Народ Акорны

– А теперь, Ари, я открою тебе правило, которому научил меня мой папочка. Если ты тянешь на буксире груз утиля, то его следует вести в тридцати градусах от направления твоего полета. Знаешь, зачем это нужно делать?

– Чтобы он не ударил по кораблю, если тебе придется резко затормозить или изменить курс на сто восемьдесят градусов, – ответил Ари. – Верно?

Акорна заметила, что Беккер разочарованно поморщился. Ему нравилось читать лекции.

– Верно. Угадал. Но это еще не все. Можешь, назвать другую причину?

– Нет, Йо, – признался Ари. – Даже не знаю, что сказать.

– Двигатель корабля оставляет в нашем кильватере мощный поток ионов. Эти частицы обесцвечивают металлы, делают пористыми многие сплавы и могут напрочь испортить хороший груз, превратив его в дешевый мусор. Если же ты будешь буксировать утиль под углом, то сохранишь его в целости и сохранности и при этом не отобьешь себе задницу. К сожалению, мы не можем провести его через червоточины и складки пространства. В связи с этим наш полет будет долгим и неторопливым.

– Йо, сканер! – предупредил его Ари.

Многоканальный сканер засек корабль, скрывавшийся за маскирующими полями. Судно, поджидавшее их впереди, начинало проводить боевой разворот. Экран не светлел. Никто не выходил на связь.

– Это флагманский корабль Икки, – осипшим голосом сказала Надари.

Она несколько часов давала показания офицеру военной прокуратуры. После такой беседы охрип бы даже прирожденный болтун. Беккер взглянул на нее и оскалился в усмешке, которая стала эталоном для Ари.

– Между прочим, Надари, я слышал, как ваш бывший ухажер обошелся с вами. Не хотите послать ему маленькое любовное письмо?

Надари ответила ему такой же усмешкой – первой, которую Акорна увидела на ее лице с тех пор, как они покинули станцию.

– Йонас, сладенький, неужели мы можем это сделать?

– Для вас я готов на любые жертвы, – ответил Беккер. – Это хорошее место для смерти… Я имею в виду их преждевременную гибель. Сейчас мы войдем в «черную воду»! Всем пристегнуться!

Акорна потянулась к коту, чтобы взять его на руки, но РК улегся в ту же упряжь, которая защищала ослабевшую и исхудавшую Надари Кандо.

– Надари! – мечтательно прошептал Беккер. – Красивое имя. Наверное, макахомианское?

Кандо кивнула. В то же мгновение к ним навстречу метнулась молния света.

– Начинаем! – крикнул Беккер. – Три, два, один! Реверсные сопла!

Акорна не поняла, что произошло. В какой-то момент огромное судно закрыло почти весь обзорный экран, и ей показалось, что «Кондор» остановился. Она закрыла глаза, а когда открыла их, все изменилось. На лице Надари сияла улыбка. Ее спутники расстегивали ремни безопасности. Ари больше не тыкал пальцем в экран. Перед тем как войти в подпространство, капитан отключил буксировочный луч, и несколько тонн обломков по правому борту остались позади корабля.

Через несколько секунд «Кондор» замедлил скорость. Беккер вновь выполнил реверс и вывел судно из «черной воды». Они успели увидеть блекнущий красный шар от взрыва флагманского судна Иквасквана. Его осколки сделали это место опасным для передвижения.

Надари засмеялась. Беккер подмигнул ей и сказал:

– Сначала наш груз отразил их выстрел, а затем врезался в корабль.

Он с сожалением покачал головой.

– Жаль, что этот мерзавец разлетелся на столько частей. Теперь их бессмысленно собирать. Они ничего не стоят.

– Я ценю вашу жертву, Йонас, – сказала Надари.

– Значит, дело того стоило, – с мрачным удовлетворением ответил Беккер.

* * *

Карине пришла в голову гениальная идея. Взяв каждую из трав, полюбившихся линьяри, она внесла их в память репликаторов. Беккер и Ари запоздало вспомнили о мешках семян, которые загораживали им проход к жилым каютам. КЕН перенес их туда, когда они расчищали трюм для костей. С такими пищевыми ресурсами истощенные сородичи Акорны начали быстро восстанавливать здоровье.

