Страница 120 из 123
* * * Дотла! И ничего святого! Да разве из неверных ты? Ты целый мир спалить готова — да разве из неверных ты? Коварен взгляд, как у красотки, как у красавца, тонок стан. О ты, подобье божьей плетки, неужто из неверных ты? Так грудь твоя колышет мерно пунцово искристый атлас! Ты пламя красоты, наверно, — неужто из неверных ты? Но тайный вздох твой, — что он значит? Вот на себе ты ворот рвешь. Уж не душа ль, влюбившись плачет — что если из неверных ты? Кто называет дорогою, а кто любимою тебя, А я все думаю с тоскою: наверно, из неверных ты? Румянцем подожгла неровным игра вина твое лицо. Свеча ли на пиру любовном иль в храме у неверных ты? Восходит месяц в синей дали. Тебе милы его черты! Уж ты в него не влюблена ли? Я знаю: из неверных ты! Слыхать, ревнитель веры правой, Недим попал к гяуру в плен. Кто, как не ты, гяур лукавый, — известно: из неверных ты! * * * Ресниц враждебные становья войну задир явили вдруг. Меж ними взгляд, чуть исподлобья, как скорбный мир, явился вдруг. Наряд жемчужный сбросив смело, она направилась к воде — Обнять серебряное тело морской зефир явился вдруг. Как будто в городе Капризе, где женских прихотей базар, Ах, продавец небесной выси в толпе проныр явился вдруг!.. Следя за ней ревнивым взглядом, ее я в зеркале нашел: Она, как пери в кубке с ядом, мне сквозь сапфир явилась вдруг. Горе железной, несказанной, дано расплавиться в луче, В луче, которым осиянный мне мой кумир явился вдруг! Недим, ты весел? Отчего же? Не оттого ли, что как свой На пир беспечной молодежи, на дивный пир явился вдруг? * * * А вдруг два сердца молодых погибнут в пламени костра? Не знал ты разве тех двоих, что пали жертвою вчера? Мне позабыть не довелось лица под прядями волос… Была пора лучей и птиц — не гиацинтов ли пора? Помилуй, отложи свой чанг, пусть эти струны помолчат. Смотри, красотки вышли в сад, чтоб наловить сердец с утра. Едва ль здесь нужен псевдоним. Мой слог не спутаешь с иным, И меж стамбульских остряков распознавать меня пора. * * * В груди во дни былых времен какой порыв я находил! В ней не слова, но скорбный стон, живой призыв я находил. Моей любви пустынный брег пустынным не казался мне: Здесь и безумства полных рек, и буйство ив я находил. Сегодня встретилась весна: ее тюрбан что гиацинт! Но ливень кос в те времена, — он так красив, я находил… Ты о любви молил. И вот вся улица мокра от слез, — Я видел их, идя вперед, поворотив, их находил. Недим, влюбленный соловей, ты замолчал, но почему? Бывало в музыке твоей любой мотив я находил! * * * О ты, чьи брови точно лук! Не явишь даже и лица. И после месяца разлук ты даже не почтишь певца. Клянусь Аллахом, не пойму: в таком губительном огне Что надо сердцу моему? Не возрождаться ль без конца? Где эта ночь и пляски дев? О бубен, спутник прежних дней, Не вспомнишь ли былой напев и не ободришь ли сердца?! Бокал вина, а не воды, ужель не разрумянит щек? Увы, неверной стала ты на горе своего отца! Зачем скрываешь ты от нас ту ночь с красоткой, о Недим? Тебя утешит твой рассказ не хуже доброго винца. * * * Хочу забыться я, приди, разрушь мой грустный ад. Пора, мой тонкий кипарис, поедем в Садабад! Уж легкий челн для трех персон давно наметил взгляд. Пора, мой тонкий кипарис, поедем в Садабад. Бери от жизни все дары — таков его закон. Вкусишь нектар эдемских струй — приносит радость он. Увидишь, как живой водой дохнет на нас дракон. Пора, мой тонкий кипарис, поедем в Садабад. Гуляя там, где светлый пруд раскинул гладь свою, Мы будем созерцать дворец, весь в кущах, как в раю. Я то спою тебе газель, а то шаркы спою, — Пора, мой тонкий кипарис, поедем в Садабад! Небось тебя отпустит мать на пятничный намаз. Небось судьба хотя б денек нам даст на этот раз. Промчимся тайною тропой, нырнем в заветный лаз — Пора, мой тонкий кипарис, поедем в Садабад! Нас будет только: ты да я, да с веслами певец. Когда ж добьюсь я от тебя согласья двух сердец. И тотчас прочь друзья, пиры! Вдвоем мы наконец! Пора, мой тонкий кипарис, поедем в Садабад. * * * Весна! Великий пир цветов, мельканье их тюрбанов. Стоят сверкающие дни, горят глаза тюльпанов. С цветеньем роз ее лицо возникло из туманов… Стоят сверкающие дни, горят глаза тюльпанов! Земля — в румянце молодом. Она в смятенье кротком. И гиацинты ей идут, как локоны красоткам. А соловьи! Везде приют их золоченым глоткам! Стоят сверкающие дни, горят глаза тюльпанов. Султан идет на пир весны, — алмазом блещут росы, Жасмины приняли вдоль стен почтительные позы. И стонущему соловью, смеясь, шепнули розы: «Стоят сверкающие дни! Горят глаза тюльпанов!» Светлей светильников окрест свечение пионов. Павлином сад расправил хвост фонтанов и газонов. Сто новостей из свежих уст — из свежих уст бутонов! Стоят сверкающие дни, горят глаза тюльпанов. Но дивный сад и с ним Недим дойдут и до экстаза, Когда великий падишах не изречет отказа Послушать новые стихи в сопровожденье саза. Стоят сверкающие дни! Горят глаза тюльпанов!