Серьёзные отношения

Свадьба прошла прекрасно. Романтические наряды Дженни и ее подружек, созданные Тиной, походили на платья сказочных принцесс. Этот стиль очень шел невесте, подчеркивая ее юную, свежую прелесть. Брайан, в первый раз увидев Дженни в ее свадебном наряде, застыл на месте от восхищения. Оба новобрачных излучали безоблачное счастье, заражавшее всех окружающих.

Тина смахнула внезапно навернувшиеся на глаза слезы. Она твердила себе, что свадьба — это всего-навсего условное, полное искусственных натяжек и лицемерия театральное представление. Да, театр, ничего не добавляющий к полноте чувств двух любящих людей. Но душу все равно продолжали терзать боль и зависть. Тина едва не расплакалась, когда Дженни обняла ее на прощание — они с Брайаном уезжали в свадебное путешествие — и шепнула:

— Огромное спасибо, Тина, за все. Без тебя моя свадьба была бы скучной и обыкновенной, а ты превратила ее в чудо!

— Ерунда! Чудесной ее сделали вы с Брайаном.

Дженни заколебалась на мгновение, заглянув Тине в глаза.

— Скажи, ты счастлива с Дьюком? Ты уверена, что он подходит тебе?

— Очень счастлива, — заверила Тина. — Он — тот единственный, кто подходит мне во всем.

Дженни облегченно засмеялась.

— Ну, тогда все в порядке. Не переживай, сестренка: рано или поздно он все равно на тебе женится. А на мамины стоны не стоит обращать внимания.

Оптимизм Дженни придал Тине уверенности, она подняла глаза и улыбнулась. Хоть бы Дженни оказалась права! Но сомнения в чувствах Дьюка не оставляли ее. Теперь, когда она ждет его ребенка — а недавно Тина получила подтверждение своей беременности от гинеколога, — как он отнесется к этому известию?

Хотелось бы, чтобы он пришел в восторг, как наверняка произошло бы с Брайаном, сообщи ему Дженни подобную новость. Тем не менее Тина представить не могла, как среагирует Дьюк. А если он встретит ее слова о ребенке страхом перед ответственностью или гневом? Тогда их счастье будет навеки разбито. Тина изо всех сил гнала от себя эти предчувствия.

Как бы то ни было, веселые праздники — Рождество и Новый год — она провела в одиночестве. Мужья Лиз, Кейт и Дженни были с ними рядом, а Дьюк — где-то далеко, за океаном. Несмотря на радушие домашних, Тину не покидало ощущение, что она среди них чужая.

Она не знала, в чем причина такого ощущения: то ли в том, что она всегда была в какой-то степени отрезанным ломтем в семье, то ли в ней за последние месяцы произошли изменения. Ей страстно хотелось вернуться в Лондон, в их с Дьюком квартиру. Пусть его там нет, но, находясь среди его вещей, книг, дисков, она будет чувствовать присутствие любимого.

Это желание подтолкнуло Тину сократить срок своего пребывания дома. Она уверяла себя, что хочет согреть и обжить их квартиру к возвращению Дьюка, к середине января, а потому прилетела в Англию восьмого.

Пятнадцатого числа Дьюк домой не вернулся. Последующие дни превратились для Тины в настоящую пытку. Надежда сменялась отчаянием. Он может вернуться в любую минуту, твердила она себе, но минуты бежали, а он так и не приезжал. Шли дни, недели, подошел к концу январь, а Дьюк так и не возвратился.

Погода в Лондоне стояла мрачная — сырая, серая и неимоверно холодная. Это только усугубляло тоску Тины, которая буквально не находила себе места, терзаясь самыми неожиданными и пугающими предположениями. От Дьюка не было ни весточки, ни письма, ни звонка. Это бесконечное молчание приводило Тину в ужас.

Она перебрала все возможности, представила все, что только могло с ним произойти. Он заболел? Может быть, даже попал в больницу? Но тогда он попросил бы врачей сообщить ей о его состоянии. Ее утешала одна мысль: самого худшего произойти не могло. О смерти такого человека, как Дьюк Торп, тут же написали бы во всех газетах. Значит, скорее всего, с ним все в порядке, просто он совершено позабыл о ней.

Как ни трудно было смириться с подобной мыслью, к середине февраля Тина с унынием признала, что дело именно в этом. Ей позвонил агент Дьюка, предложив представлять также и ее деловые интересы, и спросил, не заинтересована ли она получить заказ на постановку обновленной версии «Битвы при Леньяно»?

