Миасская долина

«В развитии нашей высшей школы, и в первую очередь технической, надо идти больше всего по линии вечернего и заочного образования».

Так оно должно быть. Так оно и будет.

3. Вокруг горы Ильменской

Подъему, кажется, не будет конца. Круча следует за кручей. Мы с товарищем еле ноги передвигаем от усталости. Стаи нахальных комаров вьются над нашими головами, и нет сил от них отмахнуться. А вершины «704» все еще не видно. Где же он, этот радиолюбительский лагерь, раскинутый в поднебесье, на высоте 704 метра над уровнем моря? Его мачты так хорошо видны из долины, а вот попробуй найти их в непролазных дебрях Ильменского заповедника! Уму непостижимо, как радиолюбители поднимаются на гору по два, по три раза в день, когда мы после одного только подъема готовы, что называется, богу душу отдать!

Наконец натыкаемся на провода электровремянки, проброшенные прямо по деревьям, и выходим на вершину «704». Небольшая поляна, со всех сторон окруженная лесом. Три деревянные мачты со своеобразной формы телевизионными антеннами. С них свисают толстые синие кабели и тянутся к односкатному деревянному балагану на краю поляны. А в центре поляны, пересекая ее от края до края, распростерлась длинная узкая ажурная мачта. Один конец ее приподнят градусов на сорок, и от этого мачта кажется стальной лестницей, уходящей прямо в безоблачное небо. Четыре мощных динамика подвешены к сосне.

Из балагана выглядывает невысокий человек и осматривает нас черными хмурыми глазами. По всему видно, что наш приход особого удовольствия ему не доставил.

— Очередные паломники? — спрашивает Марат Александрович Якубов и с легким вздохом добавляет: — Что ж, не вы первые, не вы последние. Кажется, уже половина Миасса побывала на нашей горе. Ничего не попишешь — осматривайте… Только предупреждаю — под мачтой не ходить, опасно. Монтажники наши понадеялись на «авоську», начали подъем без расчетов, вот и застряло дело.

Осматривать мы еще не в силах. Отдыхаем на краю поляны и любуемся уральскими просторами. Под западным склоном Ильмен лежит Миасская долина, а за нею — замысловатое сплетение горных хребтов. Горы, горы и горы — всюду, где только видит глаз! Зеркалами сверкают пруды и озера, извивается лента реки Миасс. В зелени белеют дома рабочих поселков, в дымной пелене скрыты громады цеховых корпусов автозавода. Зелени очень много и самых разнообразных оттенков: бирюзовой, изумрудной, и темной, почти коричневой. Не напрасно народ прозвал Южный Урал Зеленым Уралом. Из долины веет свежим горным холодком.

Совсем иной пейзаж открывается под восточным склоном хребта. У подножия Ильмен тянется не очень широкая полоса пологих холмов, редеющего леса, плоских озер, а за ними — бескрайняя и неоглядная зауральская степь.

Мы лежим на прогретых солнцем и обросших лишайником серых скалах и разговариваем об отважной попытке организовать телевизионное вещание в Миасской долине. Швыряем камешки в лежащую у наших ног пропасть, и они скачут по кручам упруго, как резиновые мячики.

Надо учесть, что в 1955 году, когда впервые возникла идея ретрансляции телевизионного вещания в горной местности, телевидение еще не имело такого распространения, как сейчас. Менее совершенной была передающая и приемная аппаратура, много было в этом деле неизведанного, неясного, совершенно отсутствовал опыт работы в горной местности. Поэтому когда группа радиолюбителей автозавода — М. А. Якубов, Л. А. Вальдман, Б. Д. Тимофеев, Л. И. Афанасьев — предложила организовать ретрансляцию свердловского телевещания в Миассе, возникло много споров.

— Не принять! — категорически говорили одни. — 205 километров горной местности, отделяющие Миасс от Свердловска, — не шутка. Даже на равнине не всегда удается обеспечить хороший устойчивый прием на таком расстоянии.

— Надо пробовать! — утверждали другие. — Часто практика опровергает теорию.

