Страница 51 из 76
— Ну, видите ли, что… Да, без насущной необходимости. Только с целью принудить к сотрудничеству. На их условиях.
— Странно. Может ли быть в подобном действии смысл? Ведь, ощущения, полагаю, не настолько уж мучительны, чтоб согласиться на всё, что угодно.
— Видите ли… Вполне ощутимые. К тому же затянутые во времени, изматывающие. Через пару дней, знаете, уже начинаешь мечтать о смерти. Кроме того, ещё есть она. Аин. Вот для неё подобное испытание вообще страшнее всего на свете. И она умеет донести до меня этот факт. Может заставить прислушаться к себе.
— Понимаю. Что же именно от вас требовали?
— Передать полную информацию по созданию новой энергетической системы.
— Вы отказались, как понимаю. — Чародей приподнял бровь.
— Потому что выполнить требование было невозможно. Чтоб окончательно, чётко, подробно расписать и рассчитать схему, подготовить сопутствующую документацию, да ещё в ходе экспериментов приспособить энергообразование к монильской магической практике, потребуется лет десять активной практики. Может, больше. Вы ведь понимаете. — Я деликатно покосился на его белоснежные брови. — Разумеется, всё объяснял. И даже честно пытался изложить суть процесса в письменной форме. Куриальные эксперты ничего не смогли понять в моих записях.
— Понимаю… А про зев в Корстае знаете?
— Знаю. Предлагал в срочном порядке решить с ним проблему. Даже безотносительно освобождения: пусть бы просто отвезли на место, дали работать. В ответ прозвучало: возможно, если обстоятельства сложатся нужным образом, то меня туда отвезут и предоставят…
— Как считаете, с чем могло быть связано подобное промедление?
— Не знаю.
— Считаете, они ждали какого-то более удобного момента? В смысле, более удобного с политической точки зрения. Можете предположить, какого именно?
— Нет. Простите, я сижу взаперти уже месяца два. По ощущениям. Так откуда мне знать?
— Ясно. — Старик-энергетик теперь смотрел с большим доверием, хотя и по-прежнему напряжённо. — Трудно осознавать себя в ситуации, когда твоё собственное правительство обрекает тебя на верную гибель ради каких-то своих мелких интересов, верно?
— Пожалуй, — слегка растерялся я.
— Я не про вас. Я про нас. Ведь речь-то о выживании целой огромной, густонаселённой области Мониля, вы ведь понимаете. Но политиканы решили, что важнее поделить барыши, урвать сладкий кусок, вместо того чтоб спасать свой народ. Получается, вы были готовы помочь и даже ничего не требовали, а вам отказали. Чудовищно… Наверное, вы представляете себе, как мы все себя чувствуем. Как чудовищно себя чувствуем!
— Пожалуй, — осторожно повторил, пока не уверенный, к чему вообще может прийти разговор.
— Я хочу сказать, что действия представителей Курии мы не то что не разделяем — мы от них просто в шоке! Понимаете? Мы отказываемся их признавать! И мириться с ними не будем. А вы? Какова ваша позиция? В смысле, вы видите нас в том же свете, что и людей, которые вас заключили под стражу ни с того ни с сего? Или согласны, что мы — другое дело?
— Понимаю, конечно. Согласен. Вас интересует моя позиция в деловом аспекте? Я готов немедленно приступить к работе и по возможности погасить зев (если ко мне вернётся магия, сейчас-то её нет, вы можете, кстати, предположить, почему?) и начать возведение первого обелиска нового типа, но… Понимаете ли… Я не смогу делать свою работу при прямом противодействии властей. Мне нужно иметь возможность спокойно работать, и чтоб никто не мешал.
— Понимаю. — Мой собеседник заметно посветлел лицом, даже заулыбался. — Но это уж наша забота, и возможность спокойно работать мы по справедливости просто обязаны вам обеспечить… И обеспечим, будьте уверены! Мы не какие-нибудь там обнаглевшие от вседозволенности политиканы! Мы простые и честные люди, мы знаем, что такое ценить жизнь. Важнее то, что вы не отказываете нам в помощи, что было бы вполне понятно. В свете обстоятельств. Объяснимо, да! Да, я понял бы вашу обиду! Понял! И восхищаюсь тем, что вы всё равно готовы помочь честным людям соседского мира! Поверьте, этот ваш великодушный поступок не будет забыт народом.
