Страница 30 из 218
Биржи были похожи одна на другую. В краткие часы активности они почти всегда, по крайней мере с XVII в., являли зрелище плотно стиснутой шумной толпы. В 1653 г. марсельские негоцианты потребовали «места, которое служило бы им помещением для встреч, дабы избавиться от неудобства, каковое они испытывают, пребывая на улице, кою они столь долгое время использовали как место для ведения своих коммерческих дел» 413. И вот в 1662 г. они оказываются на
==87
414
Boiteux L.-A. La Fortune de mer, le besoin de sécurité et les débuts de l'assurance maritime. 1968, p. 165.
415 Defoe D. Op. cit., l, p. 108.
416 Ricard J.-P. Op. cit., p. 6—7.
117 Ibid., p. 6.
первом этаже павильона Пюже, в «большой зале, сообщающейся с набережной четырьмя дверями... и где с обеих сторон дверей вывешены объявления об отплытии кораблей». Но вскоре и она окажется слишком мала. «Нужно быть из змеиной породы, чтобы туда проникнуть,— писал шевалье де Гедан своему другу Сюару.— Какая толчея! Сколько шума! Согласитесь, что храм Плутона — странная штука» 414. Дело в том, что всякий добрый негоциант полагал своей обязанностью ежедневно поздним утром зайти на биржу. Не быть там, не разузнать там новости, столь часто ложные, означало рисковать упустить счастливый случай, а быть может, и породить неприятные слухи о состоянии ваших дел. Даниэль Дефо торжественно предостерегал владельца товарного склада: «Отсутствовать на бирже, каковая есть его рынок... в то время, когда купцы обычно сходятся для покупок» ("То be absent from Change, which is his market... at the time when the merchants generally g about to buy"), означает попросту искать катастрофы 415.
В Амстердаме большое здание биржи было окончено в 1631 г. на площади Дам, напротив Банка и здания Ост-Индской компании (Oost Indische Compagnie). Во времена Жан Пьера Рикара (1722 г.) число лиц, которые там толпились каждый день с полудня до двух часов, оценивали в 4500 человек. По субботам наплыв бывал меньше, так как в этот день евреи там не появлялись 416. Порядок здесь был строгий, каждой отрасли коммерции отводились нумерованные места; имелась добрая тысяча маклеров, присяжных или нет. И однако же всегда не просто было найти друг друга среди толчеи, в ужасающем «концерте» выкрикиваемых во всю глотку цифр, в шуме непрекращавшихся разговоров.
С учетом всех пропорций биржа — это последний «этаж» ярмарки, но ярмарки непрерывной. Благодаря встрече крупных негоциантов и тучи посредников все здесь решалось разом: товарные операции, операции вексельные, участия, морские страховые сделки, риск которых распределялся между многочисленными гарантами. То был также рынок денежный, рынок финансовый, рынок ценных бумаг. Естественно, что эти виды деятельности обнаруживали склонность к самостоятельной организации. Таким вот образом с начала XVII в. в Амстердаме образовалась отдельная зерновая биржа, которая действовала трижды в неделю с десяти утра до полудня в огромном деревянном зале, где каждый купец имел своего комиссионера, «каковой заботится о том, чтобы доставить туда пробные партии зерна, кои он желает продать... в мешочках, могущих содержать один-два фунта. Коль скоро цена зерна устанавливается столь же по его удельному весу, сколь и по его доброму или худому качеству, в задней части биржи имеются различные небольшие весы, с помощью коих, взвесив три или четыре пригоршни зерна... узнают вес мешка» 41?. Это зерно ввозилось в Амстердам для внутреннего потребления, но в не меньшей степени и для перепродажи, или реэкспорта. Закупки по образцам очень рано стали правилом в Англии и вокруг Парижа, в частности при массовой закупке зерна, предназначенного для войск.
==88
Braudel F. La civilisation matérielle. (éd. 1967), I, p. 360; Luzzatto G. S(ori'a economica ai Venezia dall'Xl al XVI secolo. Venezia, 1961, p. 147.
419 Melis P. Tracce di una storia economica di Firenze e délia Toscana in générale dal 1252 al 1550 (машинописный курс лекций), 1966—1967; Doren A. Storia economica dell'Italia net Medio Evo. 1936, ρ. 559.
