Страница 111 из 218
Тем не менее в наших глазах примат текстильного производства в доиндустриальной жизни заключает в себе нечто парадоксальное. То было первенство «ретроградное», первенство деятельности, «восходившей к самому глубокому средневековью» 303. И однако же, доказательства налицо. Если судить по его объему, по его продвижению, то текстильный сектор выдерживал сравнение с угольной промышленностью, бывшей все же отраслью современной, или еще того лучше, с металлургическими заводами Франции, результаты обследования которых в 1772 и 1788 гг. обнаруживают даже попятное движение 304. Наконец, решающий довод, на котором нет надобности настаивать: хлопок, был ли он первопричиной (primum mobile) или не был, сыграл очень большую роль в придании начального импульса промышленной революции в Англии.
КУПЦЫ И РЕМЕСЛЕННЫЕ ЦЕХИ
Мы вновь поместили разные виды промышленной деятельности в их разнообразный контекст. Остается определить место, какое занимал там капитализм, и это непросто. Капитализм — это был прежде всего капитализм городских купцов. Но купцы эти, будь они крупными коммерсантами или предпринимателями, поначалу включались в корпоративный порядок, который создали города для организации у себя в своих стенах всей жизни ремесленного производства. Купцы и ремесленники были охвачены звеньями одной и той же сети, от которой они никогда не бывали вполне свободны. Отсюда и двусмысленные положения и конфликты.
Ремесленные цехи (corps de métiers) (известно, что слово корпорации, употребляемое кстати и некстати, на самом деле
==308
Знамя ассоциации плотников венецианского Арсенала, XVIII в. «Гастальдо» (gastaldo) глава объединения ремесленников. Венеция, Музей венецианской истории. Фото Скала.
Закон Ле Шапелье (по имени его инициатора), принятый Учредительным собранием 14.06.1791 г., запрещал стачки и объединение рабочих в союзы.— Прим перев 30Î Например, в Париже перевозчики вина за шесть лет (1703— 1709 гг.) предоставили казне почти полтора миллиона ливров и находились в затруднительном положении. A. N., G 7, 1510.
впервые появилось только в законе Ле Шапелье *, упразднившем их в 1791 г.) получили развитие по всей Европе с XII по XV в. В одних районах это случилось раньше, в других позже, позднее всего в Испании (традиционные датировки: Барселона — 1301 г., Валенсия — 1332, Толедо — 1426 г.). Однако нигде эти цехи (немецкие Zünfte, итальянские Arti, английские guilds, испанские gremios) не имели возможности навязать свою власть без ограничений. Некоторые города им принадлежали, другие же были вольными. Внутри одного и того же городского поселения могло существовать и разделение [власти] — так было в Париже и в Лондоне. На Западе великая пора цехов в XV в. миновала. Но будут сохраняться упорные пережитки, в частности в Германии: тамошние музеи ныне полны экспонатами, напоминающими о цеховых мастерах. Во Франции расцвет цехов в XVII в. выражал прежде всего желание монархии, озабоченной единообразием, контролем и всего более — налогообложением. Чтобы удовлетворить требования фиска, все ремесленные цехи залезали в долги 305.
В пору расцвета цехов на их долю приходилась значительная часть обменов, труда, производства. С развитием экономической жизни и рынка и по мере того, как разделение труда навязывало новые виды изделий и новое разделение профессий, вполне естественно возникали пограничные конфлик-
==309
* Купеческий старшина — глава муниципального управления Парижа.— Прим. перев. 306 Liitge F. Deutsche Sozial- und
Wirtschaftsgeschichte. 1966, S. 205—206, 258.
307 Amman H. Die Anfänge des Aktivhandels und der Tucheinfuhr aus Nord-westeuropa nach dem Mittelmeergebiet,— Studi in onore dl Armando Sapori. 1957, I, (вклейка), р. 308. bis. 3(" Maschke E. Die Stellung der Reichsstadt Speyer in der mittelalterlichen Wirtschaft Deutschalnds.— Veirteljahrschrift für Sozial- und
Wirtschaftsgeschichte. 1967, S. 435—455, особенно с. 436.
