Страница 27 из 222
В Европе все было удивительно спокойно. Первые выстрелы уже прозвучали, но ни французы, ни британцы, ни белголландцы не спешили нарушать границ и переходить в наступление. Кто бы сомневался – какойто не в меру остроумный политик уже успел окрестить эту ситуацию "показательной войной".
На дипломатическом фронте антибелголландская коалиция одержала безусловную победу. Манильская Кровавая Баня привела в ярость и бешенство многих. Особенно тех, кто давно искал повод. " Мы давно ждали, мы молились на эту войну". Старая добрая ФАБРИКА, как и сказал надпоручик, была восстановлена в полном объеме.
– …кровь, пот и слезы, – вещал King Emperorиз далекого Лондона, – но мы все равно победим! Правда на нашей стороне! Это понимают все люди доброй воли! Все наши заморские братья взялись за оружие! Америка с нами! Претория с нами! Альбион с нами! И не только они – Франция с нами! Россия с нами! Италия с нами!..
Белголландские станции принимались хуже, чем на "Матильде". Ктото из участников Альянса уже забил эфир помехами. Ничего нельзя было разобрать. Зато случайно пойманное петроградское радио изрядно порадовало.
– Я в восторге от этой женщины, – сказал Хеллборн подошедшему лейтенанту Беллоди. – Она только что покончила еще с одним ублюдком Версальского договора.
– Не может быть! – Беллоди раннодушно пожал плечами. Похоже, он не являлся поклонником "Кровавой Мэри".
– Где все наши? – сменил тему Хеллборн.
– Устроились на пустом торпедном складе, – доложил Беллоди. – Похоже, только там мы сможем вытянуться в полный рост. Я трижды ударился головой и ушиб локоть, пока добирался сюда – и боюсь, это не в последний раз.
– Всего два раза, – похвастался Хеллборн. – Я ведь уже служил на подлодке. Но то была альбионская подлодка, на ней не было так тесно.
– И долго нам здесь торчать? – младший из лейтенантов покосился на корейских связистов и понизил голос.
– Не знаю, – честно признался старший. – Будем надеяться на лучшее.
И двое суток спустя надпоручик Тай снова принес ему хорошие новости.
* * * * *
– Проклятые оранда надолго запомнят этот удар! – провозгласил надпоручик Тай Кван До. – Грязные таратару, посмевшие оскорбить самого Императора! О, как дорого они заплатят за свою наглость! Мансе!
– МАНСЕ! МАНСЕ! МАНСЕ! – хором отозвались его солдаты.
Из всей этой речи Хеллборн понял только слово "Мансе", что примерно означало "Десять тысяч лет жизни и здоровья нашему дорогому Императору". О смысле остальных слов он мог только догадываться. Корейский офицер поспешил прийти к нему на помощь и перешел на английский.
– Вот этот остров, – тычок в карту. – Викинги разместили здесь лагерь для военопленных. Мы внезапно атакуем их, освободим пленников и захватим островок. Но это еще не все. Мы не покинем остров немедленно, как в прошлый раз. Мы должны удерживать его, пока к нам не подойдут подкрепления.
– Откуда? – машинально спросил Хеллборн.
– С материка, – невозмутимо отвечал кореец.
– Простите, но каким образом? – уточнил альбионец.
– Мне это пока неизвестно, – надпоручик равнодушно пожал плечами. – Возможно, пришлют еще один подводный корабль. Или даже несколько. Так или иначе, если мы сумеем закрепиться в данном квадрате, то нанесем серьезный удар по морали белголландцев. В то время как они пытаются наступать гдето в Китае, мы создаем форпост и оперативную базу прямо у них под носом!
"Это будет прекрасное самоубийство, – подумал Хеллборн. – настоящая азиатская война".
– Вы присоединитесь к нам? – вежливо спросил кореец.
– Разумеется! – Джеймс изобразил необыкновенное воодушевление. – Конечно, мы пойдем с вами! Плечом к плечу! Братья по оружию! ФАБРИКА навсегда!
" Разумеется. Потому что я скоро окончательно поломаю голову в этой тесноте. Разумеется. Потому что настоящие альбионцы не могут отсиживаться в тылу, когда азиатские коротышки смело идут в бой. Именно поэтому. А не потому что я верю в успех этой операции".
