Страница 12 из 16
Мы крепко обнялись. Оба от натуги крякнули - крепкий мужик Ильяс Расулов. Он отстранился и оглядел меня.
- Эх! Голова твоя седа! Где напугали-то? Шучу.
Он принюхался и нахмурился:
- Пили? Без меня пили?
Расулов посмотрел на остальных:
- Да вы все уже нализались! Вот, черти!
- Да ладно, Ильяс, - я хлопнул друга по плечу и кивнул на горную речку, - вон, охладимся и сразу протрезвеем.
- А, охламоны, - он махнул рукой, - садитесь уж. Плов и манты готовы, а шашлыком уже занимаются.
Мы поздоровались с теми, кто уже был тут и расселись под навесом. Дамы, выбрали сторону с видом на реку, а нам пришлось садиться к ней спиной. Расулов посадил меня рядом и сам налил водки. Мы подняли рюмки. Ильяс поднялся и сказал:
- Я очень рад, что мы все смогли, наконец, собраться. Почти всем нашим десятым “А”. И спасибо Сергею за то, что слово ‘почти’ стало меньше.
Следующий тост выпили за всех присутствующих дам, а последующие - за каждую индивидуально. Так как женщин за столом сидело порядком, в нашем классе парней было сорок процентов, то, несмотря на хорошую закуску, мы все конкретно захмелели. Решили сделать перерыв. Кто отошел перекурить, кто спустился к реке. Расулов тронул меня за руку.
- Отойдём?
Мы вышли к краю площадки. Ильяс спросил, глядя на реку:
- Скажи, Серёг, ты почему ещё капитан?
Я взглянул на Расулова, прекрасно поняв - почему он задал этот вопрос. Сейчас начнёт сватать меня к себе.
- А звание очень нравится.
- Нравится? А…
- Извини, Датурыч, - перебил я, - я своих ребят не брошу. Они мне как братья стали.
- Да, ты прав, - кивнул Расулов.
Вместе стали смотреть на снежные вершины.
- Медаль хоть успел получить?
Ну да, чтоб генерал и не знал о результатах недавнего происшествия? Наверняка, звонил в наше управление и интересовался подробностями.
- Нет. Командир сказал только что наградной в Москву ушел.
Расулов хмыкнул.
- Вечно всё Москва решает.
- А знаешь, - я взглянул на Ильяса, - я перед этим Громозеку встретил. Помнишь его?
- Помню. И что?
- С наркотой взяли. Сопротивление оказал.
Расулов вздохнул:
- Вот ведь как бывает!
- И не так бывает, - добавляю я, - как самолет зачистили, так вторая встреча была. Коротова встретил.
- Василия Владимировича? - поднял брови Ильяс.
- Ага. Представляешь? Он летел этим рейсом.
- Причуды судьбы, - хмыкнул друг, - расскажешь потом?
- Конечно.
Помолчали, любуясь блеском снежных вершин. Пихаю локтем задумавшегося Расулова.
- В горах надо отдохнуть, а, Датурыч?
- Да, - встрепенулся он, - а помнишь, как классом в поход ходили?
- Конечно, помню.
Рядом появился Савин.
- О чем разговор?
- Да вот, походы всем классом в горы вспомнили, - отвечает Ильяс.
- У-у-у, - протянул Олег, - вот уж приключения бывали! Помнишь, как от медведя сломя голову неслись? А Серёга впереди всех. Ха-ха-ха! С горы-то! Остановиться не могли, ха-ха, прямо в реку…
Оба засмеялись, а я, улыбаясь, вспоминал - как это я от медведя бежал, только вот никак вспомнить не мог. Странно. А Савин продолжал:
- А как альпинистов изображали?
- Ага, особенно как на Лысый Горшок забрались, - усмехнулся Расулов, - и сидели там, пока Серёга не придумал, как спуститься.
Лысый Горшок - это небольшая гора с отвесной стеной по восточной стороне. Но на плоскую и совершенно голую вершину можно было и по другому склону забраться без проблем. И почему долго сидели? Чего это они выдумывают? Или я чего-то не помню? Или не понимаю? В голове у меня образовался какой-то сумбур. Вроде выпили не очень много, а уже есть намеки на белое пятно. Только я собрался уточнить - о чем речь, как мою руку кто-то обхватил. Это оказалась Марина Зеленина. Она потащила меня к навесам, где играла музыка и танцевали пары.
- Серёжа, давай потанцуем?
- Давай.
Медленно стали кружиться под ‘Зеленоглазое такси’.