Тина не имела никакого представления о том, что сейчас делает Дьюк, что он пишет, и пишет ли вообще, и предстоит ли ей в ближайшем будущем начинать работу над постановкой его новой пьесы. Да и для ее душевного состояния будет лучше, если она с головой уйдет в работу. К тому же ей надо позаботиться о будущем ребенка. Ведь Дьюк может навеки исчезнуть из ее жизни.

Она позвонила Энн Йорк, якобы узнать, имеет ли она право принимать деловые предложения помимо контракта, подписанного с Дьюком. На самом деле ей хотелось выяснить, не знает ли чего-либо Энн о том, где сейчас Дьюк и что он делает.

— Вы вправе заниматься любой работой по вашему усмотрению и в любое время, — заверила ее адвокат.

Тина проглотила унижение от собственного невежества и спросила:

— Как вы думаете, через какое время Дьюк предложит работу над его новой пьесой?

— Не могу сказать, Тина. Просто не знаю.

— Тогда, может, вы знаете, когда он возвратится в Лондон? — не отступала Тина.

Воцарилось натянутое молчание. Затем раздался мягкий, успокаивающий голос Энн.

— У вас нет никаких известий от него, Тина?

— Нет. Ни слова. А вам он тоже не звонил?

Еще одна долгая и мучительная пауза.

— Понимаете, Тина, положение обязывает меня хранить секреты моего клиента, — подбирая слова, медленно произнесла женщина.

— Но вы можете мне сказать, собирается ли он вообще возвращаться в Лондон или нет? — в отчаянии спросила Тина.

— Это зависит от Дьюка, — последовал осторожный ответ.

— Энн, с Дьюком все в порядке? — взмолилась Тина. Она была готова унижаться, плакать, кричать — только бы узнать хоть что-нибудь о нем.

Ответом ей стал тяжелый вздох.

— Тина, не знаю, что и сказать вам. Вчера я разговаривала с Дьюком, он все еще в Америке. Судя по голосу, он едва держится на ногах, страшно устал… но у него еще масса неотложных дел.

В голосе миссис Йорк слышалась неподдельная боль. От дурного предчувствия Тина похолодела.

— Ради бога, скажите мне, что происходит? Вы оба что-то скрываете от меня, вы и Дьюк. Полагаю, Дерку также должно быть кое-что известно. Неужели вы не понимаете, я должна все знать! Так не может продолжаться!

— Тина, я и так уже сказала много лишнего.

Тина почувствовала, что больше ей от Энн Йорк ничего узнать не удастся. С ощущением тоскливой безнадежности она обратилась к ней:

— Тогда посоветуйте, как мне быть? Вы знаете больше меня. Скажите же, что делать?

— Если вам требуется моя профессиональная консультация…

— Да, пожалуйста.

— Станьте независимой. Живите собственной жизнью. Развивайте ваш великолепный талант, стройте свое будущее самостоятельно.

— И это все? — с тоской спросила Тина, цепляясь за последнюю призрачную надежду. Ведь то, что она сейчас услышала, свидетельствовало только об одном — на общее будущее с Дьюком ей рассчитывать нечего.

— Нет, это еще не все: — Миссис Йорк говорила медленно, тщательно обдумывая слова. На секунду она замолчала, снова вздохнула и добавила с чувством: — Как женщина и как друг, я советую вам, Тина: если вы действительно любите Дьюка, то оставайтесь с ним, не покидайте его. И когда он вернется, не задавайте ему никаких вопросов, примите все как есть. Но это только совет… — И внезапно, не прощаясь, положила трубку.

Она, видимо, уже и так сказала все, что могла. Тину глубоко тронула забота Энн о Дьюке, в голосе адвоката слышалась искренняя доброжелательность. Но она поняла из этого разговора одно — ей никогда не удастся узнать тайну Дьюка, что бы ни произошло.

Тина внезапно подумала, что Дьюк ни разу не говорил, что она ему нужна, никогда не заявлял о своих правах на нее. В чем бы ни состояла причина такого отношения, но он всегда оставлял за ней возможность покинуть его в любую минуту. Он не желал привязывать ее никакими иными узами, кроме чисто профессиональных. Но все же ей удалось нарушить его скорбное одиночество и она даже подарила ему счастье. Уверенность в этом ей дали слова Энн о том, что она должна остаться с Дьюком, если любит его.