420 Wiszniewski A. Histoire de la Banque de Saint-Georges de Gênes. P., 1865.
421 Maschke E. Op. cit., S. 8 4" Braudel F. Médit..., II, p. 44—45. 423 Schnapper B. Les Rentes au XVIe siècle. Histoire d'un instrument de crédit. P., 1957; Registres de l'Hôtel de Ville pendant la Fronde. Éd. Leroux de Lincy et Douet d'Arcq, 1846—1847, t. II, p. 426. 424 Sprandel R. Der städtische Rentenmarkt in Nordwestdeutschland im Spätmittelalter. 1971, S. 14—23. 425 Sapori A. Una Compagnia di Calimal ai primi del Trecento. 1932, p. 185. 426 Sieveking H. J. Wirtschaftsgeschichte. 1935, S. 87.
427 Francis J. La Bourse de Londres, 1854, p. 13; Posthumus N. W. The Tulipomania in Holland in the years 1636 and 1637.—"Journal of Economic and Business History", 1928— 1929, I, p. 434—466. 428 В Амстердаме она была издана в 1688 г., в Мадриде переиздана в 1958 г.
429 Van Dillen J. G. Isaac le Maire et le commerce des actions de la Compagnie des Indes orientales.— "Revue d'histoire moderne", janvier-février, mars-mai 1935, p. 24, 36.
АМСТЕРДАМ — РЫНОК ЦЕННЫХ БУМАГ
Новшеством в начале XVII в. сделалось возникновение в Амстердаме рынка ценных бумаг. Государственные ценные бумаги, высоко ценимые акции Ост-Индской компании стали предметом оживленных и абсолютно современных спекуляций. То, что это была первая фондовая биржа, как обычно говорят, не вполне точно. Облигации государственного займа очень рано служили объектом торговли в Венеции 418, во Флоренции — еще до 1328 г.419, в Генуе, где существовал активный рынок расписок (luoghi) и платежных обязательств (paghe) банка «Каса ди Сан-Джорджо» 420, не говоря уже о куксен (Kuxen) — акциях-«долях» германских рудников, с XV в. котировавшихся на лейпцигских ярмарках 421, испанских хурос (juros) — государственных рентах 422, французских рентах на Ратушу (с 1522 г.) 423 или же о рынке рент в ганзейских городах начиная с XV в.424 Веро некие статуты в 1318 г. узаконивают сделку на срок (mercato a termine) 425. В 1428 г. юрист Бартоломео де Боско протестовал в Генуе против продажи обязательств (loca) на срок 426. Вот сколько доказательств первенства Средиземноморья!
Но что было новым в Амстердаме, так это объемы, «текучесть», открытость, свобода спекулятивных сделок. Сюда лихорадочно вмешивалась игра, игра ради игры: не будем забывать, что около 1634 г. «тюльпаномания», что свирепствовала в Голландии, доходила до того, что одну луковицу «без присущей ей собственной цены» меняли на «новую карету, двух лошадей серой масти и их упряжь»427! Но в умелых руках игра на акциях могла обеспечить немалые доходы. В 1688 г. один занятный купец, Йозеф де Ла Вега (1650—1692), еврей испанского происхождения, выпустил в Амстердаме странную книгу под двусмысленным названием «Путаница путаниц» ("Confusion de confusiones"), трудную для понимания из-за намеренно витиеватого стиля (stilo cult тогдашней испанской литературы), но богатую подробностями, живую и единственную в своем роде 428. Конечно же, не будем понимать его буквально, когда он намекает, будто в этой адской игре был разорен пять раз кряду. Или забавляется вещами весьма давними: задолго до 1688 г. «сельдь продавали загодя к определенной дате, еще до того, как она бывала поймана, зерно и прочие товары — до того, как зерно созрело или товары бывали получены». Скандальные спекуляции Исаака Ле-Мера на индийских акциях, относящиеся к самому началу XVII в., уже предполагали тысячи хитрых и даже жульнических уловок 4 . Точно так же и маклеры давно вмешивались в биржевые дела, обогащаясь в то время, как купцы утверждали, что беднеют. Во всех городах — Марселе или Лондоне, Париже или Лисабоне, Нанте или Амстердаме — маклеры, которых мало сдерживали регламенты, не очень о них беспокоились.