– Первым делом мы должны захватить радиостанцию, – надпоручик Тай развернул на откидном столике крупномасштабную карту острова. – Тогда гарнизон не сможет сообщить о нападении и вызвать помощь. Если нам повезет, на других островах еще не скоро поймут, что здесь произошло.
"Да нет, захватить мы его сможем. Вот как долго мы продержимся после этого?" – подумал Хеллборн, изучая карту.
– Наш "Кобуксон" остановится здесь, у этого мыса. Мы высадимся на этот пляж. Тут разделимся на три группы. Одна атакует радиостанцию, она расположена вот здесь. – Большой палец надпоручика летал по карте. "И почему он не пользуется указательным?" – задумался Джеймс. – Когда радиостанция будет захвачена, первая группа даст сигнал остальным. Вторая группа атакует штаб и казармы гарнизона. Третья направится прямо в лагерные бараки и освободит пленных.
"Интересно, а какая судьба ждет пленных викингов и самураев?" – не осмелился спросить альбионец, но Тай Кван До ухитрился прочитать его мысли.
– Туда же мы отведем всех захваченных нами пленных. Они могут нам пригодиться, – продолжал кореец. – К какой из штурмовых групп вы бы хотели присоединиться?
– К первой, – не задумываясь, ответил Хеллборн. – Я ведь связист и смогу разобраться с аппаратурой. Готов держать пари, они пользуются стандартными "Телефункенами".
Предложение держать пари было риторическим, Джеймс и так знал, что белголландцы – старые клиенты "Телефункена". Пять или шесть лицензионных заводов в одной только Новой Голландии.
– Если вы не возражаете, мои люди пойдут со мной, – продолжил Хеллборн.
– Да, конечно, – кивнул кореец. – Я приставлю к вам офицера, который говорит поанглийски. И сержанта Суна – вы его знаете, он первым вошел в ваш трюм. Сержант Сун много лет провел в Китае, он хорошо знает язык.
– Аминь, – в свою очередь кивнул альбионец.
Некоторое время спустя альбионские моряки стояли и смотрели, как необычно молчаливый и суровый сержант Сун извлекает винтовки из арсенального шкафа. Только теперь Хеллборн внимательно рассмотрел корейское оружие и коечто понял. Неудивительно, что они предпочитают штыки. Это были отличные винтовки – британские "Пендрагоны" 45го калибра – прекрасного качества, очень точные, достаточно мощные и невероятно надежные. Однозарядные. Слава Будде, с откидным затвором и унитарным патроном. Джеймс не удивился бы, если бы в арсенале "Пасифлоры" нашлись фитильные аркебузы из эпохи штурмана Адамса. Бедный, бедный Корейский Императорский Флот. Похоже, его снабжают по остаточному принципу. К винтовке прилагался патронташ на полсотни патронов. Офицеры и унтерофицеры вдобавок получили по достойному символу власти и ранга – роскошному пистолету "СмитВессон" 38го калибра с откидным стволом. Разумеется, однозарядному. И еще один патронташ.
– " Смит Вессон калибра тридцать восемь – друг мой до последней перестрелки, если мы о чем нибудь попросим…" – пробормотал старшина Коппердик.
– И с этим мы должны воевать, сэр? – полушепотом спросил Уотерсон.
– Кушай, что дают! – хохотнул Спрэнг.
– Разрешите мне, сэр? – получив разрешение, старшина продолжал: – Все очень просто, парни. Один точный выстрел по врагу. Потом подбираете его оружие. Оружие у виксов неплохое, что "манлихеры", что "бульдоганы"…
* * * * *
Высадились незадолго до рассвета. С комфортом. "Пасифлора" подошла очень близко к берегу, затем на воду спустили надувные резиновые лодки. Опасались встретить на пляже белголландские дозоры, но напрасно. Островок находился в глубоком тылу, гарнизон совсем расслабился. Первый часовойсамурай встретился у самых ворот базы. Один из корейских сержантов почти беззвучно снес ему голову мечом. Самурай был на несколько голов выше малышаподводника, поэтому корейцу пришлось как следует подпрыгнуть.