Горец III

Слэн довольно зарычал, как разыгравшийся лев. Но внезапно прозвучавший сзади голос не дал ему всласть порадоваться.

— И напрасно, — донеслось откуда-то сбоку, от входной двери, куда обычно днем приходили покупатели. — Он не будет с тобой сражаться, Дункан. Сегодня не будет. Так что можешь не ждать.

Все четверо обернулись в сторону говорившего. Это был еще один вооруженный мечом человек. Длинный серый плащ делал его практически незаметным в полумраке. Легко, как будто гуляя, он прошелся по залу и встал прямо перед Дунканом, лицом к Слэну. Улыбаясь ему, как старому другу, гость продолжал объяснять Мак-Лауду:

— Пока он не заставит тебя страдать, пока он не уничтожит все, что ты любишь в этом мире, пока ты сам не будешь знать, чего ты хочешь — жить или умереть, — он не будет с тобой драться. Ты ведь всегда именно так действуешь, Слэн?

— Конан? — удивленно произнес Дункан, вслушиваясь в знакомый голос. — Какого черта? Что ты здесь делаешь?

— Охочусь за головами. Прости, Дункан, но этот человек — мой. Мне он давно снится ночами. Я слишком долго его искал.

Ричи стало совсем нехорошо. Эти сумасшедшие окружили его со всех сторон и… Ноги больше не служили ему и, прижавшись еще плотнее к письменному столу за спиной, он сполз на пол. Это подсказало ему выход. На четвереньках он двинулся, низко опустив голову, к раскрытому окну, тихонько бормоча себе под нос:

— Вот и хорошо. Вы, как я вижу, большие друзья? Да? Ну что вы, конечно, я не буду мешать вам! Вы же не будете против, если я сейчас смоюсь?

Дойдя до подоконника, он так же, не вставая с коленок, полез в окно. Дункан взглянул в его сторону, раздумывая, надо ли остановить уходящего мальчишку, но Конан сказал:

— Не надо. Пусть уходит. Зачем нам лишние свидетели?

За это время остолбеневший от удивления Квинс пришел в себя и зарычал:

— Я бросил вызов Дункану Мак-Лауду, а не тебе, кто бы ты ни был! Мне нужен он.

— Да? — Конан расплылся в удовлетворенной улыбке. — Мак-Лауду?

— Да!

— А я — Конан Мак-Лауд из того же клана. Правда, несколько другое поколение… Тебе разве не все равно?

— Ага, — Слэн кивнул, — помню…

И взмахнул мечом.

Мак-Лауды одновременно подняли оружие, готовясь наброситься на противника, который вдруг вновь опустил свой двуручный эспадон и поднял указательный палец, покачав им у них перед носом.

— Ц-ц-ц, — зацокал он языком, отступая на шаг. — Только не двое против одного!

— Спасибо, Слэн, — Конан прищурился и скорчил благодарную физиономию.

— Я знаю правила игры. Ты и я. Защищайся.

Его лицо стало совершенно серьезным и спокойным, превратившись в маску языческого божества. И вспыхнул поединок. Звон стали наполнил помещение и загремел в ушах колокольным набатом. Резкие короткие удары сыпались один за другим, пеленой окутывая противников.

Конан нападал, беспрерывно обрушивая острую сталь катаны на голову соперника, но громоздкая фигура Слэна с непостижимой легкостью ускользала от смертоносного клинка, оставляя под ударом широкое лезвие эспадона. Квинс пятился назад, планомерно отступая к витрине, выходящей на улицу. По пути он обрушивал под ноги Конана все, что попадалось ему под руку: стеклянные шкафы с выставленными в них антикварными изделиями, резные старинные стулья и ажурные стойки витых канделябров. Звон бьющегося стекла и грохот валящейся мебели заглушил испуганный крик Тессы, который привел в себя все еще неподвижно стоящего неподалеку от нее Дункана.

Парировав новый выпад Конана, Слэн замер и поднял руку, прося перерыва в этом странном поединке. Конан тоже остановился в боевой стойке с занесенным мечом. Лицо его по-прежнему ничего не выражало. Внезапно исчезли звуки боя и за окном послышался далекий вой полицейских сирен.

Квинс опустил меч, указал рукой на окно и учтиво поклонился, глядя в глаза Конана.

