Страница 42 из 196
Сморщенный белобородый старичок в тюбетейке, шедший по своим неведомым делам в трех шагах позади, перестал хромать, перехватил свою палку двумя руками, как боевой посох, и с силой ударил бандита по сведенной судорогой правой руке. Раздался хруст ломающейся кости. Мальчишка, только что промахнувшийся жвачкой, прыгнул вперед, и его правая нога с размаху впечаталась в подбородок бандита. Хруст раздался еще раз. Сяо Ван внезапно вышел из странного оцепенения, в котором пребывал последние минуты, всплеснул руками и побежал, сам не зная куда, а потом в его копчике взорвалась молния, и он рухнул, успев выставить вперед руки за мгновение до того, как сознание померкло.
6
Дзимбээ Дуо отпил очередной глоток из четвертой за сегодня бутылки пива и широко улыбнулся.
– Почему я проголосовал за жизнь этого урода? – переспросил он. – Я голосовал не за его жизнь, а за свою жизнь.
– Что ты имеешь в виду? – не понял Рамирес.
– Я имею в виду, что цианиды никогда не упаковывают в ампулы с толстыми стенками. А вот психотропную органику вроде феназина хранят, наоборот, исключительно в таких ампулах.
– Думаешь, там был феназин?
– Но уж точно не цианид. Сингх не такой человек, чтобы совершить самоубийство из-за мук совести. А вот прикончить всех нас, чтобы самому остаться в живых, для него раз плюнуть.
– Но у него же не было респиратора!
– Существует универсальный антидот против всех ядов семейства YS. Если заблаговременно съесть десяток таблеток, можно принять внутрь до грамма яда и не ощутить никаких неприятных симптомов. Как раз наоборот, – Дзимбээ хихикнул, – будет приятно, феназин в малых дозах оказывает наркотический эффект, вроде как от героина, но с меньшим привыканием.
– Ты уверен? Там действительно был феназин?
– Скорее всего. Знаешь, Джон, мне проще поверить в это, чем в то, что в старом душителе проснулась совесть.
– Ты уже второй раз называешь его душителем. Почему?
– Это у него погоняло такое. Прозвище. Нет, сам он никого не задушил, просто в его народе бандитов называют душителями. Традиция такая.
– Но почему ты ничего не сказал?
– Я тебе говорю.
– Почему ты тогда ничего не сказал?
– Если бы я сказал, он бы вскрыл ампулу.
– А потом? Если ты уверен в своей правоте… такие вещи нельзя оставлять безнаказанными!
– Тогда это было невозможно, он бы всех отравил, не моргнув глазом. А сейчас я не вижу смысла наказывать Сингха. Да, он поступил нехорошо, но жизнь вообще нехорошая штука. Теперь у него больше нет причин желать нам зла. Наоборот, если он доставит на Деметру всю свою ячейку в целости и сохранности, это поможет ему, когда его обвинят в неаккуратном проведении операции.
– Это не его ячейка, это моя ячейка!
– Ты все еще так думаешь? Ну-ну. Вот приедем на Деметру, увидишь, кому поручат нами руководить.
– Но это несправедливо! Если все так, как ты говоришь, Сингх – законченный мерзавец, ему не место в наших рядах!
– А кому место в наших рядах? Думаешь, я делал меньше подлостей, чем он?
– Я думаю, ты не предавал своих.
– Своих не предавал, а чужих…
– Чужих невозможно предать!
Дзимбээ печально улыбнулся и отпил еще один глоток.
– Хорошо тебе, Джон, – сказал он, – у тебя всегда есть ответ на все вопросы. Ты замечательный проповедник…
– Я не проповедник!
– Дослушай до конца, Джон, не перебивай меня. Ты прекрасно говоришь об идеях братства, у тебя твердая вера, ты умеешь зажигать других своей верой. Ты хорошо проявил себя в роли номинального руководителя ячейки. Да-да, именно номинального, всеми серьезными мероприятиями руководил Сингх, ведь так?
Рамирес задумался. Получалось именно так.
