Страница 55 из 67
Кроме того, тоску можно считать двойником человека, ибо она ведет себя, как живое существо: душит, давит, теснит душу, заедает, берет (тоска взяла), бывает гнетущей, грызущей, и т. д. Она похожа по поведению в языке на болезнь, она причиняет страдания – тоска утихает, он ощущал глухую тоску; она бывает нестерпимой, мучительной, острой, тупой, приступ тоски. Тоска имплицирует негативную окраску, ибо бывает адской, тяжелой, безумной, горькой, жестокой, жуткой. В ней нет надежды и оптимизма, и потому она зовется безнадежной, безотрадной, звериной, зловещей, невыносимой, неизбывной, неистребимой, необоримой, неотвязной, неутолимой, смертельной. Тоска не имеет границ, а потому является безбрежной, безграничной, бездонной, безмерной, бесконечной, беспредельной, вековой, вечной, необъятной, всемирной. Тоска неуправляема – бывает безотчетной, безутешной, безвыходной, беспредметной, беспричинной, цепенящей. Она интенсивна, глубока – глубокая тоска, полная тоска. Отсюда можно сделать вывод, что тоска – интенсивное, длительное, глубокое переживание, которое может мыслиться как общее состояние человека, как нечто независимое от него, часто она сильнее его (Какая тоска, ничего не хочется!). Но человек пытается противостоять: не поддаваться тоске, бороться с тоской, заливать тоску вином.
Лишь в редких случаях с тоской связаны позитивные представления – юношеская, задушевная, сладкая, счастливая. Тоска для русских окрашена в зеленый цвет – тоска зеленая. Печаль – более светлое и менее тяжелое чувство по сравнению с тоской.
Итак, с одной стороны, это чувство, с другой – двойник человека, ибо сопровождает его, живет с ним, давит и теснит его.
СОВЕСТЬ — еще один двойник человека, его внутренний судия. Согласно словарю Срезневского, русское слово совесть значит «разумение, понимание, знание»» (т. 3).
В.И. Даль определяет совесть как «нравственное сознание, нравственное чутье или чувство в человеке; внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к добру и к истине; прирожденная правда, в различной степени развития».
Как считает Ю.С. Степанов, «эта внутренняя форма прозрачно обрисовывает структуру концепта: это «знание, внутреннее убеждение» в чем-то, но это «что-то» «извне задано человеку как закон» [Степанов, 1997: 634], т. е. вводит в концепт «совесть» нравственный закон, мораль.
«Словарь русского языка» (т. 4) определяет ее так: «Чувство и сознание моральной ответственности за свое поведение и поступки перед самим собой, перед окружающими людьми, обществом; нравственные принципы; взгляды, убеждения» (с. 175). Жить по свести – значит жить честно и справедливо.
Совесть – это моральный регулятор поведения человека. Совесть ведет себя в языке подобно человеку: есть голос совести, упреки совести; она мучает, гложет, грызет (угрызения совести); человек может идти против своей совести, с ней можно помириться (или примириться).
В русской языковой картине мира совесть – нравственный тормоз, блокирующий реализацию аморальных желаний и побуждений [Апресян, 1995: 353]. Она мыслится как некое существо внутри человека, поэтому человек отвечает перед своей совестью, как перед судией, он может быть чистым перед своей совестью. По словам А. Пушкина, жалок тот, в ком совесть нечиста.
Согласно словарю, совесть – «способность человека оценивать с нравственной точки зрения свои действия, мысли и чувства и глубоко переживать, если они не соответствуют нравственным нормам» [Урысон, 1995: 10]. Совесть – мерило Добра в душе. Всем нам хорошо известно щемящее чувство, возникающее, когда обстоятельства ставят нас перед выбором: совершить или нет неблаговидный поступок. Именно совесть останавливает нас. Ее можно назвать Божьим предостережением, ибо она не зависит от нашего сознания, а появляется в душе сама по себе. Известный русский философ С. Франк писал: «Голос совести – призыв, который он испытывает как исходящий из высшей, превосходящей его эмпирическую природу и ее преобразующей инстанции; и только в исполнении этого призыва, в выхождении за пределы своего эмпирического существа, человек видит подлинное осуществление своего назначения, своего истинного внутреннего существа» [Франк, 1991: 332].
Данные языка подкрепляют приведенное утверждение русского философа: совесть – это прямое божественное воздействие на человека. Отсюда такие эпитеты к ней: кристальная, кристально-чистая, незапятнанная, непогрешимая, чистая. Человек с чистой совестью обретает душевный покой и близость к Богу. Поэтому совесть может действовать как нравственный стимул человека.
Совесть – это судья и собеседник, она не только мучает человека, но и может ему что-то нужное подсказать. Отсюда выражения – голос совести, веление совести, к ее голосу человек прислушивается, поступает так, как она ему подсказывает. Как всякий судия, совесть может наказывать и миловать. Если человек слышит голос совести, прислушивается к нему, поступает по совести, поступает так, как подсказывает ему совесть, то наградой ему является чистая совесть, позволяющая спокойно жить.
Если же человек в угоду своим желаниям заглушает в себе голос совести, поступает против совести, то она мучает его, не дает ему покоя.
Запятнанная совесть – наказание Божье за грехи, несправедливости, ложь. Тогда о ней говорят черная совесть, змеиная совесть и т. д. Вероятно, адские мучения на «том» свете – это нечто сродни угрызениям нечистой совести на этом. Люди с черной совестью отделены от Бога, и божественное влияние не может распространяться на них. Поэтому нужно жить по совести.
Основной характеристикой совести как внутреннего судии является ее беспристрастность: всем людям, плохим и хорошим, добрым и злым, она диктует справедливое решение. Совесть подсказывает, мучает, заставляет, велит, не дает спать, не пускает. Если человек поступает неправильно, не так, как подсказывает ему совесть, то она его грызет (угрызения совести), терзает, не дает покоя. А. Пушкин писал: «Совесть – когтистый зверь, скребущий сердце».
Совесть, подобно человеку, может быть больной, возмущенной, дремлющей, потревоженной, неспокойной, спокойной, подобно женщине легкого поведения она бывает продажной, сговорчивой. Совесть может проснуться, заговорить, уснуть в человеке, голос совести можно заглушить, пойти с ней на сделку.
Есть и иные образы совести. Например, Н.Д. Арутюнова пишет о совести как о «когтистом звере, и острозубом существе, находящемся во вражде с желаниями и чувствами человека», ею нарисован образ совести как «докучного собеседника», как «врага, преследователя и мучителя человека» [Арутюнова, 1976: 96]. На самом же деле все оказывается сложнее.
Часто совесть, будучи внутренним голосом, становится вровень с самим человеком, заставляет его соотносить собственные поступки со всеобщим благом и быть альтруистом. Такого человека мы называем совестью нации, эпохи и т. д. Например, Д.С. Лихачев – совесть русской нации.
Таким образом, абсолютно прав Ю.Д. Апресян, утверждающий, что совесть «выводит мировосприятие человека за пределы его собственных интересов и заставляет его взвешивать свои действия и действия других людей на весах высшей справедливости» [Апресян, 1995: 354].
Г. Свиридов в своем дневнике писал, что русская культура неотделима от чувства совести. Совесть – это то, что Россия принесла в мировое сознание.
2.6
Нравственные концепты – истина, правда, ложь
ИСТИНА/ПРАВДА. Эти концепты в русском языковом сознании, с одной строны, тесно связаны, а с другой – противопоставлены.