— Похоже, что к вам как раз сегодня должны прийти гости? — улыбнувшись, сказал он. — Было очень весело, — прямо с места он запрыгнул на подоконник витрины. — Но мне пора. Я зашел ненадолго. Просто хотел познакомиться с очаровательной хозяйкой дома. Ну что ж, придется отложить наше короткое свидание до следующего раза. До встречи, красавица! Прощайте, господа.

Резким движением он разбил стекло, которое пролилось мелким дождем осколков на мостовую, и шагнул в темный провал ночной улицы, навстречу приближающемуся гулу сирен.

Конан опустил свое грозное оружие и сделал шаг вдогонку, но меч Дункана неуверенно преградил ему дорогу, словно приглашая остаться в двухэтажном доме и никуда не уходить — ведь на улице уже вечер и так холодно, как никогда в это время года. Но гость, как ни в чем не бывало, обогнул преграду и одним прыжком оказался на подоконнике, с которого мгновение назад ушел его противник. На секунду повернувшись к хозяину, он улыбнулся и дружески сказал:

— А ты неплохо выглядишь!

И, дождавшись ответной улыбки Дункана, растворился в темноте. Вой полицейских сирен звучал уже совсем близко.

2

Дункан Мак-Лауд оставил свой открытый «лендровер» возле входа в полицейское управление, втиснув машину в узкий проем среди припаркованных здесь же дежурных автомобилей.

Несмотря на раннее утро, в участке был шумно и многолюдно. Копы возвращались с ночного дежурства, и в коридорах и рабочих комнатах стояла толчея пересменки и гвалт.

Дункан подошел к столику дежурного и протянул ему свою водительскую карточку. Лейтенант с уставшим после ночной смены лицом поднял на него взгляд и, просмотрев документ, вернул его владельцу.

— Вы по какому вопросу?

— Меня просили зайти, чтобы опознать парня, который вчера ночью залез в мой магазин.

Копающийся рядом в шкафу с папками толстый чернокожий полицейский в светском костюме снял сползшие на кончик носа очки и, кивнув дежурному лейтенанту, жестом пригласил Мак-Лауда пройти к своему столу, стоящему тут же неподалеку.

— Вы Дункан Мак-Лауд? — то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал коп.

— Да, — подтвердил пришедший.

— Вы пришли, чтобы опознать Ричарда О'Брайна?

— Да, кажется, именно так его зовут.

— Мне бы очень хотелось поговорить с вами, мистер Мак-Лауд, — толстяк пригласил Дункана сесть и сам сел за свой стол. — Дело в том, что мы поймали этого парня недалеко от вашего магазина, но это еще не все. Он частый гость здесь. И сейчас у нас есть неопровержимые доказательства. Но вы не выдвигаете против него никаких обвинений. Почему?

— Просто так, — спокойно ответил Мак-Лауд. — Обвинений не будет.

— Хорошо, — полицейский вздохнул и продолжил. — Тогда я вам вот что скажу. Этот хулиган пытается отвертеться и утверждает, что ничего не украл. Он говорит, что просто проходил мимо и заглянул внутрь, услышав шум, а там трое мужчин дерутся на мечах.

Дункан прыснул смехом и серьезно спросил:

— Почему трое? Как же это он не увидел четвертого?

— Какого четвертого? — полицейский явно не был расположен шутить в такой ранний час.

— Как какого? — объяснял расшалившийся Дункан. — Такого в длинном синем плаще и с буквой "S" на груди. Простите его, он еще мальчишка… Я имею в виду О'Брайна.

— Короче говоря, мистер Мак-Лауд, у него в карманах были кое-какие драгоценности из вашего магазина. Так что у нас есть все основания, чтобы…

— Мне очень жаль, — перебил его Мак-Лауд. — Но я только хотел бы поговорить с мальчиком прежде, чем вы отпустите его.

Настойчивость хозяина разгромленного магазина, с которой он говорил все это, заставила понять офицера, что Дункан не изменит уже своего решения. Но на всякий случай, чтобы до конца исполнить профессиональные обязанности, полицейский сказал:

— Хорошо. Допустим, что вы, мистер Мак-Лауд, добрый самаритянин, который твердо уверен, что на свете не бывает плохих детей…

Дункан лишь улыбнулся и пожал плечами, а коп продолжил:

— Так я просто хочу вам кое-что объяснить. Конечно, если вы скажете, то О'Брайна тотчас отпустят. Но сегодня он еще несовершеннолетний, а через месяц ему будет восемнадцать.