Оскал Фортуны. Трилогия

   - Ты пишешь стихи? - оживилась собеседница.

   - Увы, - развел руками юноша. - Для настоящей поэзии нужна любовь.

   - Но у тебя же есть невеста? - лукаво прищурилась Ирдия. - Или она напрасно бросила богатого мужа?

   "Хочешь меня переболтать? - с иронией подумал Алекс. - Что же, посмотрим, у кого язык лучше подвешен".

   - Моя любовь, как домашний очаг, возле которого хорошо греться холодными вечерами. А для великих стихов нужны чувства, пылающие подобно жертвенному костру или горну, где плавят крепкую бронзу. Именно такой огонь горит в груди Мерка Корнелла Апера!

   Сын советника вздрогнул. Девушка опустила глаза, сворачивая папирус.

   - Ты рассказал ему о наших отношениях?

   - Этого не потребовалось, госпожа, - проговорил Александр с трагическим выражением на лице. - Такое чувство невозможно скрыть. Когда он назвал ваше имя, все сразу стало ясно.

   - Говорят, ты умеешь шить? - поспешно перевела разговор Ирдия.

   - И у него хорошо получается, - с довольной улыбкой вступил в разговор Корнелл. - Акелия уже заказала у него платье.

   - Мне бы хотелось на него посмотреть.

   - Нет ничего проще, - улыбнулся Алекс. - Я сегодня же отдам господину Мерку свои рисунки, а уж он найдет способ переправить их вам.

   - Какие рисунки? - не поняла девушка.

   - Тех платьев, которые я могу сшить.

   - У тебя их много?

   - Достаточно.

   - И сколько будет стоить твое платье.

   - Двадцать рахм, - любезно улыбнулся юноша. - За работу.

   - Ого! - вскинула брови собеседница.

   - Зато такое будет только у вас - заверил Александр.

   - Я подумаю, - кивнула Ирдия, разглядывая его с каким-то анатомическим интересом. Словно судебный антрополог из американского сериала особенно уродливый труп.

   - А ты тоже поэт, - проговорил Корнелл, когда они покинули лавку.

   - Нет, - рассмеялся парень. - Скорее философ и сказитель.

   - Кто?

   - Тот, кто рассказывает истории.

   - Расскажи?

   Подумав, Алекс выдал ему чеховского "Хамелеона", сменив время и место действия.

   Сын советника без труда понял суть и долго смеялся.

   - Если ты не против, я изложу это в стихах.

   - Да, пожалуйста.

   Проплутав, они вышли на одну из центральных улиц к лавке, украшенной облезлой вывеской "Масла Плока".

   Внутри оказалось грязно, кругом стояли амфоры и кувшины. Пахло прогорклым маслом, копченой рыбой и какими-то специями. Широкоплечий верзила в грязном хитоне увлеченно исследовал содержимое носа.

   - Хозяин у себя? - спросил Мерк.

   - Да, господин, - прогудел приказчик, не переставая ковыряться.

   За коротким коридорчиком, уставленным пустыми корзинами, оказалась сильно уменьшенная копия внутреннего дворика советника Корнелла. Квадратная дырка в потолке, под ней лужа. Тонкие деревянные колонны поддерживают черепичную крышу. Вдоль стен с длинными полками стояли сундуки и какие-то ящики.

   - Кто здесь? - послышался настороженный голос.

   - Мерк Корнелл Апер.

   - Какая радость, господин! - из тени вышел тощий сутулый человек в длинном темно-сером хитоне. - Чем могу быть полезен столь знатному гостю?

   - Вот привел к тебе друга.

   "Ого, - про себя усмехнулся Александр. - Уже другом сделался".

   Лавочник подошел ближе, склонив голову, как большая любопытная птица с лицом Константина Хабенского.

   - Я хочу посмотреть камни, которые, как мне сказали, есть только у вас.

   - А вы сможете их купить? - вкрадчиво спросил хозяин.

   - Сможет, Плок, - успокоил его молодой радланин.

   Сделав знак рукой, лавочник скрылся в темноте. Оттуда донесся стук, бряк, скрип и шарканье.

   - Вот! - хозяин появился перед гостями с маленькой деревянной коробочкой размером в две пачки сигарет.

   Сделав знак рукой приблизиться, он встал так, чтобы солнечный свет из отверстия в крыше падал на его руку, и произнес таинственным полушепотом:

   - Смотрите.