Попытки принять Свердловский телецентр внизу, на дне долины, не увенчались успехом. И тогда появилась идея — попытаться принять Свердловск на одной из самых высоких вершин Ильменского хребта — Ильмен-Тау.

Руководство автозавода решило поддержать начинание радиолюбителей. Были выделены средства, материалы, транспорт. 4 декабря 1955 года из заводского поселка вышел караван, возглавляемый могучим трактором ЧТЗ. Путь на вершину был нелегкий, но искусство водителей машин победило. На гребне Ильмен-Тау раскинулся радиолюбительский лагерь. Построили крохотную дощатую будочку для аппаратуры, поставили деревянные мачты с телевизионными антеннами, установили передвижную электростанцию. Спали в мешках, обогревались у железной печурки.

Три дня бились Якубов и Вальдман, отыскивая и устраняя причины, мешавшие приему. И добились-таки своего — передачи Свердловского телецентра были приняты. Тесно прижавшись друг к другу, воспаленными от бессонных ночей глазами люди взволнованно смотрели на ярко мерцавший перед ними экран телевизора. Передавали нашумевший в то время французский фильм «Красное и черное». Но они, пожалуй, не смогли бы ни слова сказать о содержании картины, настолько захватывающим был сам процесс приема изображения на таком расстоянии и в таких условиях. Безлюдную вершину овевал ветер, он завывал и стонал в щелях балаганчика, а люди все возились и возились около аппаратов…

Стало ясно, что горы отнюдь не помеха приему, а скорее наоборот — их высота представляет собой идеальную природную мачту.

А раз сигнал из Свердловска принят, то, понятно, есть возможность его усиливать и передавать на долину.

Марат Александрович задумчиво смотрит на узкую, втиснутую в горы ленту Миасской долины. Звуки сюда не доходят. Паровозы на заводских путях, электровозы на южноуральской магистрали, грузовики и тракторы на шоссейных дорогах — все это, уменьшенное до предела, крохотное, движется в каком-то непривычном, странном безмолвии.

— Сейчас, экспериментируя, мы смотрим Свердловск почти каждый день. Но, должно быть, никогда я больше не испытаю такого волнения, с каким смотрел на экран телевизора там, зимой, на Ильмен-Тау, — говорит Якубов.

Тяжко рокоча, на площадку вползает грузовик. Он привез бухту стального троса для дальнейшего подъема мачты. Дело довольно трудное, не хватает точек опоры. Основание мачты находится на самой верхушке горы, подъемные тросы приходится крепить под горой, за стволы сосен. Напряжение на тросах так велико, что вековые сосны выдираются из земли вместе с корнями, словно какие-нибудь травинки.

Снизу из леса доносится стук топоров, визг пил, шум падающих деревьев — прокладывается трасса постоянной электромагистрали. К вечеру на площадке появляется «Победа» — приехал директор автозавода К. А. Рухадзе с несколькими руководящими работниками. Вся общественность завода и города живо интересуется ходом дел здесь, в поднебесье, у радиолюбителей. А когда начинается передача из Свердловска, маленький летний балаган, где стоит телевизор и ночуют радиолюбители, битком набит зрителями….

Несмотря на все трудности и неполадки, ретрансляционная станция на Ильменском гребне начала регулярные передачи. Мы просмотрели одну из них на квартире второго энтузиаста миасского телевещания инженера-электрика Льва Александровича Вальдмана.

Квартиру нельзя назвать богато обставленной: простые солдатские кровати, простые столы и стулья. Как видно, хозяину не до обстановки: весь угол комнаты чуть ли не до самого потолка заставлен разными электро- и радиоприборами. Даже к изголовью кровати пристроена не обычная лампочка, а фара велосипеда, чтобы удобнее было направлять пучок света на циферблаты приборов. Не комната, а мастерская средневекового алхимика, только на более высоком «техническом уровне».

Усугубляя такое впечатление, в полумраке мерцает экран телевизора с таблицей «кабалистических» обозначений. Это Свердловский телецентр приглашает всех настраивать свои приемники.

То и дело звонит телефон — вызывает вершина « 704», где все еще колдует Марат Александрович.