Первая (ЛП)

Он протянул свою руку к моей и поднял ее. - Я вижу, что ты предпочитаешь браслет с кнопкой, и я рад, что ты все еще носишь мой браслет который я привез из Нью-Азии, но они не подходят. Примерь это, и мы увидим как это смотрится на тебе.

Я сняла браслет Максона и положила его на край тумбочки. Я взяла браслет с кнопкой Аспена и положила его в банку с одной копейкой. Казалось, что он должен быть там сейчас.

Я обернулась и поймала взгляд Максона на банке, и увидела что-то тяжелое в его глазах. Оно исчезло достаточно быстро, и он снял браслет с коробки. Его пальцы щекотали мою кожу, и когда он отошел, я пропустила вздох, так был красив его подарок.

- Это действительно идеально, Максон.

- Я надеялся на это. Но именно поэтому мне нужно с тобой поговорить. Я решил потратить на всех равное количество. Это будет справедливо.

Я кивнула. Это звучало разумно.

- Проблема в том, что твои вкус скромнее чем у других. И у тебя есть браслет в отличии от ожерелья. И все равно я потратил на тебя вдвое меньше, чем на остальных, и я хотел, чтобы ты знала это прежде чем они покажут вам свои украшения. И я хочу чтобы ты знала, что я думаю тебе это понравиться больше, это не из-за твоего места или чего-то подобного. - Лицо Максона было таким искренним.

- Спасибо Максон. Я не хотела бы ничего другого, - сказала я, кладя руку на его плечо.

Как всегда, он казался таким счастливым. - Я так и думал. Хотя спасибо за эти слова. Я боялся, что это может обидеть тебя.

- Вовсе нет.

Улыбка Максона стала шире. - Конечно, я все еще хочу быть справедливым, поэтому у меня появилась мысль. - Он сунул руку в карман и вытащил тонкий конверт. - Может быть, ты захочешь отправить его своей семье.

Я посмотрела на конверт. - Ты серьезно?

- Конечно. Я хочу быть беспристрастным, и я думаю, что это лучший способ чтобы снизить несоответствие. И я надеюсь, что это сделает тебя счастливой. - Он положил конверт мне в руку, я взяла его, все еще находясь в шоке.

- Ты не должен делать этого.

- Я знаю. Но иногда это то, что я хочу сделать, а не то что должен.

Наши глаза встретились, и я поняла, что он делает это потому что хочет. Разрешил мне носить штаны, когда их нельзя было носить, привез мне браслет с другой страны..

Конечно, он любил меня. Правда? Но почему он просто не скажет этого?

Мы одни Максон. Скажи это, и я скажу в ответ.

Ничего.

- Я не знаю как благодарить тебя за это, Максон.

Он улыбнулся. - Я рад что тебе нравиться. - Он откашлялся. - Мне всегда интересно знать что ты чувствуешь.

О, нет. Не-а. Я не стану говорить это первой.

- Что ж, большое спасибо. Как всегда.

Максон вздохнул. - Я рад что тебе нравиться. - Недовольный он стал смотреть на ковер. - Мне нужно идти. Я должен отдать подарки другим девушкам.

Мы стояли рядом и я провела его до двери. Уходя, он повернулся и поцеловал мне руку. Сделав дружественный кивок, он скрылся за углом, чтобы навестить других девушек.

Я подошла к кровати и ещё раз взглянула на свои подарки. Я не могла поверить, что эти красивые вещи были моими навсегда. Я поклялась себе, что даже если меня отправят домой и все деньги закончатся, а моя семья будет абсолютно нищей, я никогда не продам, не отдам этот браслет, или браслет из Новой Азии. Я бы продержалась только на них.

- Обвинение - это достаточно просто, - сказала Сильвия на следующий день, когда мы последовали за ней в Большой зал, - Это одна из тех вещей, которая звучит гораздо сложнее, чем она на самом деле является, но прежде всего это символично.

- Это будет грандиозное событие. Там будут несколько магистратов, не говоря уже о расширенном кругу королевской семьи, и достаточно камер, чтобы снимать вас, - рявкнула Сильвия через плечо.

Пока это не звучало так просто. Мы завернули за угол, и Сильвия распахнула двери Большого зала. В середине стояла королева Эмберли, которая давала указание мужчине, устанавливающему места в зале. В другом углу кто-то обсуждал, какой ковёр лучше постелить, а два флориста обсуждали, какие цветы были бы более подходящими. Они видимо не думали, что должны оставить рождественские украшения. Так много всего произошло, что я почти забыла о приближающемся Рождестве.

