Запретная зона

Брайану было жутко об этом думать, и он ничего не ответил. Его мысли вернулись к Лой. В который раз он пожалел, что никак не может с ней связаться. Теперь все кончено, и не помогут никакие объяснения. Из чувства уязвленной гордости Лой наверняка соберет вещи и уедет. При этой мысли у Брайана разрывалось сердце.

Они быстро проехали сорок милей, так как Боб все время включал сирену. Один раз электросистема не сработала, и Боб крепко выругался, однако сигнал тут же включился, и он успокоился.

Вскоре они уже были в окрестностях Саранака. Больница находилась в центре города. На стоянке было полно машин, среди которых Брайан рассмотрел и грузовик спасателей.

В больнице они узнали, что пострадавшую записали как некую Джейн Доу.

— Можно мне поговорить с пациенткой? — обратился Боб к медсестре.

— Она скончалась от обширных внутренних травм, — сообщила женщина-врач, вышедшая из-за занавески, за которой находилась кровать пострадавшей. — У нее практически не осталось ни одной целой кости, как будто ее подвергли какой-то чудовищной пытке.

— Так и есть. Она была заживо похоронена.

— Но это не все. Ее руки и ноги буквально стерты в порошок, а все кости разжижены. Честно говоря, никогда в жизни не видела ничего подобного. Наверное, ее повезут в Нью-Йорк, чтобы сделать вскрытие.

— С подобным наверняка не сталкивались даже там.

Брайан с облегчением направился к стеклянной двери приемного покоя скорой помощи.

— Эй, офицер!

Боб резко остановился.

— Да?

— Хотите взглянуть на нее? — лицо врача было серьезным.

Брайан не испытывал ни малейшего желания осматривать труп.

— Мы уже все видели, — сказал он. — Мы участвовали в спасательных работах.

Однако Боб остановился.

— Нет сомнения, что она мертва, это подтверждают и все приборы, но левый глаз все еще остается подвижным.

Все трое направились в больничный морг, который представлял собой небольшую комнату с тремя алюминиевыми столами и четырьмя холодильниками. Труп женщины лежал на столе, расположенном в центре. Он был полностью обнаженным, не считая зеленой салфетки, закрывавшей лицо. Руки и ноги были неестественно тонкими и черными, а живот казался просто огромным.

Врач-патологоанатом, делавшая какие-то записи в журнале, взглянула на вошедших. Ей было лет двадцать пять, и Брайан к своему удивлению обнаружил, что знаком с ней. Когда он работал в университете, эта девушка была слушателем подготовительных курсов при медицинском колледже. Потом она стала одной из лучших студенток и подавала большие надежды.

— О Господи, доктор Келли! Какими судьбами?

Брайан старался вспомнить ее имя, но так и не смог. Вымученно улыбнувшись, он кивнул в сторону Боба.

— Я с ним. Нас заинтересовал этот случай.

Не теряя времени на обмен любезностями, молодая женщина сразу же перешла к делу.

— Это неопознанная белая женщина, примерно тридцати трех лет от роду. Смерть наступила в результате травматических повреждений и шока. Мы обнаружили ряд весьма странных факторов. Прежде всего, это относится к состоянию рук. — Патологоанатом подняла черную, безжизненную конечность, совсем не похожую на человеческую руку, которая свесилась с ее ладони, словно шланг. — Это результат разжижения костей. Создается впечатление, что их извлекли из тела и перемололи вместе с костным мозгом и кровью, а затем залили эту массу обратно. Конечно же, такого не могло быть, так как мы не обнаружили соответствующих ран. Мы не можем объяснить, что произошло с ее костями.

— Почему руки такие черные?

— Возможно, это результат сильных ушибов и цианоза. Хотя и здесь мы не можем быть уверены. Это одна из причин, по которой труп решено отправить в Нью-Йорк, в больницу Бельвю. А другая причина кроется в ее глазе, — с этими словами женщина сняла салфетку, закрывавшую лицо трупа.

После смерти на лице несчастной застыла страшная гримаса, выражавшая похотливое сладострастие.

Брайан не сдержал стона, и Боб, желая успокоить друга, положил ему голову на плечо.

