Великие открытия (илл.)

Поразмыслив, Бегуэн сказал сыновьям, что перед ними не просто древнейшее произведение искусства. Глиняные фигуры — это колдовские символы плодовитости, а пещера — тайное святилище. Старейшины племени и колдуны приводили сюда юношей и девушек, когда тем исполнялось 13–14 лет, и, совершив над ними магический обряд, в который входил и танец вокруг святыни, нарекали их взрослыми, полноправными членами рода, призванными его продолжать. Доисторическое святилище было тайным, его тщательно оберегали, проникнуть сюда было нелегко…

Если вам доведется попасть на юг Франции, поезжайте в маленькую деревушку Монтескье-Авант в департаменте Арьеж, найдите проводника и побывайте в пещере Тюк д'Одубер.

Не бойтесь трудностей и препятствий, долгой дороги в недрах горы и лаза, где можно застрять. Ваше упорство будет вознаграждено. Через семьсот метров пути вы увидите последнюю пещеру и изваянных там бизонов. Глина, из которой вылеплены фигуры, высохла и потрескалась: это старейшая из известных скульптур, созданная неведомым художником мадленского времени по меньшей мере 17 000 лет назад. Сохранились до наших дней отпечатки ног (их больше ста) — следы тех, кто плясал здесь страстный танец магического посвящения. Мы не знаем их, но можем представить себе, какими они были.

Охотничья магия

С наступлением осенних дней мадленские охотники стали раньше возвращаться в пещеру. Так и сегодня: задолго до того, как сгустились сумерки, все племя собралось вокруг костра.

Мужчины трудились над кремневыми отщепами, заостряя их и приспосабливая костяные ручки. Из оленьих костей мастерили иглы, скребки, наконечники для стрел, в которых выдалбливали канавки, чтобы скорее вытекала кровь жертвы. Некоторые работали с особым увлечением. Вот поодаль немолодой охотник делает из оленьего рога жезл для вождя. А у самого костра двое мужчин — Зур и Урд — мастерят дудки из костей диких птиц, необходимые на охоте: по их сигналу все сразу бросаются на окруженного зверя.

Зур умеет сделать из кости птицы дудку, издающую звуки, — когда она заиграет, всем хочется танцевать. Такая дудка есть у колдуна.

(Следует сказать, что в тщательности обработки орудий мадленцы уступали ориньякским охотникам.)

Но вот Зур и Урд собрали кости и уложили в кожаные мешочки. Их следовало беречь: не всегда удается подбить дикого гуся или лебедя, а тем более орла. Из птичьих костей получаются самые лучшие и легкие иглы, а иглы вечно просят женщины — они их то и дело теряют. Зур и Урд сердятся, но делают новые; они даже придумали для их хранения закрывающиеся коробочки из трубчатых костей. Но женщины все равно теряют иглы (впрочем, как и в наши дни…).

Проходя мимо мужчин, уже кончивших работать, Зур и Урд остановились. Уговаривали старого Дага:

— Расскажи, Даг, что случилось с тобой и Чамом, когда ты был молод! Мы все ждем твоих слов.

И Даг начал свой рассказ.

— Много раз лето сменяло зиму с тех пор, как я пошел на охоту с Чамом. Чам в то время был немолод и уже не так крепок. Вскоре после того его разорвал пещерный лев, от которого он не смог убежать. Поэтому молодые не помнят Чама… Мы ушли далеко от тех мест, где был наш огонь. Пробирались через лес, сквозь кусты, пересекали долины, ползли по траве у самого болота, но не встретили ни бизона, ни медведя, ни дикой свиньи.

— Наверное, злые духи прогнали ваших зверей и стерли их следы!

— Чам говорил то же самое, Риан. Он сердился и бранил их.

— Вот и зря, — вставил старый Ан. — Это могло все испортить.

— Так и случилось. Небо закрыли черные тучи, подул сильный ветер — он гнул деревья, ломал ветки и срывал листья. Чам велел, чтобы я быстро шёл за ним, если не хочу оставить свое тело в лесу на съедение гиенам. Он не сказал, куда мы пойдем, а я не спрашивал. Я спешил за ним, а темнота вокруг сгущалась. Ветер становился все сильнее. Меня ударила сломанная им сухая ветка, болела рана…

Зур и Урд присели рядом и внимательно слушали рассказчика.

