Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 6 из 22



Но она, не слушая, продолжала:

– А комнаты совсем неплохи, и сад очень хорош.

– Каждый год, – заметил Жерфо, – все кажется мне хуже и хуже, хотя это не так.

– Каждый год, – проговорила Беа твердым тоном, – ты решаешь больше сюда не приезжать и отказываешься смотреть другие дома. И каждый раз в последнюю минуту мы вместе решаем, что в прошлом году нам было совсем неплохо, только у нас нет времени искать, и выбирает моя мать. К тому же и выбора нет.

– Я уверен, – возразил Жерфо, – что в этом году выбор был.

Он встал из-за стола и принялся ворчать насчет инфляции и дефляции, безработицы, жадности людей, насчет того, что большинство ездят в отпуск в августе и в июне можно найти что угодно.

– Послушай, – сказала Беа, – что сделано, то сделано.

– Твоя мать дура.

– Да, дура, – согласилась Беа с обезоруживающим спокойствием. – Мы сегодня обедаем с ней, так что ты доставишь мне удовольствие, если побреешься и будешь вежлив.

Жерфо расхохотался. Он упал на стул и долго смеялся, то закидывая голову назад, то качая ею из стороны в сторону и хлопая себя по ляжкам. Беа невозмутимо доела печенье. Перестав смеяться, Жерфо вытер глаза.

– Однажды я внезапно сойду с ума, – заключил он, – а ты этого даже не заметишь.

– Если будет разница, замечу.

– Какой тонкий юмор, – грустно сказал Жерфо. – Какой юмор!.. Какой юмор!.. Какой юмор!..

Он пошел умываться и бриться. Когда он вешал полотенце на вешалку, та с хрустом отвалилась вместе с куском штукатурки и двумя гнутыми шурупами. Жерфо оставил полотенце, вешалку и штукатурку там, где они были, то есть на полу, и поехал на машине за продуктами. Он решил запастись растительным маслом, сыром, вином и газировкой, Девочки шумно требовали взять напрокат телевизор.

– Здесь нечего ловить, – уверял их Жерфо.

– Да, а в прошлом году?

– Нужна наружная антенна.

Девочки выбежали на улицу, опрокинув стул, и вернулись, вопя, что на крыше есть большая антенна. Жерфо капитулировал и сказал, что сделает все необходимое.

– Когда? – спросили девочки.

– Сегодня после обеда я съезжу в Руайан.

Они замолчали, как будто кто-то нажал на кнопку выключения звука. Потом они отправились пешком к матери Беа, вместе с которой пообедали.

– Ты обещал съездить в Руайан взять напрокат телевизор, – напомнили девочки, едва они вышли от жуткой старухи.



Жерфо поехал в "мерседесе" в Руайан за телевизором. На обратном пути он обогнал седан "ланчия-бета 1800". В доме, к уродству которого он никак не мог привыкнуть, он поставил телевизор, разделся, надел плавки, снова оделся и пошел на пляж к Беа и девочкам.

Было пять часов. Солнце обжигало. Несмотря на инфляцию, дефляцию и на то, что было только тридцатое июня, на песке и в воде было много народу. Жерфо спросил себя, что здесь будет через три дня.

Ему понадобилось добрых пять минут, чтобы найти Беа и девочек. Все три искупались, позагорали полчаса и оделись. Беа в джинсах и креповой блузке, сидя в пляжном кресле, читала Александру Коллонтай. Девочки в шортах и передничках лепили из песка корабль. Жерфо сел рядом с Беа в другое кресло. Девочки подбежали узнать, привез ли он телевизор, и, довольные, отправились снова рыться в песке. Жерфо разделся до плавок. Белизна кожи его смущала. Он пошел купаться один.

Вскоре двое убийц вышли из "ланчии", стоявшей у моря. Оба были в плавках. Ни у того, ни у другого фигуры не имели ни грамма жира, Наоборот, у обоих была хорошая мускулатура, гармоничная и без культуристских излишеств. Каждый мельком восхитился телом другого, пока они шли к морю вслед за Жерфо.

Тот без удовольствия вошел в холодную воду, остановился, когда она дошла до пениса и тестикул, потом до пупка. Тогда он нырнул и проплыл метров сто. Океан в этом месте смешивался с водами Жиронды и был захламлен пустыми пачками от "Голуаз", персиковыми косточками, апельсиновой кожурой. Вода была насыщена углеводородом и вобрала в себя мочу огромного количества детей, смеющихся девочек-подростков, игроков в мяч, спортивных стариков. В море болтался даже негр в красных кальсонах. Ближайший к Жерфо человек находился от него на расстоянии меньше трех метров. Поэтому, когда двое убийц в плавках приблизились к Жерфо, он не обратил на них никакого внимания. Встав на ноги, чтобы перевести дыхание, он сильно удивился тому, что молодой тип сильно ударил его в солнечное сплетение.

