Приди, приди возрождение

Встретив в квартале от места проведения ремонтных работ разбегающихся в панике рабочих, я убедился, что просчитал всё правильно. Заодно слегка успокоился. Сомнительно, что обычные люди сумели бы сбежать от шиноби высших рангов, значит братец с напарником и не собирались устраивать резню, да и огласки не опасаются. Карин пострадать не должна. По поводу Наруто я не слишком волновался с самого начала, джинджурики нужны Акацки живыми.

В несколько прыжков я добрался до места назначения. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Итачи с помощью Огромного Огненного Шара и десятка шурикенов разделался со всеми клонами Наруто. На миг я утратил контроль над эмоциями. Ярость и радость, ненависть и облегчение сплелись в тугой клубок, мешая думать и даже дышать. Всё же, для одной половины моей души старший брат слишком долго был героем, идеалом, самым дорогим человеком, тем, кого он мечтал убить, чтобы наконец, вырвать занозу из своего сердца…

Чтобы отвлечься, я быстро осмотрелся. Полем боя служила ремонтируемая стена. Вокруг в беспорядке валялись инструменты, лениво растекался раствор из опрокинутой бадьи, но пострадавших гражданских не было. Лишь лежал, неудобно скрючившись, шиноби в жилете Чунина, да второй сидел, регулярно вздрагивая и глядя куда-то вдаль невидящими глазами. Надо же, они даже охрану убивать не стали!

Тем временем Итачи метнулся, пытаясь схватить Узумаки, но рефлекторно поставленный барьер отбросил его. Тут вмешался второй Акацки, на которого до этого мгновения я практически не обращал внимания. Высоченный, с неестественно выглядящей кожей голубоватого оттенка, и белёсыми, похожими на рыбьи, глазами. Этот тип до поры просто наблюдал, но сейчас сделал широкий шаг, и легонько стукнул барьер непонятной забинтованной штукой с друручной рукоятью. И барьер разбился! Шок на лице Наруто легко было понять, до этого момента такое удавалось лишь Однохвостому!

— Твоя чакра понравилась Самехаде! — С ухмылкой сообщил напарник братца, демонстрируя свои нечеловеческие зубы. Слишком мелкие и слишком острые, как у некоторых хищных рыб. — Поделишься?

Узумаки отпрыгнул назад, быстро складывая печати… но я отчётливо видел, что каждая печать исполнялась неправильно. Шок Наруто постепенно перерастал в натуральную панику, и я отлично мог его понять. Свои техники шиноби нарабатывают месяцами, годами, и доводят до идеала, даже на грани смерти боец не задумываясь сложит идеально выверенную серию печатей… Это не могло быть ничем иным, чем Гендзюцу удивительной силы. Воздействовать на джинджурики, исказить отработанные до уровня рефлексов печати — и почему Саске был так уверен, что Итачи не силён в Гендзюцу? Те выведенные из строя охранники, несомненно, тоже его работа. И если сейчас мой план не сработает, будет очень-очень хреново!

— Стой, Итачи! — Братец остановился, так и не ударив Наруто, но теперь эти монстры дружно обратили внимание на меня!

— Шаринган… И он здорово похож на тебя. — Выдал очевидное голубокожий, вновь устраивая на спине своё забинтованное оружие. — Кто это?

— Мой младший брат. — Безучастно отозвался Итачи.

— Я слышал, что клан Учиха был уничтожен полностью… за исключением его.

Так вот ты какой, Капитан Очевидность! Наверное, тебя из собственного селения вышибли за болтовню о всем понятных вещах. Шёл бы ты… пока до Адмирала не дорастёшь! Так, собраться, сейчас мой противник не тип с кожей нетрадиционного цвета, а Итачи. Чего он ждёт от меня? Нападения! Атаки в полную силу… глупость какая! Я не собираюсь таранить бульдозер велосипедом.

— Рад видеть тебя в добром здравии, братец! И очень польщён, что ты не забыл о моём существовании. Вижу, твои привычки не изменились, ты по-прежнему водишь плохую компанию, и пакостишь родному селению. В последний раз ты сделал по-настоящему большую глупость, перейдя грань скверного поступка и настоящего преступления. Но о твоём наказании мы поговорим позже. Для начала, у меня с собой последнее письмо отца для тебя. Изволь ознакомиться!

