Троих надо убрать

Двое убийц находились в четырех километрах от него, в кафе-ресторане. Они злились и заказали две дюжины устриц и бутылку мюскаде, чтобы утешиться после своего смехотворного поражения.

Жерфо еще немного поерзал в кресле, нагнулся, покопался в пляжной сумке Беа и вытащил оттуда книгу некоего Касториалиса, посвященную рабочему движению. Некоторое время он делал вид, что читает.

Немного позднее, когда солнце стало клониться к закату, Жерфо, Беа и девочки вернулись домой переодеться и причесаться, после чего отправились в бретонскую блинную, находившуюся рядом с парком аттракционов и конторой, сдающей напрокат велосипеды. Беа ненавидела готовить. Они поели быстро потому, что девочки хотели успеть к началу фильма, который показывали по телевизору. Это был фильм по книге Сэмюэла Фуллера, названный во французском прокате "Порт наркотиков".

Жерфо почувствовал, что не в силах справиться с овладевшей им тревогой. В начале девятого он сказал, что пойдет купить сигареты, и в наступавших сумерках отправился пешком в Сен-Жорж. Жерфо почти хотел, чтобы те двое появились снова и напали на него. Это хотя бы положило конец его неуверенности. Он вышел на берег моря. Рядом остановился автобус на Руайан. Жерфо сел в него. В Руайане он снова бродил, а в десять вечера сел на поезд до Парижа. Думая об этом позднее, он вспомнит из своих хождений по Руайану в тот вечер только рекламу галантерейного магазина "Пальцы феи"...

9

– Знаешь, – возбужденно крикнул Жерфо Льетару, – знаешь, что я помню из Руайана? Рекламную вывеску галантерейного магазина! Я запомнил ее наизусть! – Он продекламировал.

– Пей кофе, – сказал Льетар.

Жерфо выпил. Они сидели в задней части фотомагазина, который Льетар держал недалеко от мэрии Исси-ле-Мулино. Здесь продавались пленки, камеры, бинокли, телескопы и другие приборы. Льетар был в красной рубашке и поношенных черных брюках. У него были интеллигентное лицо и мягкие манеры, но этому не следовало доверять. Однажды он попал в жестоко разогнанную полицией демонстрацию. Через шесть месяцев после выхода из больницы Льетар напал ночью на улице Брансьон на одинокого полицейского, оглушил его ударами палки, сломал два ребра и челюсть и оставил прикованным наручниками к решетке бойни в Вожираре.

– Ты выглядишь вымотавшимся, – заметил Льетар. – Ты спал в поезде?

– Нет, не спал! Конечно, нет!

– Можешь отдохнуть наверху. Тебе это нужно.

– Я не смогу заснуть.

– А если я дам тебе снотворное?

– Это не поможет.

– Все-таки попробуй, – посоветовал Льетар.

Жерфо что-то неопределенно буркнул. Льетар принес ему две таблетки и стакан воды. Жерфо выпил.

– Ты думаешь, я свихнулся? – спросил он.

– Нет, – сказал Льетар, – не думаю. Я слушаю. Мне надо открывать магазин. Уже восемь часов, представь себе.

Жерфо покачал головой. Льетар встал из-за стола и прошел в магазин. Он открыл его, и почти тотчас ему пришлось обслуживать клиента, хотевшего купить пленку "Кодахром". Когда Льетар вернулся, Жерфо почти спал, лежа на столе. Льетар помог ему подняться наверх по внутренней винтовой лестнице. Жерфо разделся и лег. Он сразу захрапел, вернее, зарычал. Один раз он наполовину проснулся, смутно подумал, что светло, спросил себя, где находится, и снова заснул. Когда он проснулся во второй раз, за окнами были сумерки. Жерфо встал и оделся. Льетар поднялся по винтовой лестнице с чашкой кофе в руке. Жерфо бросился на него, и кофе выплеснулся из чашки на блюдце.

– Мерзавец! – крикнул Жерфо. – Ты позвонил моей жене?

– Нет, – ответил Льетар. – А что? Надо было?

– Ты звонил в полицию? Предупредил кого-нибудь?

Льетар с озабоченным видом покачал головой. Жерфо выпустил его и отступил с извиняющимся видом.

– Сделаем бифштекс по-татарски, как в старые времена? – предложил Льетар. – Я купил мясо.

Жерфо согласился.