Карина снова предложила «племяннице» свои услуги духовной наставницы. Нева, случайно подслушавшая их разговор, обратилась к Акорне:

(Кхорнья, спроси, как ей удается так хорошо защищать свои мысли. Когда мы впервые встретились с ней и почти вошли в телепатический контакт, ее ум стал внезапно совершенно пустым.)

– Карина, вы первая создали контакт с моими сородичами, когда они прилетели забрать меня с собой, – сказала Акорна. – Вы научились телепатии раньше, чем я.

– Да, это верно, – согласилась Карина. – Благодаря моему просветленному сознанию я мгновенно освоила телепатическое общение.

– А вы не нашли это трудным? Мне, например, было нелегко… У меня возникало множество проблем с сортировкой мыслей, приходивших от каждого из моих сородичей. И еще я долго училась тому, чтобы не транслировать мысли при каждом своем незначительном замечании.

– Честно говоря, у меня возникла противоположная проблема, – доверительно сообщила Карина. – Когда я начала принимать их сообщения и поняла, что они пытаются обучать меня телепатии, мне захотелось помочь им в этом. Естественно, я сделала ум абсолютно пустым и открытым, чтобы принять их мысли… и вообще ничего не услышала.

– Хм! – сказала Акорна. – Я должна опробовать этот метод.

– Какой?

– По «раскрытию» ума. Когда ожидаешь нечто противоположное тому, что происходит на самом деле.

Пока линьяри восстанавливали силы, необходимые для перелета на нархи-Вилиньяр, Акорна и Нева обсудили ситуацию. К своему удивлению, девушка обнаружила, что из всех событий, случившихся с ней, она больше всего хотела поговорить об Ари и о том, что с ним сделали кхлеви. После испытаний, выпавших на долю тети, она начинала понимать, какие страдания вытерпел Ари.

– Надеюсь, вы поможете ему ужиться с нашими сородичами, – сказала Акорна.

– Ты думаешь, это так необходимо? – спросила Нева. – Мне кажется, он прекрасно справляется и без нашей помощи.

И действительно. Ари пасся вместе с другими линьяри, слушал их рассказы, кивал и изредка добавлял что-то от себя.

– Сейчас с ним все нормально, но когда мы вернемся домой, и ситуация с торговыми миссиями нормализуется, наши сородичи снова начнут испытывать «негативные эмоции» при виде его и меня. Мы будем напоминать им о пережитых испытаниях. Что если они не захотят терпеть его рядом с собой?

– Кхорнья, мы не все подходим под твое описание. Ты должна понять, что этот кризис повлиял на тебя и наш народ – как в космосе, так и на планете. Мы, рожденные на кораблях и выбравшие жизнь в космическом пространстве, близки тебе по духу. К сожалению, из-за сложившихся обстоятельств никто из нас не был на планете, пока ты находилась там. Тебе пришлось общаться с консервативными представителями нашего общества. Очень плохо, что они черпают силу и власть из прошлого. Еще хуже, что они с отвращением относятся к любым переменам. Им не нравятся те, кто хоть немного отличается от них. Пойми меня правильно. Гармония заключается в том, чтобы наряду с традиционной и аграрной частью культуры существовала технологическая и научная часть. Поклонники традиций дают нам стабильность и чувство расы, а мы… Мы можем дать им импульс для развития нашей цивилизации. Я думаю, они и словом не обмолвились о том, что нархи-Вилиньяр необходимо обустроить и сделать планету удобной для нашего народа.

– Да, они не говорили об этом, – ответила Акорна.

– Вот видишь! Скажи спасибо Предкам, что тебе помогала грандама.

– И Мати.

– И Мати, – согласилась Нева. – Лично я считаю, что ты одна из нас. И Ари – наш сородич. Ничто не может изменить этого: ни расстояние, ни время, ни то, что случилось с ним или с нами. Какими бы мы ни были, и где бы мы ни были, ты всегда будешь одной из линьяри. Потому что мы твой народ.

* * *

Второе возвращение домой на «Кондоре» почти во всем отличалось от первого. На этот раз яркие и красочные корабли, похожие на яйца Фаберже, летели навстречу нархи-Вилиньяру, и только один корабль, с клановыми знаками прославленных предков Акорны – тот, который она видела в поселении технодизайнеров – поднимался с поверхности планеты. На экране видеофона появилось лицо Таринье. Глядя на них, он сиял улыбкой до тех пор, пока Беккер не отключил его.