Не сказав ни слова, женщина-врач подняла веко умершей. Глаз казался удивительно живым на этом застывшем теле. Его взгляд переходил от одного лица к другому и выражал странное и злобное любопытство.

— Закройте его, — быстро сказал Боб.

Патологоанатом опустила салфетку на лицо трупа.

— Почему это происходит?

— Ясно, что мышцы получают электростимуляцию. Мы измерили напряжение, оно нормальное. Но откуда поступает энергия, остается загадкой.

— Наверное, вам не приходилось видеть ничего подобного?

— Никогда! Ни таких костей, ни глаза. Безусловно, это самый необычный труп из всех, что я видела.

Боб и Брайан добрались до Товэйды за час. По дороге они встретили множество полицейских машин, сопровождавших тяжелую технику, направленную в ущелье Трэпс, где велись земляные работы, чтобы выяснить, как там могла оказаться погибшая женщина.

Долгое время из ущелья не поступало никаких сообщений. Было уже пять часов, когда Бобу удалось связаться с казармой в Саранаке.

— Говорит лейтенант Уэст. Можно узнать, как продвигаются работы в ущелье Трэпс?

— Собрали всю землю, что была вокруг несчастной.

— Ну, и что там нашли?

— Ничего, обычная грязь.

Боб щелкнул переключателем.

— Вот те на! — он посмотрел на друга. — Нам нужно принять решение, дружище. Либо мы остановимся в кафе Уолли и съедим по бургеру, либо поедем прямо в Осколу. Выбирай!

— Мне бы хотелось позвонить, когда представится возможность.

Выслушав друга, Боб решил заехать к Уолли, свернул с автострады Нортуэй и направил машину в Товэйду.

— Тебя что-то тревожит, приятель?

— Тревожит? У тебя, наверное, железные нервы. Мы только что столкнулись со зверским убийством, а ты думаешь о еде!

— Но нам нужно перекусить.

— Мы оставили ту женщину умирать в холме.

— Послушай, Брайан, давай все обсудим. Возможно, она была еще в худшем состоянии, чем женщина, найденная в ущелье Трэпс. Что мы могли сделать?

Боб остановил машину у кафе Уолли, которое относилось к одной из главных достопримечательностей Товэйды. Бургеры здесь были просто великолепными. А когда сам Уолли жарил своих знаменитых кур, все глотали слюнки в предвкушении неземного удовольствия.

Брайан позвонил Лой из вестибюля, но к телефону никто не подошел.

— Наверное, она вышла в магазин, — утешал сам себя Брайан.

Кафе Уолли работало круглосуточно. В три-четыре часа утра здесь можно было встретить шумную компанию рыбаков или охотников. Кафе было сделано из пары старых железнодорожных вагонов, на его стенах были развешены портреты всех президентов-республиканцев двадцатого века. Уолли был ветераном Американского легиона и его почетным членом в городке Товэйда. Так как Боб был не только полицейским, но и ветераном, получившим орден на войне, Уолли всегда считал его своим почетным гостем. Он и слышать не хотел о деньгах, а когда все столики в кафе были заняты, хозяин мог запросто выставить кого-нибудь из горожан, чтобы принять Боба с должными почестями.

Но сейчас в кафе было тихо, как на кладбище, хотя обычно летом в это время здесь постоянно толпился народ и хозяин выбивался из сил, обслуживая посетителей. Этим вечером кроме Боба и Брайана в кафе было всего двое посетителей: мужчина и женщина, сидевшие в отдельной кабинке.

Боб осмотрелся по сторонам.

— Очень странно. В Товэйде все будто вымерли.

— Надеюсь, им повезет, — заметил Брайан, думая в этот момент об Эвансах.

— Хорошо бы.

Эмми, работавшая здесь официанткой с незапамятных времен, подошла к друзьям и взяла у них заказ. Через пять минут появился и сам Уолли с корзиночками, наполненными бургерами. Несмотря на грузную, высокую фигуру, он двигался с грацией ирландского сеттера.

— Ну что, приятель, закрываешь лавочку? — обратился к нему Боб.

— Если в ближайшее время здесь не появятся посетители, то придется сворачивать дело. Это безобразие продолжается уже целую неделю.