Дар

   - А подкоп? - мигом спросил Леха.

   - Не получится. В основании столицы находилось святилище бога земли. До сих пор земляные не властны там над своей магией.

   - Ты считаешь, что я смогу справится с этой бурей? - спросил я.

   - Я не знаю, Квер, но если не ты, то кто же?

   Я почесал затылок. Сидение в столице и однообразный полет к Сатурну за этот месяц начали надоедать. Я уже думал подбить товарищей еще разок смотаться в Фарминг для развлечения. Достижение "Смерть эльфлингам!" требовало для завершения убийства еще двух видов тварей.

   - Поехали.

   - Я за. - сказал Коги.

   Рене кивнул.

   У Горбовского был свой резон. Метеогенераторы на Земле начали выходить из строя. Они не были предназначены для работы в условиях высокой радиации. Отсутствовало и техническое обслуживание. Несмотря на то, что Леониду Андреевичу удалость смягчить последствия войны, до выхода из куполов людям оставалось еще долго. Пара десятков лет. Ядерная зима, хотя бы не превратилась в ледниковый период. Строго говоря зима не была ядерной. Гораздо больший вклад в нее внесли вулканы, проснувшиеся после применения ЕАС тектонического гравитационного оружия.

   Сроки его совсем не устраивали. С Рене начали постепенно работать с океаническими течениями, для оптимизации климата, но их сил было недостаточно. Даже просчитанные Чарлзом Кларком фигуры не могли компенсировать недостаток навыков и запаса маны. Горбовский рассчитывал на помощь, после моего возвращения со станции Нильфхейм. Но для этого меня надо было хоть чему-то научить.

   Рене сейчас чувствовал себя спасителем целого мира. Эта мотивация крепко привязала его к Земле.

   В куполе Оппортьюнити на Марсе разгоралась война. Крамерр слишком сильно закрутил гайки и Горбовский этим воспользовался. Для оккупации у него просто не было достаточно людей и средств их доставить. Максимум что он мог - это помочь своим агентам на местах оружием и экипировкой.

   Орбитальная бомбардировка была только средством устрашения. Купол был нужен Горбовскому в целости и сохранности, со всеми его высокотехнологичными производствами и специалистами. Леонид Андреевич видел, что без этого человечеству грозит возвращение на уровень двадцатого веков. Оставалось при помощи своих немногочисленных шпионов попытаться организовать государственный переворот. Но это был долгий путь...

   Крамерру следовало попытаться восстановить еще хотя бы одно поселение в Кидонии и переместить туда беженцев, но Максим хотел единоличной власти над всем Марсом, и сейчас недовольные мигранты были основным стратегическим оружием Коги.

   Жанна не имела ни малейшего желания показываться на контролируемых республикой территориях, но Тайскринн решил идти через Аросский перешеек и ей пришлось подчиниться. Двигались по большей части по ночам, чтобы не привлекать внимания.

   Кумертау никогда не был важным портом. На северном побережье был Арос, через который велась львиная доля торговли с жаркими северными королевствами. Был Мольсайм, от которого можно было подняться по реке почти до Конунгбурга. Но сейчас оба этих города были под контролем Республики. Единственным северным портом оставался маленький городок, распложенный на самой северной оконечности Шварцшильдских гор.

   Тайскринн раздобыл Вейки лютню, и во время привалов она пела мелодичные гномийские баллады. От красоты музыки у Жанны на глаза наворачивались слезы. Они много беседовали в дороге о поэзии и о жизни. Трикс в эти моменты демонстративно отправлялся на охоту, утверждая, что у него от бабских разговоров вянут уши.

   Дорога заняла почти три недели. Уже начиналась теплая северная зима, когда отряд вошел в Кумертау.

   Вейки никогда не видела моря. Она много раз наблюдала со спутника за течениями, и пролетала на шаттле над океаном, но никогда не видела этот бескрайний водный простор своими глазами.