Похоже, мне удалось удивить всех — у голубокожего и у Наруто дружно отвисли челюсти, братец лучше держал лицо, но едва успел поймать свиток, что на него было не похоже. Правда, я почти сразу усомнился, было причиной тому удивление или просто плохая реакция — Итачи слишком уж близко держал свиток к глазам. Проклятье Мангекё Шарингана, подступающая слепота в действии. Это было бы смешно, если бы не было так грустно, Учиха с плохим зрением, слепой Учиха… На что же ты обрёк себя, глупый старший брат… Ради чего ты расходуешь обломки своей жизни?

— Что за мазня? — Недовольно буркнул высокий акацки, тоже, было, сунувший нос в свиток, и, конечно же, ничего не сумевший разобрать. А вот Итачи, похоже, не только разобрал, но и перечитал пару раз. Возможно, проверял на предмет подделки. — Там действительно что-то написано?

— Да… — Глухо сказал брат, позволяя свитку свернуться. Одно мгновение — и опасный документ вспыхнул, и сгорел, как фейерверк. Ого, без всяких печатей, без вкладывания чакры в дыхание… Я тоже так хочу! — Там было кое-что написано…

Неужели не проняло? Неужели его не ошарашила весть о том, что отец не собирался устраивать бунт в Конохе, что он совершенно ни за что уничтожил собственный клан?! Лицо всё такое же неподвижное, как лики Хокаге на скале. А вот глаза, бездумно глядящие куда-то вдаль, блестят сильнее, чем обычно. Всё же, даже непрошибаемый Итачи не смог остаться равнодушным.

Нет, жалеть его сейчас — смертельно опасно! Наоборот, надо нанести последний удар.

— Ты очень разочаровал меня, брат. И меня, и, полагаю, отца. Он был слишком высокого о тебе мнения, а я… я бы не доверил тебе даже убирать за собаками Инузук! Держи! Это мой приказ, как главы клана Учиха. И я не желаю видеть тебя в Селении, до тех пор, пока ты хотя бы отчасти не искупишь свою вину! Да… на будущее сообщаю, что Узумаки — союзники Учиха, прими это к сведению, и держись подальше от Наруто и его клана. — Наверное, это была самая сложная речь в моей жизни! Говорить властно, уверенно, с долей презрения, в то время, как колени едва не подгибаются от страха. Ведь каждый из этих двоих способен в одиночку раскатать Гаару в песчаный блин! Могучие, не скованные законами и моралью убийцы — и я, сопляк, нагло хамящий им в лица…

Итачи поймал второй свиток. Некоторое время с удивлением смотрел на меня. А затем, вдруг едва заметно улыбнулся, поклонился, и исчез в Шуншине! Надеюсь, его настроение не изменится после того, как он прочтёт, ЧТО именно я ему приказал! Братец всё же признал за мной право приказывать! Я крут! Круче Магомета, к которому гора всё же пришла!

Голубокожий глухо выругался, беря своё странное оружие на изготовку. Не понял, а этот с чего дёргается? А, Шаринган! Напарник братца, наверное, не раз был свидетелем чудовищной силы глаз Итачи, но при том, похоже, не понимает, какая пропасть лежит между Мангекё и обычным Шаринганом. Да и опыт имеет значение. Но для меня же лучше, пусть боится! Тем более, что сейчас, когда братец удалился, расклад уже не так плох. Я могу попытаться навести на этого типа Гендзюцу, да и безликие скоро подтянутся.

— Что было в том свитке, сопляк?! И о каком приказе ты говорил?

— Это дело клана, отступник. — Холодный, презрительный тон получился сам собой. — Тебе незачем знать.

Отлично, о Наруто Кисаме забыл. Я бы на месте Узумаки сейчас срочно выходил бы из ступора, и бежал бы со всех ног… А лучше, проверил бы, действуют печати теперь, помощь бы мне пригодилась!

— Да я вырву из твоей глотки… — Голубокожий прервался, и вновь выругался. Позади я ощутил движение. Ага, безликие уже здесь! И если они хоть чего-то стоят, напарнику братца уже ничего не светит.

Похоже, он и сам это понял, поскольку предпочёл тоже уйти Шуншином, не меряясь мужским достоинством с АНБУ.

Я сел там, где стоял, пытаясь унять дрожь. Сегодня я одержал, возможно, одну из самых значительных побед в своей жизни, и сумел выжить при этом! Жаль, что этого никто не сможет оценить, безликие не видели, а Наруто не понял.