ты между смежными ремеслами. Тем не менее число uexoi возрастало, следуя за движением. В Париже в 1260 г. их было 101, пребывавших под строгим надзором купеческого старшины (prévôt des marchands) *, и эта сотня ремесел уже свидетельствует о явной специализации. Впоследствии будут создаваться новые ячейки. В Нюрнберге, которым правила замкнутая и бдительная аристократия, металлообрабатывающие ремесла (Metallgewerbe) с XIII в. разделятся на несколько дюжин независимых профессий и ремесел 306. Тот же процесс будет протекать в Генте, Страсбурге, во Франкфурте-на-Майне, во Флоренции, где обработка шерсти сделалась, как и в иных местах, делом целого ряда цехов. В самом деле, подъем XIII в. стал следствием этого утверждавшегося и расширявшегося разделения труда. Но экономический рынок, который оно за собой повлекло, быстро поставит под угрозу саму структуру цехов, оказавшихся в опасности из-за нажима купечества. Такое острое противостояние естественно вело к гражданской войне ради захвата власти в городе. То была «цеховая революция» (Zunftrevolution}, по выражению немецких историков, поднявшая ремесленные цехи против патрициата. Кто бы не узнал, выйдя за рамки этой слишком упрощенной схемы, борьбу между купцами и ремесленниками, с их союзами и конфликтами,— длительную классовую борьбу с ее приливами и отливами? Но насильственные беспорядки случались лишь временами, а в подспудной борьбе, которая за ними воспоследует, купец в конечном счете одержит победу. Сотрудничество между ним и ремесленниками не могло протекать на равных, ибо ставкой в игре было завоевание купцом (чтобы не сказать — капитализмом) рынка труда и экономического первенства.
Призванием ремесленных цехов было поддержание согласия между лицами одной и той же профессии и их защита от других в мелочных, но затрагивавших повседневную жизнь спорах. Корпоративная бдительность проявлялась прежде всего в отношении городского рынка, на котором каждое ремесло желало получить свое сполна, что означало обеспеченность занятия, прибыли и «вольностей», в смысле привилегий. Но в игру, которая никогда не бывала простой, вмешивались деньги, денежная экономика, торговля на дальние расстояния, короче говоря, вмешивался купец. С конца XII в. сукна из Провена, одного из маленьких городков, вокруг которого происходили шампанские ярмарки, вывозились в Неаполь, на Сицилию, Кипр, Мальорку, в Испанию и даже в Константинополь 307. Около того же времени Шпейер, город весьма скромных размеров и даже не располагавший мостом на Рейне, находившемся, однако, не очень от него далеко, изготовлял довольно заурядное сукно — черное, серое или белое (т. е. некрашеное). А ведь это среднего качества изделие распространялось вплоть до Любека, Санкт-Галлена, Цюриха, Вены и шло даже в Трансильванию . И одновременно деньги завладевали городами. Реестр плательщиков тальи отмечал в Париже в 1292 г. некоторое число зажиточных (плативших больше 4 ливров при взимании одной пятидесятой [от оценки имущества] ) и несколько редких богачей, плативших более 20 ливров.
К оглавлению
==310
Paris sous Philippe le Bel d'après des ^ documents originaux. Ρ. p. H. Gérard, 1837.
310 B. N., Fr., 21557, f° 9.
Рекорд, если так можно выразиться, был установлен неким «ломбардцем» суммой в 114 ливров. Проявлялась очень четкая оппозиция как между ремеслами, так и между богатыми и бедными внутри одних и тех же ремесел, а также и между бедными, даже убогими улицами и теми улицами, что любопытным образом процветали. А над всем этим выделялся целый слой ростовщиков и купцов — миланских, венецианских, генуэзских, флорентийских. Учитывая тысячи неясностей, трудно сказать, заключал ли уже смешанный уклад купцов и ремесленников с [собственными] лавками (башмачников, бакалейщиков, галантерейщиков, суконщиков, обойщиков, шорников) некий микрокапитализм в своей верхушке, но это вполне вероятно 309.