   Внутри перекатывались десяток полупрозрачных камней, похожих на обкатанное стекло, размером от горошины до ореха фундук.

   - Ну, ни...я себе! - только и мог вымолвить Александр.

   Быстро придя в себя, он достал из сумки завернутый в тряпку кусочек разбитого бокала и, взяв самый большой, прочертил на стекле глубокую царапину. Последние сомнения исчезли. Алмаз. Вот только их вид сильно отличался от сверкающих бриллиантов, что так часто видела по телевизору Саша Дрейк. Хотя, возможно в Келулане их смогут огранить? Тем не менее, дарить его вельможе как-то не хотелось. Юноша подкинул кусочек чистого углерода и пробежался взглядом по уставленным статуэтками полкам. Глаза успели привыкнуть к полумраку, и он ясно разглядел великое множество статуэток, чашек, шкатулок, кубков и каких-то совсем малопонятных вещей. Отстранив в сторону лавочника, он подошел поближе и увидел вырезанную из темно-вишневого дерева фигурку человека с головой кобры. Бог мудрости Сет.

   - Еще есть? - быстро спросил он у хозяина. - Покажи мне всех келлуанских богов.

   Плок углубился куда-то в свои кладовые. Александр одну за другой забраковывал статуэтки. Но вот одна из них его заинтересовала. Серебряная богиня Исид стояла, вытянув вперед руки, словно в молитвенном жесте. Юноша осторожно положил на них алмаз.

   - Как раз то, что нужно.

   - Красиво, - согласился Корнелл. - Она словно протягивает сгусток солнечного света.

   Видя, что серебряная статуэтка с камнем пришлась покупателю по душе, хозяин всласть оторвался за потраченное время. Торговля шла отчаянная! Рассвирепев, Алекс два раза порывался уйти. Но Плок стоял в дверях словно голкипер на чемпионате России, продолжая бесконечную, как тундра, песню о бедной семье, больной жене, голодных детях, редчайшей работе неизвестного мастера и т.д.

   Победила молодость. Лавочник согласился, но, увидев золотой слиток, воспрянул духом, ссылаясь на отсутствие серебра на сдачу. Пришлось приобрести еще сердоликовые бусы для Айри.

   Парень уже предвкушал, как вспыхнут радостью её карие глаза, а милое лицо станет еще красивее от благодарной улыбки.

   Но едва Александр ступил на порог, на него пахнуло плохо скрытым беспокойством. Сурово сжав губы, девушка натирала песком медный стакан. Лекарь с напряженно-растерянным лицом что-то втолковывал широкоплечему мужчине с фигурой профессионального бойца. Вначале юноша решил, что его спутников напугало присутствие малосимпатичного пациента. Однако тот слушал Герноса с таким почтительно-детским выражением на помятой физиономии, какое бывает только у первоклашек в день знакомства с учительницей. Да и Айри даже не смотрела в его сторону, думая о чем-то своем.

   - Что случилось? - тихо спросил Алекс.

   Пациент бросил на него короткий взгляд и вновь уставился на евнуха. Как понял юноша из разговора, речь шла о лечении суставов.

   Девушка вскинула голову и, призывно махнув рукой, пошла наверх. С самыми неприятными предчувствиями Александр торопливо поднялся следом.

   - Приходил Скунд Арбон! - прошептала она.

   - Тааак! - протянул парень, устраиваясь рядом. - Когда, зачем, что говорил?

   - Как вы с Корнеллом ушли. Просил мазь от болей в пояснице. Меня узнал. Спросил, что я здесь делаю и почему больше не работаю у Эдая? Тобой интересовался.

   - Чем конкретно?

   - Кто ты такой и откуда знаешь наместника.

   - Пол города это интересует, - не очень уверенно отмахнулся Алекс.

   Айри обняла его за шею и, обжигая кожу горячим дыханием, прошептала:

   - А потом и говорит: "Меня никто не спрашивал"?

   - Ну ни... себе, - присвистнул юноша, усаживая её к себе на колени. Он их за дураков принимает? Если так, то не стоит его разочаровывать. А если нет, и это провокация?

   - Я, говорит, недавно в город вернулся, а у меня дела были с прежним хозяином лавки. И кто-то из знакомых, по старой памяти, мог искать его здесь.