Страница 68 из 81
Задание получено: идти в Ринересс и встретиться с другим шпионом Ош-Рагн. Но что она задумала? В ее слова о мире с морронами он не верил. Если ведьма хочет, чтобы Улнар предал братьев, сообщая о готовящихся походах... Этому не бывать! Он лучше перережет себе горло... А тут еще гротхи, неведомый народ...
Улнар чувствовал, что с каждым днем привыкает к жгучему зелью. Ощущения необычайной легкости и силы, превосходства над окружающими пьянили и возбуждали больше, чем красота женщин. Правду сказал Иль: его жизнь и душа - на дне каменного флакона. Теперь ему надо выполнить то, что велит Ош-Рагн, или умереть.
Великий Игнир, подскажи, что делать! Как поступить, как выжить, не потеряв свободы и чести? И ни один человек не поверит тому, что сказала Властительница. Будь, что будет!
Улнар прикоснулся к тофу и отправился навстречу восходящей луне.
Глава 8. Орэн-Завоеватель.
Арнир не знал войн, не считая приграничных стычек с морронами на берегах Кхина. Древние войны забывались, границы устоялись, племена арнов смешались, смешались и языки. Старый договор, подписанный первыми оданами, надежно хранил мир.
Оданы не нуждались в больших армиях. Границы оданств не охранялись, кроме тянувшегося вдоль Кхина Приграничья, куда изредка вторгались морроны. Но Орэн был непохож на спокойных и миролюбивых соседей, как зубастый хищник непохож на жующих траву мирных крогов.
Заняв трон, Орэн прослыл суровым и жестким правителем. Опираясь на преданных эмонов и фаворитов, которым пожаловал важные посты, Орэн укрепил власть, ограничив древние права эмонов новыми законами и без пощады расправился с непокорными. Даже фагиры, к чьим советам всегда прислушивались оданы, не могли смирить кипучую деятельность правителя. Орэн набрал армию из наемных воинов, которым платил даже тогда, когда те не воевали. Это была первая армия, не зависящая от вассалов, и подчинявшаяся лично Орэну, и численность ее росла. Наемников одан использовал при захвате земель на севере, их же намеревался использовать и теперь.
Властный, не терпящий непокорности, Орэн все же снискал народную любовь. Однажды он предал смерти эмона, повинного в волнениях и бунтах. Подобного в Арнире не припоминали. Недовольство опасающихся за власть и жизнь эмонов одан компенсировал раздачей завоеванных земель, новые владельцы строили эмонгиры, тем укрепляя и его владения. Одан Гурдана понимал: несмотря на наемную армию, дружины многочисленных эмонских родов оставались реальной силой в оданстве. Силой, способной противостоять ему. Правда, Арнир не знал случаев открытого бунта эмонов, ибо оданы вели свой род от Древних, и ни один эмон не мог претендовать на трон. Но планы амбициозного правителя часто попирали старинные обычаи и, опасаясь волнений, одан старался разделять эмонов. Одних награждал, приближая ко двору, других обходил вниманием. Чтобы заслужить его милость, эмонам приходилось отправлять в армию одана лучших бойцов и лучшее оружие, сопровождать в походах, служить верой и правдой. Не всем это нравилось, но Орэн жестоко боролся с заговорщиками, и начальник тайной стражи Гретворн был одним из наиболее приближенных к нему людей. У Орэна была цель, к которой он стремился, но даже многие из его друзей не представляли себе истинных причин его поступков...
И не было города в Арнире, где бы не повторяли его имя. Одни - со страхом, другие - с восхищением.
Когда Далорн объявил войну, в Гурдане уже понимали, что ее не миновать после того, как Орэн объявил о свадьбе с похищенной дочерью Эванна Эланой. Весь Арнир гудел, обсуждая эту весть, понимая: произошло неслыханное, то, чего не предусмотрели старые законы. И даже вмешательство фагиров не смогло примирить противников. Впервые за многие века два оданства вступили в войну, и последствия ее могли быть непредсказуемы и ужасны.
