Малевич

18 мая вынесли тело для отъезда в Москву. Процессия медленно прошла по Невскому к Московскому вокзалу. Укреплённый гроб стоял на грузовой машине, обтянутой красной тканью, борта были откинуты, закрытый гроб со всех сторон виден. Хоронили без оркестра. Машину расписал в супрематическом стиле Суетин — красный, чёрный, зелёный цвета. К бамперу спереди была прикреплена картина «Чёрный квадрат». Перед машиной несли множество венков, за гробом шла толпа народу. Многие присоединялись к процессии, поражались, спрашивали, что это такое, кого хоронят. На вокзале гроб сняли с машины и поместили в товарный вагон, чтобы везти в Москву. С ним ехали Суетин, Рождественский, Клюн, Лепорская. На вагоне был также нарисован чёрный квадрат. Родственники ехали отдельно, в мягком вагоне.

Малевич завещал сжечь его в только что построенном крематории. Он находился возле Донского монастыря. Рождественский и Суетин получили пропуска, по которым можно было спуститься вниз, в подвал, и через щели наблюдать сам процесс сожжения. Рождественский вспоминал, что сначала было видно только ослепительно-белую, плотную и раскалённую атмосферу, не похожую ни на что в мире. Потом появилась тачка в форме конуса, сделанная из металлических труб. На тачке, уже без гроба, лежало тело Малевича. Тачка въехала в это белое неземное пространство. Вспыхнули волосы, затем одежда, и затем разом поднялся огромный, высокий красный факел. Он втянулся кверху, вошёл в белый жар и растворился в нём. Стал гаснуть, гаснуть — и ничего не осталось. Материя была уничтожена.

Урну с пеплом через несколько дней, 21 мая, похоронили в Немчиновке. На захоронении народу было немного. Из чиновников присутствовали Давид Штеренберг и Михаил Кристи. Из художников — Иван Клюн, Вера Мухина, Надежда Удальцова и Александр Древин, Борис и Мария Эндеры, Владимир Татлин и др. Выкопали неглубокую, меньше метра яму, зацементировали, залив несколькими вёдрами раствора, и засыпали землёй. Над ней установили деревянный куб, сделанный Суетиным. На одной из сторон изобразили чёрный квадрат, а на дубе прибили доску со словами:

«Здесь погребен прах великого художника К. С. Малевича (1878–1935)».

На ветвях дуба развесили венки; для этого дела подсадили на дуб Юдина, который лазил по дубу и прикреплял венки к ветвям проволокой. Уна Малевич с подругами долго потом приходила к этому кубу, если шли в поле гулять — обязательно туда заходили. «Дорога была хорошая, — вспоминала она, — рожь, васильки, цветы разные полевые, дорогой нарвём и положим на могилу».

Куб вскоре стал разрушаться, предполагалось поставить памятник по проекту Суетина (колонну-архитектон), но этого сделать так и не удалось. Потом началась война. На дубе располагался пункт оповещения о налётах на Москву немецкой авиации. Однажды, играя под дубом, деревенские дети откопали урну с прахом Малевича и разорили её, но ничего ценного не нашли. В 1942 году в дуб попала молния, и он сгорел, но остатки его простояли до 1960-х годов. В 1944 году, приехав в Немчиновку, Уна нашла на могиле отца только пень. Она взяла немного земли и закопала на могиле матери, Софьи Михайловны, на кладбище в Ромашкове. Позже, в 1980-х годах, Уна вместе с племянницей Софьи Михайловны Галиной Жарковой установили на погосте плиту с именем.

В конце 1950-х годах площадь полей была расширена, дуб окончательно выкорчевали, и всё, что осталось от могилы, тоже выбрали из земли. Теперь на месте могилы были поля, которые распахивались и засеивались.

В 1988 году Дмитрий Лихачёв и Константин Рождественский установили примерно в двух километрах от места захоронения, уже на территории посёлка, белый бетонный куб с красным квадратом на одной из сторон.

В 2000-х годах члены некоммерческого партнёрства «Немчиновка и Малевич», которое объединяет родственников художника, а также почитателей его творчества, российских и иностранных, занялись розыском точки, в которой находилась могила художника. Карты Генштаба и оставшиеся в живых свидетели указывали на одно и то же место. Там с помощью георадара «Лоза» была определена неоднородность в земле, оставшаяся после выкорчеванного дуба. Отправив пробы земли на анализ, установили, что там действительно находилось корневище. Так было найдено место захоронения Малевича, на котором к тому времени уже не было ни Малевича, ни урны, ни знака, ни дуба — ничего предметного, кроме желания и стремления людей найти эту точку. Александр Матвеев, генеральный директор некоммерческого партнёрства «Немчиновка и Малевич», планировал разбить вокруг места захоронения дубовую рощу диаметром сто метров, а на самом этом месте создать клумбу в виде чёрного квадрата, на которой высадить несколько кустов флоксов — любимых цветов Казимира Севериновича.

Однако события стали развиваться иначе: на прежде государственной земле появилась строительная компания «Ронд», которая стала строить рядом с могилой Малевича посёлок из шестиэтажных домов. Место захоронения оказалось у самого подъезда одного из этих домов. После серии публикаций и долгой борьбы внимание к проблеме было привлечено; но что будет дальше — быть ли мемориалу Малевича, или могила так и останется под асфальтом во дворе одного из домов — пока неясно. Из самых оптимистичных, благостных мечтаний: сделать могилу чуть в стороне, а рядом возвести высокий, выше зданий посёлка, архитектон, а в нём — Музей авангарда. Конечно, настоящих картин Малевича для этого музея никто не даст, но можно крутить на специальных экранах клипы в «3 D», сопровождая их лекциями о каждом периоде творчества Казимира и других художников его круга, а также выставлять картины художников-наследников Малевича. Эту концепцию предложила заместитель директора Государственной Третьяковской галереи Лидия Иовлева. Наверху предполагается поставить телескоп, чтобы в духе Малевича посмотреть на Юпитер и вообще космос. Мечта хорошая, беспредметная, дай-то Бог.

Николай Харджиев: «Хоть бы камень положили, когда деревянный куб разрушился».

СУДЬБЫ ЛЮДЕЙ И РАБОТ

Нельзя не сказать несколько слов о том, как жили родные Малевича после его смерти и какова была судьба его работ.

Уна Малевич выросла красивой, весёлой, энергичной — в отца. После похорон осталась в Немчиновке, потом поступила в Ленинградский горный институт. Пережила блокаду, ушла на фронт, служила радисткой. После войны работала в геолого-разведочных экспедициях в Крыму, на Северном Кавказе и в Туркмении. Вышла замуж за Бориса Марицкого, родила троих детей, затем уехала в Туркмению. Встретила своего Василия Уримана. С Марицким разошлась, вышла замуж за Уримана и родила ещё двоих. Умерла в Небит-Даге в 1989 году.