   - Стоишь на берегу и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты и жизнь лишь началась... И губы жжёт подруги поцелуй, пропитанный слезой. - В Триксе проснулась романтика. Они шли по узкой извилистой улочке Кумертау. Пропахший солью и водорослями бриз шевелил их волосы.

   - Я не была на море, - Вейки смутилась его напору. - и немного боюсь открытых пространств...

   - Ладно, не заливай. Ни разу не была на море? ... Мы уже постучались в преисподнюю, буквально проводили тебя в последний путь в той крепости... А ты на море-то не побывала... Там, наверху, тебя окрестят лохушкой. -Трикса несло после бутылки вина - Я думал, что на Эрис только и разговоров, что о море и о закате. Что вы в своих занудных балладах пишете о том, как чертовски здорово наблюдать за огромным огненным шаром, как он тает в волнах. И еле видимый свет, словно от свечи, горит где-то в глубине...

   Бескрайнее пространство открылось перед ней за углом очередного дома, и она застыла как вкопанная. Этим вечером Квавар, Эрис и невидимое Око Бастет выстроились в одну линию и высокий прилив яростно штурмовал пирсы. Чайки с криком носились в небе. Ветер доносил до нее незнакомые ароматы и шум волн, разбивавшихся о камни набережной.

   Увидев океан, Вейки сказала:

   - Я поняла - бояться глупо.

   - Ты полюбишь его, так же как люблю я. -Жанна сжала руку шифу в своей ладони. - Нет ничего прекрасней этого безграничного простора.

   В конце улицы Тайскринн призывно махал им рукой. Знакомый судовладелец всего за несколько рубиновых бусин Вейки согласился продать свою шхуну для путешествия до Майотты на самом юге Аэрина. Эта колония республики располагалась не самым удачным образом, но огибать континент, чтобы причалить в Клиппертоне в это время года было опасно. Начинался сезон штормов.

   Мне стоило внимательней относится к той информации, что мне сообщил Леонид Андреевич перед отлетом. В частности, про уцелевшие остатки флота EU в системе Сатурна. То, что на исследовательские станции на Япете, Мимасе и Энцеладе никто не обращал внимание, не означало, что их не существует. Конечно, никаких шансов на длительно выживание у этих поселений не было. Они вели занудные переговоры с Крамерром о эвакуации и с Горбовским о обеспечении энергией. При этом пытаясь сохранить хотя бы видимость независимости.

   И у того, и у другого хватало проблем. К тому же транспорты марсиан были уничтожены во время бомбардировки, а у землян их просто не было. Оба диктатора просто-напросто динамили бедных поселенцев. Поэтому, когда масс-детекторы крейсера "Сирокко" обнаружили безжизненную канонерку ЕАС, двигающуюся по инерциальной траектории, сразу было принято решение о абордаже. В конце концов это было лакомым кусочком для любой из сторон. Вполне способным мотивировать и федерацию Терры, и независимый Марс на оказание помощи.

   После неоднократных запросов на всех частотах была начата операция по "спасению" корабля. Легкий фрегат "Ля Файетт" лег параллельным курсом с нашим "Корейцем". На выравнивание скоростей ушло почти два дня.

   Первые несколько попыток стыковки прошли неудачно из-за нестандартной компоновки канонерки. В конце концов космонавтам EU пришлось вручную фиксировать аварийный рукав к входному шлюзу.

   Оказавшаяся на "Корейце" десантная группа была озадачена. Судя по всему, корабль покинули совсем недавно. Постель была смята, на камбузе в емкости для отходов находился свежий мусор. Систему жизнеобеспечения функционировали с нагрузкой соответствующей двум членам экипажа. На капитанском мостике в кресле командира лежал пятикилограммовый булыжник с загадочным знаком выбитым на одной из граней. Но даже после тщательного обыска найти членов экипажа не удалось.

   Пока десантники перекусывали в камбузе, корвет завершал стыковку и приготовился к торможению.