– Ты думаешь, – спросил Льетар, когда они сидели за столом на первом этаже перед бифштексом по-татарски, который был черным от избытка специй, – что тебя хотели убить из-за того типа, которого ты подобрал на дороге тогда ночью?

– Я? Почему? – удивился Жерфо.

– Так ты сказал вчера. Ты думаешь, будто его друзья считают, что ты сбил того типа или что-то вроде того, и пытаются отомстить тебе.

– Прости, я не понял, – сказал Жерфо, мотая головой.

Льетар повторил.

– Ах да, – вспомнил Жерфо. – Но я не знаю.

– Тебе следовало бы обратиться в полицию. – Льетар налил "медок".

– Не хочется.

Они несколько секунд смотрели друг на друга и жевали.

– Хочешь остаться у меня на несколько дней? – предложил Льетар.

– Нет, нет.

– Завтра днем по телевизору... Смотрел вчера вечером фильм по Фуллеру? Ах да, не смотрел. О чем я? Да! Завтра днем они показывают "Пробуждение красной колдуньи" Эдварда Людвига. С ума сойти. Я всегда плачу в конце... – Он изобразил, как по его лицу струятся слезы.

– Угу, – буркнул Жерфо, не имевший ни малейшего понятия, о чем говорит Льетар.

К восьми часам вечера они прикончили бифштекс и вино и закурили. Жерфо спросил Льетара, не может ли он включить музыку.

– А какую?

– "Телеграмму с западного побережья", – попросил Жерфо.

– Kleine Frauen, – сказал Льетар, – kleine Lieder, ach, man liebt und sie wieder. Маленьких женщин, – перевел он, – и легкие песенки по-прежнему любят. Извини, дружище, у меня только "хард-боп".

– Наши вкусы различались уже в лицее, – заметил Жерфо.

Потом Льетар немного рассказал о себе. Магазинчик давал ему средства для жизни. Жениться он не собирался. В прошлом году у него была связь с американкой.

– А еще я написал сценарий, – добавил он, – но конец меня не устраивает. Мне нужно найти финал. Может быть, я напишу большую книгу об американских операторах.

– Беа – это моя жена, журналистка – она специализируется на кино, – проговорил Жерфо.

– Вот это здорово. Нам надо будет встретиться еще раз. Не только из-за этого. Вообще.

Скоро Льетар сказал, что пора идти спать, а Жерфо – что ему надо уходить.

– Возвращаешься в Сен-Жорж-де-Дидонн?

– Еще не знаю. Да, конечно.

– Не бери себе в голову, – успокаивал его Льетар. – На тебя наверняка напали чокнутые или пьяные. Такие типы есть где угодно.

– Ты можешь дать мне пистолет? – спросил Жерфо.

– Да, если это тебя успокоит, – ответил Льетар.

Они быстро поднялись на второй этаж. Льетар открыл один из ящиков комода, в котором лежало много коробок и пакетов, обернутых тряпками. Он секунду подумал, потом развернул грязно-синюю тряпку и вынул из нее пистолет, по боку которого шла надпись: "Бонифацио Эчеверрия С. А. – Эйбар – Испания – "стар"".

– Можешь оставить себе. У меня его оставил один парень и совсем забыл о нем. Это забавная история. Хотя, если подумать, не такая уж забавная. Это был друг моего друга. Он француз, но приехал из Южной Америки. Его отца, участвовавшего в Сопротивлении, до смерти запытали нацисты. Кто-то выдал, и мать парня знала, кто это сделал. Она увезла мальчишку в Южную Америку и там воспитала в ненависти, чтобы он убил типа, выдавшего его отца. И вот он приехал со своим шпалером, как одинокий мститель, но ему казалось, что это как кино. Попав сюда, он даже не пытался серьезно искать предателя. А тот давно умер. Он встретил девушку, они поженились, и, кажется, оба работают преподавателями в Эксе. А свою пушку он забыл у меня. К ней подходят патроны калибра семь шестьдесят три от "маузера".

– Спасибо, – сказал Жерфо.

Льетар наскоро показал ему, как обращаться с оружием. Магазин был полон, но патроны пролежали лет десять или пятнадцать. Других у Льетара не было. Оба спустились на первый этаж и попрощались. Льетар наполовину поднял железный занавес и, когда Жерфо вышел, тут же опустил его снова. Жерфо направился к станции метро со "стар" в кармане пиджака, напевая, что молодость умерла и любовь тоже.