Ближе к задней части комнаты был поставлен помост с лестницей, и три массивных трона были сосредоточены на нём. Справа от нас четыре маленькие сцены, с одним стулом на каждой, выглядя красиво, но слишком отстранённо. Даже маленьких частей было достаточно, чтобы украшать комнату, и я не могла представить, как всё будет выглядеть, когда все будет на своих местах.

- Ваше Величество, - сказала Сильвия, сделав реверанс, и мы все последовали её примеру. Королева подошла к нам и её лицо озарила улыбка.

- Здравствуйте, леди, - сказала она, - Сильвия, как далеко вы зашли?

- Не очень далеко, Ваше Величество.

- Отлично. Леди, позвольте мне просветить вас о следующем этапе в процессе Отбора, - она жестом показала нам следовать за ней в Большой зал, - Обвинение предназначено для того, чтобы стать вашим символом представления о законе. Одна из вас станет новой принцессой и, когда-нибудь королевой. Закон - это то, как мы живём, и ваш долг будет не только жить по нему, но и поддерживать его. Итак, - сказала королева, останавливаясь перед нами, - вы начнёте с Обвинения.

- Человек, который совершит преступление, скорее всего кражу, будет находиться там. Это будут случаи, которые достойны порки, но эти люди отправятся в тюрьму. Вы отправите их туда.

Королева улыбнулась нашим растерянным выражениям.

- Я знаю, что звучит жестоко, но это не так. Эти люди совершили преступления и, вместо того, чтобы быть подвергнуты физическому наказанию, они будут искуплять свои ошибки со временем. Вы видели, как может быть больно прутьями. После порки не намного лучше. Вы делаете им одолжение, - сказала она ободряющим голосом.

Я не стала чувствовать себя лучше от этого.

Те, кто воровал были без гроша в кармане. Двойки и Тройки, нарушившие закон, платили за своё освобождение от наказания деньгами. Бедные платили плотью и временем. Я вспомнила Джемми, младшего брата Аспена, перегнувшимся через блок, в то время, как мужчина достал из его кармана горсть еды. В то время я это ненавидела, но это было лучше, чем запереть его. Леджеры нуждались для работы в ком-то, кто был так же молод, как и он, казалось, как только ты получил выше Пятёрки, люди об этом забыли.

Сильвия и Королева Эмберли прогоняли нас по церемонии снова и снова, пока наши роли не были совершенны. Я пыталась поставить мину с той же грацией, какая была у Элизы или Крисс, но они каждый раз звучали прямо.

Я не хотела отправлять человека в тюрьму.

Когда мы освободились, другие девушки направились к выходу, но я подошла к королеве. Она заканчивала разговор с Сильвией. Я должна была использовать это время, чтобы придумать что-то более красноречивое. Но вместо этого, когда Сильвия отошла и королева обратилась ко мне, я просто все высказала.

- Пожалуйста, не заставляйте меня делать это, - попросила я.

- Прошу прощение?

- Я смогу подчиняться закону, обещаю. Это не трудно, но я не смогу отправить человека в тюрьму. Он ведь ничего мне не сделал.

Выражение ее лица было добрым, когда она потянулась, чтобы коснуться моего лица. - Но он сделал, дорогая. Если ты станешь принцессой, ты будешь воплощением закона. Когда кто-то нарушает правила, они бьют вас. Единственный способ сохранить себя от избития - выступить против них, и показать чтобы другим было неповадно.

- Но я не принцесса, - умоляла я. - Никто мне не делал больно.

Она улыбнулась и опустила свою голову ко мне и прошептала: - Ты не принцесса сегодня, но я не удивлюсь, если ты станешь нею.

Королева Эмберли отступила назад и подмигнула.

Я вздохнула в отчаянье. - Дайте мне кого-нибудь другого. Не мелкого воришку, который, вероятно, украл только потому что был голоден. - Ее лицо застыло. - Я не говорю что красть это хорошо. Я знаю, это не так. Но дайте мне кого-нибудь, кто сделал действительно что-то плохое. Дайте мне человека который убил охранника, который помог мне и Максону спрятаться в безопасной комнате, когда пришли повстанцы. Этот человек должен быть изолирован навсегда. И я буду счастлива. Но я не могу сделать это для голодающей Семерки. Я не могу.