Армия Орэна расширила границы Гурдана далеко на север и сделала оданство самым большим в Арнире, о славных походах одана Гурдана слагали песни, где его называли Орэн Завоеватель. Он предпринял несколько удачных походов против морронов, а потом и северных варваров, захватив огромные территории в междуречье Элина и Лаона. Не желавших жить под его властью мергинов оттеснили далеко на север. Орэн первым стал использовать пленных в качестве рабочей силы на каменоломнях и рудниках, где обычно работали лишь преступники, и часто не хватало рабочих рук. Так Орэн смог быстро построить несколько опорных башен и дорог для контроля захваченных территорий...
И вот одан Эванн пал от руки убийцы, его армия была разгромлена, и эмоны Далорна присягнули новому господину.
Эта победа дала Орэну огромные территории и неведомое прежде могущество. Теперь объединенное оданство Гурдана и Далорна простиралось на многие меры и стало самым большим и богатым в Арнире. Пожалуй, лишь великий Ринересс мог соперничать с ним - и эта мысль не давала честолюбивому Орэну покоя...
Сподвижники Орэна слушали своего господина. Пламя в огромном камине тронного зала освещало массивные каменные стены с развешанным на них оружием, выхватывая из тьмы толстые, увитые великолепной резьбой, колонны и суровые лица эмонов. Присутствующие знали о странной привычке одана устраивать приемы в полутемном зале, словно молодой правитель боялся яркого света, и не придавали этому значения. То, о чем говорил одан, было намного серьезней.
Орэн обвел придворных долгим пристальным взглядом. Здесь стояли люди, про-шедшие с ним бок-о-бок многие походы, здесь были старые эмоны, которых знали его с детства, друзья и соратники отца. Были фавориты, молодые и дерзкие, жаждущие новых походов, богатств и славы.
- Я решил идти на Ринересс.
Слова одана молотом пали на собравшихся. Ошеломленные эмоны загудели, переговариваясь. Снова война?! С арнами? С самим Ринерессом! Немыслимо!
Внимательный взгляд одана отметил тех, чьи лица не выражали готовность следовать за своим оданом. Что ж, он сотрет с них недоверие и недовольство, заставит слушать и повиноваться одному лишь взгляду. Это время близко.
- Но как же Вечный договор? - сказал советник Проттег. - Все оданства будут против нас!
Орэн хищно улыбнулся:
- Договоры и законы для слабых. Сильные сами устанавливают законы! Когда Ринересс станет моим, кто осмелится противостоять мне? Мы будем величайшим оданством Арнира, а вы все получите города и эмонгиры Ринересса в правление!
Снова возбужденный гул. Молодые, жадные до побед и славы эмоны переглядывались. Глаза их блестели азартом. Они знали, как щедр Орэн с теми, кто верно служит. И как он мстит врагам. Да, Ринересс силен, но ведь и мы не слабы!
Одан поднял руку. Сжал кулак. Установилась тишина, и одан продолжил:
- Арнир похож на плащ нищего, он сшит из кусков. Дернешь - и тряпье развалится! Вспомните, как три луны назад морроны переправились через Кхин и напали на наши земли. Одан Ринересса мог ударить по ним с тыла и сбросить в реку, но не стал. Он мог бы действовать со мной вместе, но не хотел помочь. Морроны захватили Темел и сожрали всех жителей, а мы не успели им помочь! А пять лун назад морроны дошли до Лаона, разорив мои западные владения, но одан Далорна и пальцем не пошевелил! Еще тогда мы могли уничтожить их орду и надолго отвадить от границ! Ему было жаль своих воинов, а мне жаль мой народ! Тогда погибли тысячи, в основном поселяне, а многие эмоны были разорены. Объединив оданства, я положу этому конец.
Эмоны заспорили. Не всем нравились притязания Орэна, особенно тем, чьи владения располагались далеко от границ. Их не коснулись опустошительные набеги морронов, но большинство поддержало одана.
- Я вижу, ты хочешь что-то сказать, Фориндалл... Говори.
- Да, мой одан, - из рядов вышел пожилой эмон. Его род был древнейшим после рода одана, а земли - богатейшими в оданстве. - О морронах нам известно, но причем здесь Ринересс и зачем нам война? Теперь мы сильнее, чем прежде, и сможем противостоять морронам.