Страница 50 из 82
— Это окно... над парадной дверью... не закрыто.
— Да... но это окно кладовой в конце коридора второго этажа. Я был в этом доме один раз — в августе, когда там работали маляры. Кладовая закрывается на защелку, так что, вероятно, поэтому они не поставили ставни на это окно. Оно высоко, почти под самым потолком, насколько я помню. Что ж, сбегаю сейчас к Робу, и посмотрим, что можно сделать. Нельзя упустить ни единого шанса отыскать мальчика.
Девушки поели, хоть у них и не было аппетита, и были очень рады, что миссис Холлингер оставила их в покое — если не считать нескольких фраз, которые она произнесла мимоходом, когда входила и выходила, занимаясь хозяйственными делами.
— Ужасная ночь была... но дождь кончился. Я глаз не сомкнула. Бедная Клара тоже, но она спокойнее теперь... вроде как совсем отчаялась. Я опасаюсь за ее рассудок... ее бабушка Макинтайр не в себе, с тех самых пор как пришло известие о смерти ее сына. Клара, как услышала, что мужчины решили прекратить поиски, вскрикнула один раз и легла на кровать лицом к стене... и с тех пор не шевельнулась. Что ж, для других людей это не конец света и жизнь продолжается. Вот, попробуйте жареные хлебцы. Я посоветовала бы вам не спешить в путь и немного задержаться здесь, пока ветер не подсушит грязь на дороге.
— Я не собираюсь уходить, пока мы не выясним, там ли... — неуверенно прошептала Илзи.
Эмили кивнула. Она не могла проглотить ни кусочка, и, попадись она в эту минуту на глаза тете Элизабет или тете Рут, они тут же послали бы ее в постель с приказанием оставаться там, пока не выспится — и поступили бы совершенно правильно. Силы ее были на пределе. Час, который прошел с ухода доктора Макинтайра, казался вечностью. Внезапно они услышали, как миссис Холлингер, которая мыла молочные ведра на скамье, стоявшей во дворе за дверью кухни, пронзительно вскрикнула. Минуту спустя она ворвалась в кухню, а следом за ней доктор Макинтайр, запыхавшийся после долгого бега от Молверн-Бридж.
— Клара должна узнать первой, — выдохнул он. — Это ее право.
И он исчез в соседней спальне. Миссис Холлингер упала в кресло, смеясь и плача.
— Они нашли его... они нашли маленького Аллана... на полу в чулане... в коттедже Скоуби.
— Он... жив? — задыхаясь, спросила Эмили.
— Да, но еле жив... он даже не может говорить... но скоро оправится при хорошем уходе — так доктор сказал. Пока его перенесли его в ближайший дом... это все, что доктор успел мне сказать.
Из спальни донесся безумный крик радости... и Клара Брадшо, растрепанная, бледная, но с сияющими от счастья глазами, пронеслась через кухню... выскочила за дверь и помчалась вверх по холму. Миссис Холлингер схватила пальто и побежала следом за ней. Доктор Макинтайр упал в кресло.
— Я не смог ее остановить... я еще не в состоянии снова бежать... но радость не убивает. Было бы жестокостью остановить ее, даже если бы я мог.
— С маленьким Алланом все в порядке? — спросила Илзи.
— Скоро все будет в порядке. Естественно, бедный малыш на грани истощения. Он не продержался бы ни днем больше. Мы перенесли его в дом к доктору Матесону — он живет в Молверн-Бридж и сделает все необходимое. Мальчик в таком тяжелом состоянии, что перенести его домой можно будет не раньше завтрашнего дня.
— Вы поняли, как он оказался там?
— Ну, сам он, разумеется, ничего сказать нам не смог, но, мне кажется, я знаю, как это случилось. Мы обнаружили, что окно подвала было приоткрыто. Я полагаю, что Аллан, любопытный, как все мальчишки, бродил возле дома и увидел, что подвальное окно не заперто. Должно быть, он проник через него внутрь, почти закрыл его за собой, а затем обследовал все комнаты. Войдя в кладовую, он закрыл за собой дверь, и пружинный замок сделал его пленником. Окно было слишком высоко — он не мог дотянуться до него, а иначе ему удалось бы высунуться и позвать на помощь. Белая штукатурка под окном вся в пятнах и выбоинах от его безуспешных попыток вскарабкаться повыше. Он, должно быть, кричал, но никто не приближался к дому настолько, чтобы услышать его. Дом, как вы знаете, стоит в маленькой скалистой бухте, вокруг нет ни деревьев, ни построек, за которыми мог бы спрятаться ребенок, так что, я полагаю, никто из искавших мальчика не обратил на это место особого внимания. Да никто и не искал его по берегам реки до вчерашнего дня: мы не думали, что он мог забрести так далеко. Ну, а ко вчерашнему дню он уже так ослабел, что и кричать не мог.