Жерфо медленно упал вперед с открытым ртом, который тут же заполнился водой. Молодой нападавший обхватил Жерфо обеими руками за пояс, пытаясь удержать его тело под водой. Белобрысый левой рукой схватил Жерфо за волосы, а правой сдавил ему горло. Он душил Жерфо и не давал ему поднять голову из воды.

В тот момент, когда нанесли первый удар, Жерфо был по пояс в воде. Кулак прошел по воде, и от этого удар был ослаблен. Жерфо мог сопротивляться, на что убийцы не рассчитывали.

Вслепую, чувствуя, как вода свободно заливается в бронхи, а горло вибрирует под пальцами нападавшего, Жерфо пощупал в грязной воде, коснулся ног врага, схватил его за гениталии, сжал их сквозь нейлон и попытался вырвать. Его горло отпустили. Он поднял голову над водой. Его ударили в висок и снова окунули. Он едва успел глотнуть немного воздуха. Жерфо мельком увидел детей, смеющихся подростков, игроков в мяч и негра, одновременно услышав смех, крики и прибой. Какой-то тип истерично орал:

– Давай, Роже, давай!

Никто не замечал, что Жерфо убивают. Он умышленно оставил голову под водой, не пытаясь вынырнуть, чего от него ждали, вырвался из рук голубоглазого убийцы, перевернулся в воде, выскочил на поверхность, выблевывая желчь, и стукнул молодого под подбородок. Он получил кулаком по почкам такой удар, который мог свалить першерона. Мозг Жерфо занимала только одна мысль: "Убей их, вырви им глаза, оторви яйца этим сукиным детям, которые хотят тебя уничтожить!"

8

Наконец двое убийц обратились в бегство, так и не справившись со своей дичью. Их дичь превратилась в истеричное существо, которое билось, вырывалось и грозило в любую секунду вырвать им глаза ногтями. Кроме того, Жерфо вот-вот мог набрать достаточно воздуха, чтобы закричать, и тогда все эти люди вокруг, которые до сих пор занимались своими делами и играми, поняли бы, что что-то не так. И убийцам пришлось бы прокладывать себе путь через эту толпу в воде, доходившей до пояса. Они сочли более благоразумным ретироваться.

Несколько мгновений Жерфо продолжал драться один, хрипя и вскрикивая. Пока он перевел дыхание и понял, что его оставили в покое, те двое уже вышли из воды. Жерфо заметил их не сразу. Они шли по пляжу. По ноге маленького брюнета текла струйка крови, и он прихрамывал. Потом они вышли с пляжа, пересекли дорогу, и Жерфо потерял их из виду. Дорога располагалась выше пляжа. Там у балюстрады был знак, запрещающий стоянку. Через минуту оттуда быстро отъехала красная спортивная машина. Жерфо взмахнул рукой, но он не был уверен, что это машина напавших на него, и опустил руку. Он обвел взглядом купающихся рядом.

– Держи убийц! – неуверенно крикнул он.

Негр бросил на него подозрительный взгляд и уплыл безукоризненным кролем. Остальные продолжали брызгаться, играть в мяч, смеяться и кричать. Жерфо тряхнул головой и медленно вернулся на пляж, стараясь восстановить дыхание. Он подошел к Беа и девочкам. У него были ватные ноги и горело горло. Он сел в пляжное кресло.

– Тебе понравилось? – спросила Беа, не поднимая глаз от книги.

– Скажи, – произнес вдруг Жерфо хриплым голосом, – это ты подстроила эту идиотскую шутку?

– А? Что? – переспросила Беа. Она повернулась к Жерфо, сдвинула солнечные очки на конец носа и посмотрела на мужа поверх стекол расширившимися глазами, – Что у тебя с шеей? Ты весь красный.

– Ничего, – хмуро ответил Жерфо.

Беа подняла брови и снова углубилась в чтение Коллонтай. Жерфо высвистел четыре такта "Moonlight in Vermont", замолчал и бросил на Беа неуверенный взгляд. Он повернулся в кресле, осматривая пляж и набережную, но не заметил ничего необычного.