- Как личная жизнь? - спросила Зеленина.
Какая может быть личная жизнь у постоянно пропадающего на службе офицера? Не любят этого нынешние женщины. И ещё то, что зарплата маленькая. А её тезка покинула меня как раз недавно, по причине долгого отсутствия и ещё много чего… Что говорить, перевелись декабристки в наше время. И любви всей жизни мне так и не встретилось.
Вот и буркнул в ответ:
- Нормально.
- Значит холостой, - сделала вывод Марина, и жарко зашептала мне в ухо:
- А помнишь наши встречи, а? Как мы целовались в скверике?
Они что, все сговорились? Какие встречи? Как скверики? Не целовались мы! НИКОГДА!
А, понял! Они меня разыгрывают! Это розыгрыш такой! Ну что же, подыграю. Улыбаюсь, как кот Чеширский, и говорю вкрадчиво:
- Конечно помню, Маришь. Темными вечерами, под цветущей яблоней… или это под абрикосом было?
- Дурачок, - она легонько стукнула мне полбу, - я серьёзно, а ты шутишь.
Ну-ну, это ещё надо посмотреть - кто тут шутит! Но Зеленина смотрела вполне серьёзно и мне опять насчет белых пятен в памяти подумалось.
Да актеры они все! Точно разыграть хотят!
- Все к столу! - призвал Расулов, - есть большой тост!
Мы вернулись под навес, и расселись по местам. Зеленина села напротив и мило мне улыбнулась.
Ильяс поднялся.
- Друзья! Я хочу выпить за героев! А именно, - он приложил руку к груди и посмотрел на меня:
- За Серёгу! Точней за то, что он совершил. Очень давно.
Вот тебе и раз! Я, было, подумал, что Расулов начнёт вещать про освобождение самолета, и приготовился возражать, но сбило слово ‘давно’. А Ильяс продолжал:
- Я до сих пор его должник. (Я от такого поворота даже невольно рот раскрыл.)
- А почему должник? - спросила Марина Зеленина.
Тот же вопрос хотел задать и я. Самому стало интересно - что я такого совершил? И почему Марина спрашивает? Они что, не договорились насчет сценария розыгрыша, или она не в теме?
- Повторюсь, это было давно…
Ильяс сел, отпил нарзана из бокала и стал рассказывать:
- Это случилось, когда мы ещё пацанами были. Друг с другом не ладили, дрались иногда. Так вот, как-то я с младшим братом Рустамом и Алдаром, - он показал на Кигаева, который, привстав, кивнул, - сюда купаться пришел, а тут Серёга и Олег Савин загорают. Ну и как всегда сразу отношения выяснять. А пока мы тут дурью маялись, Рустам купаться полез, у самой плотины. Его потоком сбило с ног и потащило к трубе. Там Рустам за решётку зацепился и заорал.
‘Странно, драку я помню, но то, что кого-то к трубе утащило, нет. Правда младший брат с Ильясом был, и на мелкоте, пока мы ссорились, все время сидел’.
- Я тогда сильно за брата испугался и остолбенел сначала, а вот Серёга и Олег в воду кинулись. К решетке Серёга первым подплыл и успел брата за руку схватить, его в трубу всего затащило, уже совсем не держался, а Олега течением в сторону отбило. Сергей выпихнул брата к решетке и помог на неё забраться. Там лестница к решетке есть.
Все посмотрели на плотину. Трубу, в которую уходил поток, закрывала решетка сваренная из арматуры, но закрывала она почему-то верхнюю половину трубы . И почти от самого стока, вверх шла железная лестница. А Расулов продолжал рассказ:
- К этому времени я уже у лестницы был. Сам удивляюсь, как я быстро до неё добежал. Крюк-то, какой надо было сделать. Брата наверх поднял, стал успокаивать. Слышу, Алдар снизу кричит и на решетку показывает. Глянул, а там Серёга, зацепившись за решетку, уже Олега держит. Савина к трубе спиной потоком занесло и он не смог уцепится. Зато Серёга успел Олега за руку схватить. Только вот сил у него не осталось - держит, а подтянуть уж не может. Я брату кричу, чтоб тут сидел, а сам вниз. Ногами за скобы зацепился и руки тяну. Сначала Олега вытащил, потом вместе с ним и Сергея достали. Серёга еле поднялся, весь синий от холодной воды… Вот тогда мы друзьями и стали.
Надо же, какой оказывается я герой! Народ загудел одобрительно. Мужики стали смотреть на меня уважительно, а женщины восхищенно. Маринка же, смотрела так влюбленно…