Живая богиня Кумари

4

«Непал — крыша мира», — кто-то сказал, Опять я про это слышу. Привет тебе, крыша мира — Непал! Взлететь ли превыше крыши?! Прибывший, костюм парадный надень! Повсюду звенят напевы. Сегодня — праздник, великий день Рождения королевы… С Рахманом Везировым — нашим послом — При громе пушек и звоне Меж принцев двоих сидим за столом, А королева — на троне. Сто барабанов в округе бьют. Музыка — справа, слева… И пробивается сквозь салют: «Да здравствует королева!» Со звоном плясуньи вступают в круг, В броню колокольцев одеты, Звенят браслеты на сгибах рук, На смуглых ножках — браслеты… Цимбалы и дудки звучат в унисон, Пестрят и кружатся краски, И вкруг меня колесом, колесом Кружатся странные маски. Лишь маски — повсюду… Иное лицо Чуть видно из меди и золота. Даже у парня — в носу! — кольцо: Ноздри насквозь проколоты! У женщины той — целый медный рудник Блестит на груди, жáрок! Совсем как у милых землячек моих — Карибских наших аварок… Не зря я родные вспомнил места… Собачья взвихрилась драка, Как дома у нас, как там, в Ората, Там, близ родного Хунзаха. Здесь — борются. Там, натянув тетиву, Стрелы пускают метко, И птица падает на траву Как тряпка, как сбитая ветка… Канатоходцы?.. И это есть! И здесь этот спорт в почете. Зажгутся костры — королеве в честь, Искусников там найдете!.. Звенят колокольцы, звенят в унисон… Как в сказке, пестреют краски, И вкруг меня колесом, колесом Кружáтся странные маски. Кружáтся, в пространство глаза вперив, Так слаженны их движенья! О мáндала! Древний индийский миф, Вижу твое круженье. Ну, маска!.. До самых ушей — оскал! Должно быть, рука сжимала Тот нож, которым славен Непал, Кукри — ятаган Непала. Он так остер, тот непальский меч, Что по первому зову Мог бы одним ударом отсечь Голову у коровы! Но у коровы судьба не та! Коровы живут отменно, Ибо в Непале корова — свята, Она неприкосновенна… …Кружится, звеня, череда подруг, Сверкает гирлянда света… Звенят браслеты на сгибах рук, На ножках звенят браслеты… О, если б меж тоненьких танцовщиц, В их золотом пожаре, Мелькнула бы лучшая из цариц, Она, богиня Кумари! Но нет ее здесь… И совсем темно В стеклах ее оконных. Наверно, спит богиня давно — Она ведь еще ребенок.

5

…Праздник окончен. Утих байрам С песнями, гиком, свистом… Идем, как по старым, рваным коврам, По улицам каменистым. Мелькают дальние огоньки… Отелей свет многооких… Видим: дворцы… Невысоки Дворцы у принцев высоких!.. Движемся медленно, не спешим, Нам же все интересно. Улицы здесь узки для машин, Нашему «ЗИЛу» — тесно. В крайний проулок пройти нельзя: Корова там развалилась. Просит водитель, пред ней лебезя: — Подвиньтесь, сделайте милость! Домиков глиняных тесный ряд Будто к земле прижатый, Вот так же в Балхаре чаны стоят, Которые бьют ребята. Базар за базаром… Меж них — казино. Еще казино — на крути. Такие видал я уже давно, Помню, еще в Бейруте… Знаю: прекрасный город разбит, Обезображен жестоко. В дымных руинах теперь лежит Этот Париж Востока… Дальше идем… Монахов приют, Речка бьется о кáменья… На берегу покойника жгут, Труп — в языках пламени… В воду слетает пепел и грязь, Осколки, битые крынки… Рынок… Кого не увидит глаз Здесь, на восточном рынке! — Сюда! — зовет одессит-остряк, Видно, торговец прыткий. — Поскольку вы вроде бы мой земляк, Зайдите! Для вас со скидкой! Кашмирские шали… Четок гора. Святая водица. Ткани. Птицы блистающего пера. Рядом — живые лани… Взвешивают, мерят добро, Громко божась и ссорясь… Все продается: шелка, серебро, А заодно и совесть. А покупатели? Пестрая смесь! Каждый — в своем типе. Американцы. Французы — здесь И старики. И хиппи. Битники… Как разгадать их пол?.. Все стандартно одеты. Юноша это сейчас прошел?.. Или девушка это?.. Узкие джинсы — на всех подряд. Сорочки — пестры, не новы, — Как философии этих ребят, Их скептицизм грошовый… …Народ набивается в казино, Стихает шум на базаре. А я смотрю… Не зажглось ли окно, Не видно ли в нем Кумари?