– Вот видишь, – продолжил Дзимбээ. – Люди созданы разными, у тебя хорошо получается делать научные открытия и говорить о хороших вещах, а у Сингха хорошо получается делать грязную работу. Понимаешь, Джон, всегда кто-то должен делать грязную работу; такие люди, как мы с Сингхом, нужны всегда. Другие говорят, что мы мерзавцы, и они правы, но чаще всего они не понимают того, что обществу нужны и мерзавцы тоже. Когда-нибудь мир станет един, и мы с Сингхом перестанем быть нужными, но это произойдет не скоро, на наш век хватит.
– Но ты же сам говорил, выступление начнется в ближайшие недели!
– Да, ну и что? Но что будет дальше? Анархия, хаос, затем диктатура, переходный режим. Думаешь, переходный режим пройдет быстро? Мирабо, Гитлер и Мао Цзэдун тоже так думали.
– Какой еще Мирабо?
– Был такой граф, стоял у истоков Великой французской революции.
– Разве главным был не Робеспьер?
– Робеспьер поднялся потом. Так вот, все революционеры страдают одним и тем же заблуждением – они думают, что светлое будущее наступит если не завтра, то хотя бы послезавтра. Но так никогда не бывает, всегда появляются проблемы, революция затягивается, она переходит из одной фазы в другую, но светлое будущее остается все таким же недостижимым. Если повезет, его может увидеть следующее поколение, но пока еще никому не повезло.
– Нам повезет. У нас есть то, чего не было у других.
– Да, я знаю, у нас есть реальный шанс на победу. Но я думаю, что для победы потребуется не меньше двадцати лет. Может быть, я не прав, я буду очень рад, если я не прав, но, ты знаешь, я очень редко оказываюсь не прав.
– Так, по-твоему, все бессмысленно?
– Почему бессмысленно? Все осмысленно, светлое будущее наступит, но не сразу. Никто ведь не обещал, что это случится уже завтра. Всему свое время.
– Ладно, я понял. Но что делать с Сингхом?
– Ничего. Ты знаешь кого-нибудь на Деметре, с кем можно выйти на связь?
– Нет.
– Я тоже не знаю, а Сингх знает. Если мы прибудем на Деметру без него, у нас будут проблемы.
– Какие проблемы? Наши документы в порядке.
– А как ты объяснишь цель поездки?
– Там же написано – командировка.
– С какой целью?
– С секретной.
– Ага, Иван Мастерков направлен в секретную командировку. Да у него допуск нулевой!
– Но не оставлять же его было!
– Не оставлять. Кстати, я никак не пойму, зачем ты его завербовал?
– Он хороший человек, он принял идеи братства…
– Если вербовать всех хороших людей, в братство войдет каждый десятый.
– Иван много сделал для нас.
– Не спорю. Но он мог сделать то же самое, не будучи членом братства.
– Могла быть утечка информации…
– Ты бы взял с него подписку. Иногда случается, что простые рабочие оказываются посвящены в самые сокровенные тайны компании.
– Я знаю. Но все равно… всегда могут быть случайности… нет, по-моему, по-настоящему преданным может быть только тот, кому доверяют.
– Согласен. Но зачем нам преданность Ивана? Что от него требовалось? Изваять статую? Ты мог и сам это сделать. Да, это заняло бы больше времени, но число посвященных стало бы меньше на одного человека. Либо ты мог взять с Ивана подписку и приказать ему изваять эту статую на правах начальника.
– Я не его начальник.
– Ах, да… Ну тогда взял бы за хобот кого-нибудь из своих оболтусов.
– Их не так просто взять за хобот.
– Попросил бы меня.
– Я же не знал, кто ты такой.
– Да, действительно. Ну да ладно, что сделано, того не воротишь. Давай лучше выпьем.
– Подожди! Ты действительно хочешь оставить Сингха безнаказанным?
– Да.
– После всего, что он сделал?
– Да.
– Но почему? Если ты сказал про него правду, он не должен входить в братство! Это все равно что чистокровный ейрей в правительстве Гитлера.
– Оригинальное сравнение, – хихикнул Дзимбээ. – Но что делать, если единственный, кто способен справиться с делами, оказался евреем? По-моему, одна из причин, по которой Гитлер проиграл, была в том, что он никогда не мог посмеяться над своей верой. Если ты относишься к своим убеждениям слишком серьезно, в этом твоя слабость.
– Но нельзя же относиться к своим убеждениям настолько несерьезно!