— А если Курия, скажем, введёт в Корстай регулярные войска, что мы с вами будем делать?
Вопрос я задал провокационный, прекрасно понимая, почему и зачем это делаю. Но реакция собеседника сперва поставила меня в тупик: он изумился до оцепенения. Даже не сразу взялся отвечать.
— О чём вы вообще говорите?! Правительство, собирающееся воевать против собственного народа, недостойно существовать, знаете ли!
Он совершенно искренне не понимал. И, осознав, что со мной совершенно искренни, я от души позавидовал ему. Он родился свободным, и все вокруг него — по-настоящему свободные люди, привыкшие отстаивать свои интересы, от чего моих соотечественников напрочь отучили страхом. Теперь понятно, почему Курии не справиться с Гильдией, раз ту поддерживает огромная паства, символом веры которой является представление о всесилии чародейства.
— Значит ли это, что вы готовы выступить против государства, обеспечивая мне условия для работы?
— Если потребуется — да. Конечно, я могу пока говорить только за себя, своих коллег, соседей и друзей. Но уверен, что достаточно будет испросить согласия жителей Корстая, чтоб они, как и я, выразили согласие выступить в вашу защиту, господин Лексо.
— Что ж, я готов обратиться к заинтересованным лицам. Это будет честно. Однако, повторюсь, пока магия мне не доступна…
— Конечно, ведь оковы, которые на вас надели, как понимаю, перед самой поездкой, несут в себе дополнительный элемент — ограничение магических возможностей. Это пройдёт через три-четыре дня. Думаю, за это время жители области как раз и соберутся. Что скажете?
— Три так три. Будет время всё обдумать. Надеюсь, за это время не произойдёт никаких неожиданностей.
— Если возникнет острая необходимость, магию можно будет вернуть. Но лучше не прибегать к этому средству без крайней необходимости — вредно.
— Понимаю. Потерплю.
— Отдыхайте, господин куриал. Поистине, вы это заслужили!
— Отдых — дело хорошее. Но вот ещё что: я могу работать и сам, однако поддержка моих учеников и помощников может оказаться очень полезной. И процесс ускорит. Понимаете?
— Мы постараемся связаться с вашими людьми. Отдыхайте, не волнуйтесь ни о чём.
Трудно представить, от чего же такого я мог устать, сидя взаперти, однако принял предложение с удовольствием. Мне предложили устроиться в комнатушке при кафе, откуда почти не было слышно звона посуды на кухне, зато приятно тянуло свежевыпеченными булочками, ароматом травок, добавляемых в мясо, и самим мясом. На улицу выходить не стоило, меня могли заметить, зато никто не мешал подняться на крышу и погулять там среди грядок и пышных кустов. Здание, как я понял, принадлежало владельцу гостиницы, включало и сам отель, и общепит, какие-то парикмахерские и салоны. А также огромное приресторанное подсобное хозяйство с овощами и зеленью, фруктовый садик и крохотный цветник, где клиентам отеля можно было погулять. Всё это — на крыше и террасах вдоль верхних этажей.
Меня, в отличие от обычных постояльцев, пускали всюду.
Работница кафе, приставленная ко мне в качестве личной официантки, восприняла свои обязанности с удивительной ответственностью и постоянно маячила неподалёку. А когда я вышел на крышу подышать, постоять в густой виноградной зелени, полюбоваться на город с высоты, притёрлась и того ближе.
— Я могла бы для вас накрыть чай прямо тут.
— Спасибо. Сыт.
— Но ведь чай пьют для удовольствия, а не чтобы наесться.
— Перекусить. — Я обнаружил её руку на своей и удивлённо повернулся. — Вы бы поосторожнее. Вы местная, у вас нет иммунитета от моей демоницы.
— Разве она сейчас себя обозначает? Вы ведь заблокированы от использования магии.
— И правда… — Действительно, где моя смутьянка? Ни слуху, ни духу. Возможно, я просто лишён возможности её чувствовать и контролировать, а на самом же деле она полна энтузиазма и сейчас руками этой глупышки вцепится мне в горло. — Хотите рискнуть?