. А она вообще не упоминает об этом.

– Погоди, Лу. Уж не собираешься ли ты взять на себя миссию этой сбежавшей дуэньи? Ты и в самом деле хочешь именно этого? В таком случае, не лучше ли послать туда твою матушку? Уж она-то своими драконовскими методами быстро наведет железный порядок. Она кого хочешь отвадит от блуда. Хоть самого принца. Если хочешь знать мое мнение, то я не осуждаю Хэтти за то, что она не удосужилась ничего сообщить нам. Я не исключаю, что дама – я говорю об одной из сестер Уортингтон – надоела девочке до чертиков, если просто не вывела ее из себя. В таком случае нужно молиться Богу, что у попечительницы заболела сестрица. – Сэр Джон помолчал некоторое время, с озабоченным видом осматривая ружье, и продолжил: – Надеюсь, сестрица ее отдаст Богу душу. Стало быть, тебе нечего беспокоиться – леди Уортингтон скоро снова свалится на голову несчастной Хэтти.

– Мой дорогой, пойми простую вещь. Дело вовсе не в том, надоедлива эта леди или нет. Хэтти всего восемнадцать. Правда, с тех пор как не стало Дамиана, она так и не снимает траурной одежды. И я не думаю, что ей захочется посетить Олмэк или появиться на каком-нибудь престижном светском рауте. Тем не менее меня беспокоит то, что она осталась совсем без присмотра. Это недопустимо.

В конце концов, Луизе удалось полностью завладеть вниманием сэра Джона. Он отложил на минуту ружье и посмотрел ей в лицо:

– И все-таки не могу сказать, что лично я отношусь к этому неодобрительно. Неужели ты думаешь, что наша Хэтти может клюнуть на какого-нибудь безмозглого ухажера, которому вздумается добиваться ее руки и сердца? Навряд ли, Лу. У нее для этого есть голова на плечах. Да я хоть сейчас готов заключить пари, что она за последние четыре месяца вообще не высовывала носа из дома. И при всем желании не могла доставить беспокойства твоей уважаемой леди. – С этими словами сэр Джон перебросил ружье в другую руку и добавил со вздохом: – Как знать, может быть, лучше бы она пустилась развлекаться. И заодно дала бы пищу для разговоров этим чопорным старым сплетницам. По крайней мере, мы бы тогда были уверены, что она уже пришла в себя после смерти Дэмиана.

– Я именно об этом и пекусь. Должен же хоть кто-то быть рядом с несчастной девочкой. Ты ведь знаешь, что представляет собой сэр Арчибальд. Хотя он и внимателен к ней и обеспечивает ей необходимый комфорт, это человек не от мира сего.

– Лу, подумай хорошенько. Ты же сама говоришь, что Хэтти ни слова не написала об отъезде леди Уортингтон. Значит, малышку вполне устраивает, что возле нее никого нет. Разве это не ясно?

Сэр Джон заулыбался и снова взял в руки начищенное до блеска ружье.

– Впрочем, могу тебя обрадовать, – сказал он. – Все будет так, как тебе хочется, дорогая. – Он заговорщически подмигнул жене, чем сильно ее озадачил. – Тебе больше не придется долго беспокоиться за Хэтти. В ближайший месяц так или иначе мы едем в Лондон. Так что скоро сможешь сама удостовериться в том, что с твоей золовкой ничего не случилось. А потом, как ты, должно быть, догадываешься, мы продолжим наш путь в… – Тут сэр Джон напустил на себя таинственный вид и сделал паузу.

– О, Джек, правда? Неужели ты все устроил и мы действительно поедем в Париж? Обещай мне, что ты не передумаешь!

– Если ты подаришь поцелуй, тогда даже поклянусь.

Однако Луиза не ограничилась поцелуем – она куснула мужа в мочку уха, а потом так сильно вцепилась в него руками и стиснула его, что он притворно застонал. Он поцеловал ее в соблазнительный каштановый завиток возле левого ушка, ее изящного маленького ушка, в которое всегда любил целовать.

– Ну конечно, не передумаю. И таким образом ты сможешь провести несколько дней вместе с Хэтти. Надеюсь, это будет тебе приятно?

– Разумеется. Хэтти – милая девочка. Я уверена, что со временем у нее все сложится удачно. Я искренне желаю ей счастья.