— Я так... счастлива... что он нашелся, — сказала Илзи, пытаясь скрыть слезы облегчения.
Неожиданно из двери гостиной появилась голова дедушки Брадшо.
— Я же говорил вам, что в девятнадцатом веке ребенок потеряться не может, — сказал он со смехом.
— И тем не менее, он потерялся, — возразил доктор Макинтайр, — и его не нашли бы... вовремя... если бы не эта юная леди. Совершенно необыкновенный случай.
— Эмили... медиум, — сказала Илзи, цитируя мистера Карпентера.
— Медиум! Хм! Что ж, это любопытно... очень. Я не стану притворяться, будто понимаю, что это значит. Бабушка, разумеется, назвала бы это ясновидением. Естественно, она, как все шотландские горцы, твердо верит в существование такого дара.
— Ох... я уверена, что у меня нет никакого такого дара, — запротестовала Эмили. — Мне это, должно быть, приснилось... и я встала во сне... но, с другой стороны, я совсем не умею рисовать.
— Значит Нечто сделало вас своим инструментом, — сказал доктор Макинтайр. — В конце концов, бабушкина теория насчет ясновидения ничуть не хуже любой другой, когда человек вынужден поверить в невероятное.
— Я предпочла бы не говорить об этом, — пробормотала Эмили с содроганием. — Я так рада, что Аллан нашелся... но,пожалуйста, не говорите никому о том, что я имела к этому отношение. Пусть все думают, что вам просто пришло в голову поискать мальчика на даче Скоуби. Я... я не вынесу, если об этом будут говорить по всей округе.
Когда они покинули маленький белый домик на открытом всем ветрам холме, солнце прорвалось сквозь облака и волны гавани бешено заплясали в его лучах. Пейзаж поражал той мятежной красотой, какую часто можно видеть после утихшей бури, и влажный, красный извив западной дороги между холмом и лощиной манил в путь, но Эмили решительно отвернулась.
— Эту дорогу я оставлю на следующий раз. Почему-то сегодня я не могу заниматься подпиской. Илзи, друг сердечный, пойдем-ка лучше на станцию в Молверн-Бридж и сядем на утренний поезд, который идет в Шрузбури.
— Это... ужасно странно... твой сон... — сказала Илзи. — Я даже немного боюсь тебя, Эмили... не знаю почему.
— О, не бойся меня, — умоляла Эмили. — Это была всего лишь случайность. Я так много думала об Аллане... и дача Скоуби меня вчера зачаровала...
— А помнишь, как ты узнала, что случилось с моей мамой? — вполголоса отозвалась Илзи. — В тебя есть какая-то сила, которой нет ни в ком из нас.
— Может быть, с возрастом это пройдет, — сказала Эмили с унынием в голосе. — Я очень на это надеюсь... я не хочу иметь никакой такой силы.... ты даже не знаешь, Илзи, как мне это неприятно. Мне все это кажется ужасным... словно я отмечена каким-то сверхъестественным образом... я не чувствую себя человеком. Когда доктор Макинтайр сказал, что Нечто использует меня как свой инструмент, я вся похолодела. Мне показалось, что, пока я спала, какой-то другой разум завладел моим телом и нарисовал ту картинку.
— Почерк был твой, — заметила Илзи.
— Ох, я не хочу об этом говорить... и думать тоже. Я постараюсь забыть эту историю. Никогда больше не говори со мной об этом, Илзи.
Глава 16
Все течет
«Шрузбури
3 октября, 19~
Я завершила сбор подписки на вверенной моим заботам части нашей прекрасной провинции — и оказалась лучшей из всех сборщиков... и заработала почти столько, сколько нужно, чтобы заплатить за все мои учебники в этом году. Когда я сказала об этом тете Рут, она не фыркнула. Я считаю, это фактом, заслуживающим упоминания.