— Чам уже бежал не останавливаясь, и я старался не отстать от него. Но вот огненная змея разорвала небо. Чам бросился на землю, а мне яркий свет ослепил глаза, я споткнулся и перелетел через Чама.

Мужчины засмеялись.

— Вам хорошо смеяться, — продолжал Даг, когда они успокоились, — а мы лежали, прижавшись к земле, и прятали головы в мягкий мох. Небо гремело не переставая. Когда буря стала утихать, мы осторожно подняли головы и застыли от страха: ствол большого дерева возле нас раскололся. Сухие ветки пылали ярким пламенем. Вскочив на ноги, мы опять побежали изо всех сил. Хорошо, что бежать пришлось недолго, — в моем теле уже почти не осталось сил.

— Мы тебе верим, — сказал кто-то из мужчин.

— Чам знал, — рассказывал дальше Даг, — что недалеко в скале есть маленькая, но глубокая пещера. Мы нашли ее. Мокрые, без сил, мы лежали там. Опять огонь разрывал небо и небо гремело…

— Вам-то опасность уже не угрожала, — заметил один из слушателей.

— Ветер ломал деревья, вырывал их с корнями и бросал на землю. Но вот Чам поднялся и пошел к выходу. Я хотел пойти за ним, но он остановил меня.

— И ты послушался его? — спросил кто-то.

— А что же мне было делать? Я уселся и ждал. Но прошло много времени. Я подполз к выходу и увидел, что Чам, расставив руки, подпрыгивает и бормочет что-то непонятное.

— Это Чам колдовал, — заметил Риан.

— Наверное, — согласился Даг. — Чам был не только храбрым охотником. Он знал много такого, чего не знали другие. Я тогда вернулся в пещеру — я боялся помешать ему. Но мне не пришлось долго ждать. Чам скоро вернулся и сказал, что нам нечего бояться. Это было верно: огонь перестал разрывать небо, оно стало серым, и много воды хлынуло на землю.

— Зато в пещере вам было хорошо, — вставил кто-то.

— Да. Чам развел маленький огонь — в пещере было мало дерева, чтобы кормить большой до утра, и на свет могли прийти звери.

— У вас была пища? — спросил Риан.

— Нет, ты же знаешь, что зверя мы даже не встретили. Но Чам утешал меня, что мяса будет много, когда мы сможем уйти из пещеры. И он говорил правду! Нам пришлось ждать всю ночь и утро следующего дня. Чам сказал, что он прогнал колдовством плохую погоду и сделал так, чтобы пришел зверь.

— Уж ты, наверное, удивился!

— Конечно, Риан. Особенно потом, когда мы вылезли из пещеры и Чам пошел к вырванным из земли деревьям, откуда доносились жалобные звуки. Мы перелезли через несколько деревьев и увидели большого медведя.

Теперь и слушателям передалось волнение Дага. Он продолжал:

— Медведь заметил нас, и его жалобный вой перешел в злобное рычание. В страхе я вскочил на поваленное дерево. Но прежде чем я успел спрыгнуть, чтобы спрятаться или убежать, мои уши услыхали смех. Смеялся Чам. Я обернулся и понял, что от это-то медведя убегать не нужно: на его спину упало большое дерево. Оно поломало зверю задние ноги и крепко прижало его к земле.

— Найти такого медведя — большая удача, — ввернул Риан.

— Поэтому Чам смеялся, и я тоже стал смеяться вместе с ним. Чам говорил мне в пещере правду, что мы найдем много мяса!

— Откуда он мог это знать? — спросил один охотник.

— Чам понимал в колдовстве, — ответил ему Риан. — Скажи нам, Даг, где он этому научился?

— Я слышал, будто наш прежний колдун выбрал его себе в помощники. Но Чаму больше нравилось охотиться на зверя. Поэтому тот не стал учить его большому колдовству, но кое-чему Чам все же научился…

Даг замолчал. Молчали и мужчины. Они думали о колдовстве, секретом которого владел Чам. Никто не понимал, что каждый из них мог бы предсказать богатую добычу, имей он ум и опыт Чама. Верно, Чам учился у старого колдуна. Но он еще замечал то, чего не видели другие, и предсказывал, что будет дальше, помалкивая о причинах. У колдуна он научился хитрости и соединил ее с собственным опытом.